Я была шокирована странным требованием, но заверила ее, что поняла ее правильно и непременно буду выполнять то, о чем она просит. В действительности же я думала, что это требование нетактично и является чистым капризом с ее стороны. Фактически, чем больше она предостерегала меня против того, чтобы я заходила в эти части дома, тем сильнее разгоралось мое любопытство.

Клара, казалось, думала о чем-то другом, потому что добавила:

– Конечно же, ты можешь сидеть в гостиной. Можешь даже спать там на диване, если устала или ленишься идти в спальню. Еще одно место, куда тебе запрещено ходить, – это та часть усадьбы, которая находится перед главным входом в дом. Этот вход сейчас закрыт на замок, поэтому заходи в дом через черный ход.

Клара не дала мне времени для того, чтобы ответить. Она увлекла меня за собой в длинный коридор, и мы прошли мимо нескольких закрытых дверей, которые, по ее словам, были входами в другие спальни, куда мне входить не разрешалось. Наконец мы вошли в большую спальню. Первым, что я заметила, оказавшись здесь, была резная деревянная двуспальная кровать. Она была накрыта прекрасным белоснежным покрывалом, вышитым тамбуром. Рядом с окном, которое выходило на задний двор дома, находилась ручной работы этажерка из красного дерева, полностью заставленная старинными предметами, фарфоровыми вазами и статуэтками, эмалированными шкатулками и крохотными чашечками. На противоположной стене находился выполненный в том же стиле шкафчик, который Клара открыла. В нем висела разнообразная женская одежда и аксессуары: накидки, шляпы, туфли, зонтики, трости – все это, казалось, было подобрано с незаурядным вкусом.

Прежде чем я успела спросить Клару, где она достала все эти вещи, она закрыла дверцу шкафчика.

– Пользуйся всем, что тебе может понадобиться, – сказала она. – Вся эта одежда – твоя, а комната будет в твоем распоряжении, сколько бы ты ни находилась в этом доме.

Затем она взглянула себе через плечо так, будто в комнате был кто-то еще, и добавила:

– А кто может сказать, как долго это будет продолжаться!

Создавалось впечатление, что она говорит о том, что мое пребывание в ее доме может оказаться продолжительным. Я почувствовала, как у меня на ладонях выступает пот, и несмело сказала ей, что в лучшем случае смогу остаться у нее лишь на несколько дней. Клара заверила меня, что, живя в ее доме, я нахожусь в полной безопасности. Здесь, по ее словам, мне будет даже намного безопаснее, чем в других местах. Она добавила, что с моей стороны было бы глупо упустить такую хорошую возможность получить новые знания.

– Но ведь мне нужно искать себе работу, – сказала я, оправдываясь. – У меня почти не осталось денег.

– О деньгах не беспокойся, – ответила она. – Я обеспечу тебя всем необходимым и дам тебе столько денег, сколько тебе будет нужно. Это – не проблема.

Я поблагодарила ее за это предложение и сообщила, что с детства привыкла считать, что брать деньги у чужих людей крайне нетактично, с какими бы хорошими пожеланиями мне их ни предлагали.

Она остановила меня словами:

– Я думаю, что дело вот в чем, Тайша. Ты сердишься на меня за то, что я велела тебе не ходить в левую часть дома и не приближаться к главному входу. Я знаю, что ты подумала, что я слишком своенравна и чересчур скрытна. И теперь ты не хочешь согласиться провести у меня больше, чем день или два, как требуют того правила хорошего тона. Возможно, ты даже считаешь меня ненормальной старухой, у которой не все дома.

– Нет, нет, Клара, дело не в этом. Мне скоро нужно будет платить за свою квартиру в Штатах, и если я не найду к тому времени работу, у меня не будет для этого денег. А возможность взять их у другого человека для меня исключена.

– Ты хочешь сказать, что тебя совсем не задела моя просьба не заходить в некоторые части дома?

– Разумеется, нет.

– И тебя совсем не заинтересовало, почему я попросила тебя об этом?

– Очень заинтересовало.

– Дело в том, что в той части дома живут другие люди.

– Твои родственники, Клара?

