Входить Вышата. Вышата. Добрыня. Тебѣ челомъ. Вышата. Доколѣ же терпѣть-то намъ, бояре? Пyтята. Вышата. Пyтята. Вышата. Пyтята. Вышата. Добрыня (откладываетъ въ сторону лапоть). Какъ такъ? за что, про что? Разсказывай! Вышата. Княгиню разобидѣлъ Нашъ богатырь. Не по сердцу ему Пришлись обычаи гостей, варяговъ: Что, намъ едва отвѣтивъ на поклонъ, Они гурьбою жмутся въ красный уголъ: Что съ княземъ будто съ ровнею своимъ, Свободно слишкомъ шутятъ, а съ княгиней Того еще свободнѣй; что она. Столь гордая для насъ, предъ ними гнется, Какъ на лугу зеленая трава Предъ вѣтрами, внучатами Стрибога. Онъ обругалъ варяговъ, не стерпѣлъ. А за варяговъ на него княгиня. Онъ и княгинь тоже сгоряча Сказалъ словцо. Княгиня князю въ ноги. И вотъ стоитъ Мишатушка теперь Среди двора, съ ярмомъ на бѣлой шеѣ, А передъ нимъ досужій берендей Натачиваетъ ножикъ, чтобы горло Перехватить ему. Пyтята. Тому не быть! Я упрошу, умилостивлю князя. Нельзя своими жертвовать варягамъ И бабъ обозлившейся. Добрыня. Ступай! Авось, тебѣ помогутъ боги. Путята быстро уходитъ. Вышата. Добрыня. Князь Сегодня такъ расправится съ Мишатой, А завтра и до насъ дойдетъ чередъ. Вышата. Въ рукахъ боговъ – и жизнь, и смерть. Добрыня. Ну, боги Богами, а не лишнее и намъ Самимъ подумать, да поостеречься. Пора сломить Рогнѣдину гордыню, Довольно князь Владимиромъ [14] владѣть Ея красѣ. Вышата. Добрыня. Опасно. Виновныхъ князь сумѣетъ розыскать И приласкать по-своему. Рогнѣдой Пускай онъ утѣшается покуда, А мы ему тѣмъ временемъ найдемъ На смѣну ей красавицу другую. Вышата. Эхъ, мало ль y надежи-князя бабъ? Не удивишь его! Изъ цѣлыхъ сотенъ Ласкательницъ, Рогнѣда лишь одна Смирить сумѣла нравъ его желѣзный И осѣдлала князя, что коня, И сѣла, и поѣхала… Конь добрый, А путь-дорога гладкая: скачи, Куда глаза глядятъ! Добрыня. Мы въ этомъ бѣгѣ Ее съ размаху выбьемъ изъ сѣдла. За племяшомъ внимательно слѣжу я. Рогнѣда величавостью своей Владимира [15] совсѣмъ захолодила. А онъ веселый князь, ему тепла И свѣта подавай! Къ нему варяжка Ласкается змѣиной хитрой лаской, Разлакомитъ, разнѣжитъ, а потомъ И шепчетъ въ уши князя лжи лихія, Опалы вызываетъ клеветой, Ломать исконные порядки учить И хочетъ Кіевъ нашъ не то въ Царьградъ, Не то въ притонъ варяжскій передѣлать. Владимиру [16] по-своему пожить, Безъ спроса бабьяго, давно охота, Да совѣстливъ некстати онъ. Вышата. На-дняхъ, Въ Вышгородѣ онъ былъ y прежней хоти, Покинутой Мальфриды. Добрыня. Навѣстилъ Грекиню тоже, матерь Святополка, Что въ Роднѣ полонили мы, когда Съ покойнымъ Ярополкомъ воевали. Вышата. Да, посмотрѣть поближе, чуть ли ты Не правъ выходишь, и ковать желѣзо Намъ надобно, покуда горячо. Добрыня. Эге! самъ князь идетъ сюда съ Путятой. Заспорили!.. Садится и снова, принимается за лапоть. Входятъ Владимиръ и Путята. Владимиръ. Пyтята. Владимиръ. Когда стрела Перуна Ударитъ въ дубъ, ему ужъ не воскреснуть, А гнѣвъ мой – тотъ же громъ. Пyтята. Но вѣдь Перунъ Не наобумъ, съ разборомъ посылаетъ На землю пламя молніи своей. Оно метла, которою изъ міра Громовникъ зло мететъ, а ты добро Задумалъ вымести. вернутьсяПо экз. др. ценз.: «Князь Солнышкомъ» вернутьсяПо экз. др. ценз.: «Князь Солнышко». |
