Сколько сил он потратил на Хархане, чтобы хоть немного разобраться с этими проклятыми многопространственными мирами. И вот, пригодилось же! Правы были «серьёзные» люди!

Через два десятка метров лаз расширился. Иван уперся лбом в мягкую, шерстистую перегородку. Нажал, и прорвал её. Большая и светлая овальная комната была чиста, безжизненна. Туда ли надо? Иван надавил сильнее, прополз в комнату, втащил Алену.

— Ну и что дальше? — спросила она. Иван молча указал ей на чёрную лапищу, обрубленную почти у кисти, но так и не разжавшую пальцев.

— Ой! — она вздрогнула. — Я и забыла в суете! Боже, страх какой!

Иван осторожно взял её за ногу, чуть ниже колена. Потом попробовал, хватку мертвой лапы. Хватка была железной. Он один за другим, не разогнул, а отломал пальцы, отбросил пакость в угол. Один палец поднёс к глазам. Так и есть. Кость странная, не органика. Это кремниевые соединения. Вот ведь нежить, она и есть нежить! Но мясо, сухожилия, нервы, вены… всё органическое, живое. Не врал Первозург, не обманывал — это искусственные создания. Природа, Господь Бог просто не могли породить таких чудовищ… А почему, собственно, не могли?! Иван окончательно запутался.

— Нет, ты только погляди! — Алена первой замечала всё. У неё было просто-таки нечеловеческое зрение, удивлявшее Ивана — профессионального поисковика и следопыта.

Теперь он видел, что стены комнаты медленно раздвигаются. Вот это да!

Впрочем… ничего особенного, этого и надо — было ожидать. Безжизненная овальная комната была безжизненной, пока в неё не попали люди. Как только датчики их засекли, механизмы «комнаты» пришли в действие. Но что дальше?

Первозург говорил про какие-то три шлюза. Где они? Ладно, первый прошли. Но есть, наверное, ещё два. Иван не знал, что делать, но и голосов он не слышал. Первозург куда-то пропал.

— Иван! — Алена вцепилась ему в руку. — Иван, мы спасены!

— Спасены? — Иван оторопел.

— Да! Спасены! Гляди!

Уже не было никакой комнаты. Освещение ослабло, со всех сторон на них наваливался полумрак, за ним кромешная тьма… Но из этой тьмы высвечивался матовым огромным, исполинским боком шарообразный звездолет. Земной звездолет тридцать первого века! Иван сразу его узнал, — Идем скорей! — спешила Алена. Она не могла ещё поверить в спасение.

— Бежим!

Они бросились к звездолету. Иван знал, где примерно должен был неярко вспыхнуть спасительных свет, где должны были выявиться из тьмы и полумрака «падающие снежинки» — вон там, под этим боком, под сферическим выступом!

Ещё немного? Совсем немного, несколько десятков метров, несколько шагов!

— Стоять!

Оглушительный приказ прогрохотал со всех сторон одновременно. Из тьмы выступили высокие неясные тени с множеством шевелящихся конечностей. Иван не сразу понял, что это всадники. Откуда они в Спящем мире?! Демоны!

Безликие и безглазые демоны. Но ведь Утро не наступило! Мир не пробудился!

Почему они здесь?! Десятки вопросов молнией промелькнули в мозгу.

— Иван, я боюсь! — Алену била крупная дрожь. И её состояние было понятно — так влипнуть за несколько шагов до спасения.

Они замерли. Они не могли сделать ни шага вперёд — тысячи каленых тяжёлых стрел смотрели на них из тысячи литых арбалетов.

— Не бойся, Аленушка, — Иван обнял её за плечи, привлек к себе. — Это биороботы, фантомы, это игрушки, заводные игрушки Волшебных Миров. Они не причинят нам зла, они могут напугать, пощекотать нервишки, но… Пойдем!

Он сделал совсем маленький шаг вперёд.

И тут же тяжёлая пятикилограммовая стрела вонзилась в глинистую почву рядом со ступней, натужно загудела, задрожала.

— Это не игрушки, Иван, — прошептала безжизненным голосом Алена. В ней словно оборвалось что-то, связывавшее её с миром, с жизнью.

— Это биороботы! Они не смогут причинить зла человеку! Они запрограммированы на непричинение ему зла. Ты же знаешь, ты была в зонах отдыха и развлечений, Алена! Что ты молчишь?! Ведь это ты из тридцать первого века, а не я!

— Это не игрушки, Иван!

— Испытаем!