– Да, у нас большая семья. В этом доме на самом деле живет даже две семьи.

– И обе большие?

– Да. В каждой из них по восемь человек, а всего нас здесь шестнадцать.

– И все они живут в левом крыле дома, Клара?

За всю свою жизнь ни разу не слыхала о таком странном расположении жильцов.

– Нет, там живут только восьмеро. Другие восемь составляют непосредственно мою семью и живут в правом крыле дома. Ты – мой гость, и поэтому должна проживать на правой стороне. Очень важно, чтобы ты понимала это. Это, наверное, необычно, но все же не непонятно.

Я удивлялась тому, какую власть надо мной она обрела. Ее слова успокоили мои эмоции, но не разум. Тогда я поняла, что для того, чтобы действовать решительно, я должна согласовать оба эти проявления – тревогу разума и эмоциональное беспокойство. В противном случае я остаюсь пассивной, ожидая следующего внешнего импульса для того, чтобы начать что-либо предпринимать. Знакомство с Кларой привело меня к выводу о том, что, несмотря на все мои усилия, направленные на то, чтобы быть собой, действовать независимо, – я не могла ясно мыслить и принимать собственные решения.

Клара с большим интересом взглянула на меня, словно она все это время следила за моими невысказанными мыслями. Я попыталась скрыть неловкость своего положения, обратившись к ней:

– Твой дом прекрасен, Клара. Он очень старый?

– Конечно, – сказала она, так и не уточнив, что имеет в виду: то, что дом прекрасен, или то, что он старый. С улыбкой она добавила: – Теперь, когда ты уже побывала в доме – то есть в его холле, – у нас осталось на повестке дня еще одно небольшое дельце.

Из одного из шкафчиков она достала фонарь, а из одежного шкафа – утепленную китайскую куртку и пару походных ботинок. Она сказала мне, что после того, как мы перекусим, я оденусь, обуюсь, и мы пойдем на прогулку.

– Но мы ведь еще совсем не передохнули с дороги, – запротестовала я. – И к тому же разве на улице еще не темнеет?

– Темнеет. Но я хочу сводить тебя в одно место на холме, откуда ты увидишь дом и двор как на ладони. Будет лучше, если ты впервые увидишь дом именно в эту пору суток. Мы все начинали свое знакомство с ним в сумерках.

– Кого ты имеешь в виду, когда говоришь «мы»? – спросила я.

– Шестнадцать человек, которые живут здесь, естественно. Все мы занимаемся в точности одним и тем же.

– У вас всех одна профессия? – спросила я, не в силах скрыть удивления.

– Нет, что ты! – воскликнула она, засмеявшись и поднося руку к лицу. – Я хотела сказать, что всё, что должен делать один из нас, другие должны делать также. Каждый из нас впервые взглянул на этот дом и окружающую его местность в сумерках, поэтому ты тоже должна начать свое пребывание здесь с этого.

– Почему ты уподобляешь меня вам, Клара?

– Давай пока ограничимся тем, что скажем: я делаю это потому, что ты – мой гость.

– А я позже встречусь с твоими родственниками?

– Ты познакомишься со всеми, – уверила она меня. – А сейчас в доме нет никого, кроме нас с тобой и сторожевой собаки.

– Они куда-то уехали?

– Именно так. Они все отправились в далекое путешествие, а я с собакой осталась сторожить дом.

– Когда ты ожидаешь их возвращения?

– Через несколько недель, а может быть, и месяцев.

– Где они путешествуют?

– Мы всегда в разъездах. Иногда и я отсутствую месяцами, а кто-то другой остается на хозяйстве.

Только я собиралась повторить свой вопрос о том, куда они отправились, как она ответила на него.

– Они уехали в Индию, – сказала она.

– Все пятнадцать человек?

– Но разве это не замечательно? Ведь это подарок судьбы! – воскликнула она голосом, который настолько карикатурно отразил мою затаенную зависть, что я должна была засмеяться вопреки себе самой.

Затем мне в голову пришла мысль о том, что мне одной будет небезопасно находиться в этом удаленном от других поселений пустом доме, живя в нем только с Кларой.