Рогнѣда. Благодарю. Свою запомни клятву. Внималъ ей Торъ и радовались Асы. Крики въ теремѣ. На лѣстницѣ съ шумомъ и смѣхомъ появляются Владимиръ, Добрыня, Вышата, Путята и другіе богатыри. Ингульфъ притворяется спящимъ. Быстро свѣтаетъ. Владимиръ[13] сходитъ съ лѣстницы и удерживаетъ, уже готовую взойти на крыльцо, Рогнѣду за руку. Красавица! а я тебя ищу По терему: куда, молъ, затерялась Она, мое бурмицкое зерно? Поди ко мнѣ, Рогнѣда!.. Глянь-ка въ очи, Въ лицо мое… Глубокое клеймо Напрасной и безсмысленной обиды На это богатырское чело Ты бѣлою рукою положила, За что, про что, не вѣдая сама. Ты видишь: нѣтъ его уже. Омыто Оно варяжской кровью, сожжено На Полоцкомъ пожарищъ, несмѣтной Окуплено добычею, но пуще — Твоими поцелуями! Цѣлуетъ Рогнѣду. Богатыри смѣются. Пyтята. Добрыня. Рогнѣда. О, князь! У насъ, варяжскихъ дѣвъ, такой обычай: Женихъ, невѣсту сватая, обязанъ Ея расположенье заслужить Широкой славой своего оружья, Удачей богатырской. Въ терему Родительскомъ, дѣвица, я взростала, Твоихъ не зная дѣлъ: мнѣ про тебя Не пѣли скальды. Но пути другіе Есть къ сердцу нашему. На славу мы По слуху одному легко сдаемся, Такъ можетъ ли дѣвица устоять, Когда самой увидѣть ей придется Отвагу богатырскую? Мечомъ Мы, женщины варяжскія, владѣемъ Мужчинъ не хуже; защитить себя Или убить, безчестія избѣгая, Съумѣла бъ я, когда бы захотѣла… Добрыня. Вертитъ хвостомъ варяжская лиса! Рогнѣда. Но… князь! въ тотъ грозный мигъ, когда въ бою Лицомъ къ лицу ты встрѣтился съ мною И, какъ стекло, булатъ мой раздробилъ, Ты взялъ на щитъ не только это тѣло Ничтожное, душа моя въ тебѣ Властителя признала, сердце робко Забилось и шепнуло мнѣ: вотъ онъ! Вотъ мужъ, кому не жаль отдать свободу, Предъ кѣмъ не стыдъ во прахъ, благоговѣя, Колѣна непокорныя склонить. Падаетъ къ ногамъ князя. Казни меня! въ твоей могучей волѣ Моя судьба. Я не прошу пощады, — Твоя обида слишкомъ велика. Рабамъ своимъ заставь меня служить, На посмѣхъ дай послѣдней сѣнной дѣвкѣ! Безъ ропота приму твой приговоръ: Его я заслужила. Владимиръ (поднимаетъ Рогнѣду). Полно, встань. Мила мнѣ рѣчь покорная. Свѣтлѣе И много краше ждетъ тебя судьба. Гдѣ жъ видано, чтобы властитель многихъ Народовъ и земель переходилъ Темны лѣса, топя въ болотахъ войско, Лишь для того, чтобы въ своемъ дому Имѣть одной рабыней больше? Много Ихъ y меня – рабынь, наложницъ, хотей, — Но милой сердцу нѣтъ. Ужъ брать, такъ брать Тебя женой водимою!.. Княгиня Отнынѣ ты. Рогнѣда. Владимиръ. Смотри, Люби меня, и слушайся и бойся! Смиреніе и ласку я люблю. Обнимаетъ Рогнѣду. А вы, – моя хоробрая дружина, Богатыри и ближніе бояре, Позволите-ли князю своему Жену себѣ по сердцу взять? Добрыня. Вышата. Пyтята. Богатыри повторяютъ за Путятой: Многа лѣта!.. Варяги просыпаются отъ ихъ крика и мрачно смотрятъ на славянъ. Владимиръ. Вернувшись въ Кіевъ, свадьбу пировать Мы примемся веселую, а нынѣ. Ты, дядя, другъ и старой родичъ мой, Соединишь меня въ чету съ невѣстой И трижды насъ вкругъ дуба матераго, По старинѣ, съ молитвой обведешь. (Рогнѣдѣ). Рогнѣда, цѣлый Полоцкъ мнѣ на вѣно Съ собою принесла ты. Отдарить Тебя я долженъ. (Путятѣ) Побратимъ Путята! Съ богатырей варяжскаго полона Вели-ка путы поснимать. Рогнѣда. Во прахъ, Во прахъ передъ тобою! Хочетъ упасть къ ногамъ князя. Владимиръ ее удерживаетъ. Владимиръ. Между ними Есть родичи твои. Озера крови И то насъ раздѣляютъ; переплыть Ихъ ширину любовь съ трудомъ лишь можетъ. Зачѣмъ же въ эти бездны прибавлять Еще ручьи кровавые? Освобожденные варяги приближаются и, молча, съ угрюмыми лицами, кланяются князю. Владимиръ. Варяги! Свободны вы. На выборъ вамъ даю: Хотите, – на мою идите службу, Мнѣ нужны воины; хотите, въ Балты Плывите на узорчатыхъ ладьяхъ Внизъ по Двине-красавицѣ. Рѣшайте. |
