– Не думаю, Фридрих Айнер. Вы уничтожали всех, кто начинал защищаться от вас – всех, кто

приспосабливался лучше вас.

– Да. Не спорю.

– Вы во всем видите угрозу.

– Только в том, в чем она есть.

– В тот день ты застрелил восьмерых человек, Фридрих Айнер.

– Руггеры рвут так, что мучительная смерть обеспечена.

– Ты окончил жизнь своего капитана.

– Да, тогда погиб Александр Норвальд, и был создан его первый техноклон. Если ты видел это,

ты видел и то, что с ним сделали эти твари.

– Я видел, как ваш полковник забирал раненых зверей.

– Ульвэр?.. Я понял.

Эти твари ходили у Ульвэра под седлом… Мы упустили их, потеряли контакт, перейдя на

контроль, осуществляемый при помощи высоких технологий. Мы замкнулись на себе и из-за этого

наделали себе лишних проблем. Я начинаю понимать… Выход, кажущийся нам самым простым,

часто заводит нас в лабиринт. Не искать легких путей… Нет. Их нужно искать не самыми

простыми способами. Этим я сейчас и занимаюсь… Пока угрозу видят в нас, не будет никого, в

ком не увидим угрозы мы.

– Айнер, как это все получилось?! Почему на этих тварей машины не охотились?!

– Кот, на них все охотились. Скорость реакций машины на такой охоте привилегий не давала –

руггеры прятались в своих темных норах, затаивались, снижали температуру и ментальную

активность. Они почти слепы, но даже чих червя за километры слышат. Когда мы их выслеживали,

спускались в тоннели – они всегда знали, что мы рядом, и пропадали… Найти их было не так

просто, а когда находили… Руггеры только кажутся медлительными. Представь себе, что земляной

ком раздирает тебя на части со спины…

Кот заерзал. Уши прижаты, и шерсть топорщится – это для него страшные истории…

119

– Айнер, не говори об этом! Я не хочу ничего больше об этих зверях знать. В Альвэнхайме их

не было.

– Там для них слишком холодно.

– В Альвэнхайме для всех слишком холодно. Многие из нас там вымерзли, пока не догадались

на юг уйти.

“Человек” из первого поколения все так же смотрит на меня, как будто методично раскладывает

меня по атомам – видимо, у него еще не сложилось исчерпывающие мнение обо мне. Он не

спрашивает, почему он здесь – ничего не спрашивает. Он знает, что его жизнь в моих руках, он

знает меня, но его это не беспокоит. Этим существам ведом покой, но, похоже, это не совсем то же

самое, что безразличие и равнодушие машин.

– У вас имена есть?

– Нет. Первому поколению имен не давали – только номера.

– Ты знаешь, где остальные?

– Сейчас нет.

Я не выдержал и пошел мерить отсек шагами. Стараюсь не смотреть лишний раз на это бледное

существо. Нужно отстраниться от необъективной неприязни, нужно побольше узнать об их

способностях… Нельзя зацикливаться на аналогиях с людьми. Он не человек… Они не люди – мы

их создали, но сами точно не знаем, что они такое. Выглядят они как мы, почти как мы, и ведут они

себя почти как люди – почти… Это существо держится достойно, но нет ни тени высокомерия, ни

тени страха. В нем чувствуется какая-то спокойная уверенность…

– Я знаю, что вы с крысами в контакте. Ты можешь выделять информацию из их передач?

– Не всегда. Я не могу воспринимать крысу, когда ее связь перегружена.

– Примерно, как и мы…

Хвост у Кота подергивается – это, кажется, единственный способ выражения нетерпения.

– А я ничего не понимаю!..

– Кот, помолчи.

Поддерживать ментальную связь с крысами первое поколение не сможет…

– Насколько я понял, вы можете действовать и как-то ориентироваться в состоянии близком

регулируемой коме.

– Да, на программном – рефлекторном уровне.

– При этом вы воспринимаете окружающее – видите, слышите, определяете ментальную

активность…

– Это так, но точное определение в таком состоянии не проходит.