Он сделал ещё полшажочка вперёд. И еле успел отдернуть ступню. На этот раз стрела должна была пробить её, спасла только отменная реакция.

— Да, что-то не похоже на игры, — глубокомысленно произнес Иван. — И что теперь?! Они же не подпустят близко, как же нам пройти туда?! — Он кивнул в сторону звездолета.

Кольцо всадников-демонов медленно сжималось. Неумолимая смерть глядела на них со всех сторон из прорезей в железных шлемах. За десять-двенадцать метров от них всадники замерли. Вперед выехал один — на вороном шестиногом чёрном жеребце с огненно-красной развевающейся гривой. В руках у всадника были зажаты два меча с секирообразными лезвиями, в каждом было по три метра длины. Мечи хищно сверкали в полумраке, отливали синими искрящимися отблесками.

— Я убью этого жалкого червя, — проскрежетало из-под шлема, — а жертву мы вернем на оскверненный алтарь! Предначертанное Извне должно свершиться!

— Ты сам жалкий червь! — выкрикнул Иван. Он снова отстранил Алену от себя. Вышел вперёд. Плевать, биороботы это, нет, черти рогатые, вурдалаки, оборотни, плевать! Иван начинал костенеть, превращаться в «алмазную палицу Индры». Он готов был в очередной раз пожертвовать пятью, десятью годами жизни, но не отступать. Клок волос упал ему на глаза — седые, совсем седые, ни одного русого! Он уже старик! Что же будет дальше! Это выше его сил.

Выше! Но он встанет выше самого себя! Сейчас он уже не человек. Сейчас он бог! Он посланец Бога! Он ощущал, как кожа наливается незримым металлом, как твердеют мышцы, как вырастают над телом поля — хрустальные щиты Вритры, рубиновые панцири Кришны. Господи!

Вседержитель! Спаси и сохрани! Иван приложил руку к груди — вот его главный щит и панцирь — крест, Святой Православный Крест! Он сам изгнал из себя нечистую силу, зло, подлость, тщету, гордыню… Он чист теперь перед Богом.

И Бог не оставит его!

— Сгинь, поганое отродье!!! — Иван трижды перекрестил мрак.

Огромный венец вороньих перьев дрогнул на шлеме демона, искры посыпались с доспехов, пугая вороного жеребца. Вздыбился он, чуть не сбросив всадника… но пошёл вперёд, на Ивана.

Мечи сверкнули над головой, взвизгнула сталь. Две сотни тяжеленных стрел скользнули по незримой преграде, защищающей кожу. Отлетели, калеча лошадей, пробивая панцири.

Иван стоял, не шелохнувшись. Неистребим рос-вед в минуты наивысшего своего взлета. Неистребим и неуничтожаем! Единицы из десятков тысяч учеников доходили до вершин мастерства. Но совсем немногие, избранные, опирающиеся на плечи великих предков поднимались выше вершин, воспаряли.

Иван ещё сам не знал своих сил и способностей, он не испытывал судьбы. Но чувствовал в себе ту силу, что вывела человечество из зверино-первобытного существования, вывела и повела к Богу. Эта сила переполняла его. Может, именно благодаря ей он был одним из немногих неистребимых десантников-смертников, сверхлюдей, обречённых на погибель рано или поздно.

Он выходил живым из заварух, в которых никто не смог бы выжить. И он, всё помня, всё понимая, не тешил себя иллюзиями, он знал — за ним стоят Силы Добра и Созидания, Они его ведут и хранят. Им он обязан всем! «Иди и да будь благословен!»

Он не стал выжидать. Ещё сотня каленых стрел отлетела, скользнув по непробиваемой коже. Выпал из руки демона сверкающий меч, отлетел далеко в сторону, пронзил грудь шестиногой пепельной кобылы — рухнула она, роняя всадника.

Но Иван не видел этого. Он медленно шёл вперёд.

Второй меч он выбил из рук демона, резко выбросив вверх кулак — удар пришелся в голомень, меч переломился на две части. И тогда Иван, втянув голову в плечи, прыгнул вперёд, под грудь шестиногого жеребца. Он не дал сатанинскому животному опомниться.

Ухватив его за передние ноги пониже торчащих молотами суставов, Иван разорвал жеребца чуть не надвое — из разверзнутой груди, сквозь решетку перекореженных ребер вывалились наземь потроха — мерзкие, вонючие, дымящиеся. Следующим движением Иван завалил жеребца набок вместе с всадником. С этим было покончено.