Впрочем, это тоже палка о двух концах… Если при написании детективов приходится напрягать свои аналитические способности, то любовные романы требуют разнузданного сексуального воображения. С этим самым воображением у Алёны тоже все в порядке, оно достаточно разнузданное и в то же время утонченное, но вот ведь беда какая: количество фантазий иной раз переходит в качество и требует своего воплощения, а жизнь складывается в последнее время так, что воплощать их совершенно не с кем! Молодой любовник Алёны недавно получил выгодное предложение поработать за границей и уехал… с явным намерением больше не возвращаться. Расставалась с ним Алёна очень нежно, но без слез, более того – едва сдерживая облегчение, потому что отношения их с течением времени все больше и больше напоминали семейные, флер романтики порядком истрепался, дальше началось бы сплошное мещанское вульгаритэ, так что в очередной раз оправдалась жизненная установка нашей писательницы: «Всё, что ни делается, делается к лучшему!»

Она какое-то время отдыхала от Алекса (любовника звали Алексом, и это имя своим пижонством раздражало ее до нервного тика, поэтому она чаще называла его просто Псих, так как по роду деятельности он был психолог), тайно и явно мечтая о красавце Игоре и отшивая то одного, то другого претендента занять то самое свято место, которое, согласно пословице, никогда не бывает пусто. Претенденты эти обрушивались из гиперпространства к ногам нашей писательницы совершенно неожиданно, ну буквально на улице приставали! Однако в последнее время поток соискателей ее милостей ощутимо иссяк. Правду сказать, свелся к нулю. Такое впечатление, что гиперпространству надоело посылать кандидатов, которые заведомо будут отвергнуты. Что касается Игоря, он ее вообще в упор не видит. Так что наша барышня заскучала и духовно, и физически.

И вдруг этот провокационный спор! Провокационный… и волнующий!

Алёна – человек мгновенных порывов и решений. И ей нравится Влад, несмотря на его жуткое имя и не слишком-то высокий рост… кстати, блистательный Игорь, по которому она тайно и явно, безутешно и безуспешно вздыхает уже не первый год, тоже не выше ее ростом, и это один из сдерживающих его факторов («Я не могу, когда девушка выше меня!»), не считая разницы в годах. А Влад гораздо больше подходит ей по возрасту, и у него, похоже, нет никаких сдерживающих факторов… и он Алёне в самом деле приятен, особенно в этих его узких очках.

Правда, в постели очков на нем не будет. А почему нет? Можно попросить его не снимать их… хотя потом они свалятся, конечно…

Черт, она что, уже согласна? Но ведь еще нужно проспорить! А шансов проспорить нет никаких!

– Спорим, ну? – настаивает Влад, и самодовольная улыбка трогает его губы.

Кажется, не такой уж он плохой физиогномист. Похоже, он угадал, что спор не так уж и нужен, что Алёна практически готова сдаться…

«А вот нет! Нет!» – кричит бес противоречия, который сидит в каждой женщине, а уж в нашей-то героине этих бесов таится ого-го сколько… имя им – легион!

– Спорим! – задорно говорит она, вскакивает и первой идет к столику «господ», предоставляя Владу полюбоваться изгибом ее спины и не менее дерзким, чем декольте, разрезом, с которого нынче вечером очень удачно отлетела сдерживающая его пуговка, так что оный разрез расходится чуть ли не до… чуть ли не до! И ноги, между прочим, у Алёны очень недурны, и походочка волнующая. Ох, как ты будешь облизываться, дорогой Влад, в каких жарких эротических снах будешь вспоминать покачивание этих бедер и колыхание этих грудей, потому что ничего тебе не обломится, не будет у тебя секса с интеллектуалкой: ведь сейчас ты так виртуозно пролетишь со своим дурацким спором!..

– Извините, пожалуйста, господа, – опережает ее Влад. – Мы вот тут с Алёной поспорили. «Тараса Бульбу» кто написал, не подскажете?

«Господа» переглядываются. Возникает минутная пауза, во время которой у Алёны начинает тревожно трепыхаться сердце. Затем дама с полуседыми волосами, в дорогих, очень эффектных очках, в элегантнейшем брючном костюмчике, окидывает покровительственным взглядом супруга, дочку, а также подошедших к столику неучей и невежд – и изрекает:

– Тарас Шевченко!

Немая сцена, как в «Ревизоре», которого, судя по всему, тоже написал Тарас Шевченко…

Воскресенье какого-то там дня и какого-то года

психолечебница на улице Ульянова горького города Нижнего Новгорода де жур ному док тору от пациента Простилкина Константина (первое отделение)

Предложение узнать себя

Сначала ОСНОВА

Я здесь почему? Спросите Гоголя!

Короче, тут ясно даже для самого тупого диагноста, что пациенту нужно внимание.

Пишу суть предложения к вам, поскольку я не успею до вашего прихода в отделение приготовить, то есть корректирую свои действия.

Дальше вам все будет ясно

Это просто до безобразия

Надо только ваше внимание

Не торопись!!!

Скажи мне, кто твой друг, – и я скажу, кто тебе загубит жизнь. Скажи мне, кто твоя дочь, – и я скажу, кто тебя бросит. Отцом быть тяжело. Любят только матерей.

Почему я здесь?!

– Народу не сказать, что полно, но очень прилично, – оживленно заметила Жанна, поглядывая сквозь чуть приоткрытую дверь в зал. – И есть несколько дам, поближе к которым тебе точно стоит подойти. Обрати внимание на столик четыре, семь и восемь: так сидят скучающие красотки, у которых сумочки лопаются от денежек – как мужниных, так и собственных. Причем я совершенно точно знаю, что эти дамы предпочитают блондинов, так что с ними ты можешь не церемониться.

– А парочка джентльменов, которые предпочитают блондинов, сегодня найдется? – спросил Нарцисс.

– Думаю, сколько угодно, – кивнула Жанна. – Но я-то имею в виду дам для твоей работы. Не заставишь же ты джентльменов с тебя фиговые листки срывать! У нас все-таки не настолько авангардное заведение, ты не забывай. А эти дамочки чем хороши? Они и на сцену с тобой взойдут, и денежек в трусики напихают.

– Столики четыре, семь и восемь? – Нарцисс украдкой посмотрел в зал поверх головы Жанны. – Ну, к этим столикам мне никак не подойти, так что, опасаюсь, денежки останутся при своих хозяйках.

– Подойти, подойти! – успокаивающе кивнула Жанна. – Когда начнешь работать «Робкого монстра», вполне доберешься до них. А на «Пионере» – да, на «Пионере» придется поработать с кем-нибудь другим.

«Пионер всем ребятам пример!» – это был коронный номер Нарцисса. Он выходил в шортиках, белой рубашечке с красным галстуком, в пилотке, то и дело возносил руку в пионерском салюте… Этакий чистенький мальчишечка! Но что вытворял этот мальчишечка, постепенно освобождаясь от одежды… какой пример он подавал «всем ребятам»!.. Нет, не зря Нарцисс считался в Нижнем восходящей звездой мужского стриптиза и оставил позади даже Северного Варвара, тяжелая, трагичная, навязчивая экзотика которого изрядно напрягала зрителей, вернее зрительниц. А Нарцисс умудрялся пробуждать в них нечто вроде «комплекса Федры» – если вы понимаете, о чем речь!