– Все равно, вы способны контролировать ситуацию, не повышая частоту сигналов.

– На схематичном уровне.

– Но при этом реакции замедлены…

– Только если температура сильно понижена.

– Ясно… Вы можете выполнять сложные действия, не выходя из этого состояния?

– Если они отработаны.

– Если просчитаны возможные варианты – вы реагируете по схеме. Но если возникает

непредвиденная ситуация, вы можете сориентироваться при незначительном повышении частоты

сигналов?

– Да, это возможно. Тогда подбирается наиболее подходящая схема действий, и вносятся

поправки. В таком случае проходит ограниченный анализ.

Они полностью контролируют центральную и периферическую нервную систему… В голове

поплыло… Что же это за “люди” такие?.. Они многое знают, у них за плечами огромный опыт –

они живут… Таких древних людей нет и не было никогда. Даже генерал Снегов был активирован

намного позже…

– А я ничего не понимаю!..

– Кот, замолчи! Не мешай мне думать!

Кот осторожно подкрался поближе к “человеку” из первого поколения, убедился, что тот его не

прогонит, и вперился в него настойчиво вопрошающим взглядом…

120

– А ты понимаешь? Я знаю, что вы говорить не любите, но… Только один вопрос… Видишь,

Айнер снова злится. Он всегда так…

– На какие вопросы тебе не отвечает Фридрих Айнер?

– На глупые и на те, которые я уже задавал… Вернее на те, которые он считает глупыми и на те,

на которые он толком ответить не может. Скажи только, почему крысы такие опасные? Почему их

никто не воспринимает?

– Потому, что они создают информационные помехи.

– Это я знаю, а вот как так получилось…

– Получилось, что крысы мыслят коллективно и при этом используют ненаправленные

передачи – незаблокированные сигналы связи, открытые для каждого, кто находится в зоне

восприятия. Подобная система мышления не свойственна другим разумным существам. Сеть связи

крыс перегружена информацией. Никто другой с таким потоком справиться не может.

– Мы всегда знали, что крысы опасны, если пропустить через голову их мысли… А почему об

этом не знали люди и их машины?.. Они же вообще знают больше нашего…

– Они заняты своими делами. Они не настраиваются на сигналы с такой низкой частотой.

– Да, я знаю. Из-за этой частоты сигналов крыс и считают неразумными. Но трудно поверить,

что никто их не подслушивал – так, интереса ради. Крысы же ничего не скрывают – все могут

заглянуть к ним в головы… Хотя отец всегда говорил, что люди не вслушиваются в шелест травы,

пытаясь разобрать слова. А мы вслушиваемся, но все равно ничего не разбираем… Наверное, с

крысами так же…

Отлично – теперь есть кому с Котом возиться, выслушивать и удовлетворять его бездонное

любопытство. Терпению этого “человека” можно только позавидовать… Что он там сказал?.. Мы

заняты своими делами?.. Нет, что-то еще было… Ни люди, ни машины не настраиваются на

сигналы с низкой частотой… Точно – я бы не стал интересоваться крысами, выделять их сигналы,

декодировать их передачи, если бы ошейник не подключил их к прямому прослушиванию. Я бы

так и не узнал о том, что они разумны, если бы ошейник не дал сбой… Все просто – ошейник,

настроенный на выделение определенного сигнала, передает его тому, на кого настроен. В случае с

крысами, он принимает “открытый” сигнал и передает его уже со взломанными кодами… Больше

половины ответа строится на грамотно сформулированном вопросе. Есть над чем работать – в

голове уже прорисовывается четкая схема.

“Защитник” уже ждет меня в открытом дверном проеме… Я постарался не фиксировать взгляд

на бледном, мертвенно спокойном лице “человека” из первого поколения:

– Ты пока здесь останешься. “Защитник” к тебе скоро зайдет.

– Мне нужны коды бункера.

– “Защитник” передаст тебе коды от сектора высшего состава.

– S9, он должен иметь возможность уйти.