Ревекка, как сказал бы иной, имея апостольское великодушие, решилась подпасть под проклятие, только бы сын наследовал благословение, и блага уступала ему (ибо не имела в виду с ним вместе принять благословение), а бедствия готовилась терпеть только сама. И с таким усердием устраивала дело, что и медленностью огорчалась, и поспешности радовалась, и побуждала к ней сына, все же сие делала, когда предстояла весьма великая опасность. Не стала она говорить: отец твой достиг глубокой старости и утратил ясность чувства, не откроет хитрости, но, отложив это в сторону, отказывавшемуся и устрашенному сыну сказала: на мне клятва твоя, чадо (Быт.27:13), не повреди только устроенному мною делу, не губи этой самой скорой ловитвы, не предавай сокровища.

Посему, если жена, имевшая не женское мужество и великодушие, решилась подпасть под клятву, чтобы благословен был другой, то как же столь великому Апостолу было не пожелать потерпеть что–либо подобное, чтобы только уверовали Иудеи и не вменялось в хулу Богу, будто бы Он одним обетовал возвести их в такое достоинство, а возвел вместо них других?

Поэтому, конечно, сказал сие Апостол не в том смысле, что обетование действительно было нарушено: не тако же, — сказано им, — яко отпаде слово Божие (Рим.3:6), то есть слово, бывшее ко отцам. Ибо обетование исполнилось на уверовавших Иудеях и на прообразованных Исааком рожденных из язычников чрез Крещение. И сие подтверждает первоверховный Апостол Петр, говоря: обетование сие Бог исполнил есть нам, чадом их, воздвиг Иисуса (Деян.13:32). Итак, не по причине нарушенного обетования изрек сие Апостол, но чтобы показать свою неудержимую любовь ко Христу. И если тщательно прочтешь все сие место у Апостола, то постигнешь, что к сему и ведет он речь.

559. Пресвитеру Зосиме.

Слышу, что, прервав сношения с подавшими тебе наилучшие советы и расторгнув все узы стыда, неудержимо предаешься ты бесчестному и отвратительному пороку. Посему желал бы я, чтобы это была неправда. А если и правда, то постарайся образумиться прежде, нежели в сильной мере одолеет тебя сие упоение, чтобы и здесь не подвергаться стыду, и там не понести наказания.

560. Палладию и Марону.

Много носится слухов, и подтверждаются они лицами, достойным доверия, будто бы получивший над вами начальство, по многим указаниям собрав весьма точные сведения и полюбив вас для своей выгоды, а не для пользы вашей, и не имея в виду содействовать общему благу Церкви, поставил вас содейственниками своей любостяжательности. Посему, ежели это действительно так, то перестаньте пускать стрелы в небо и вести брань с Законоположником нестяжательности, извлекая пользу из чужих бедствий.

561. Монаху Афродисию.

Всем известно, что мы сами по себе погибли, а спасены Христом. Он оправдал Крещением повинных наказанию, Он украсил их небесными дарованиями. Но известно также, что, если не последует за сим и того, что в наших силах, то никакой не приобретем пользы от такого о нас попечения и от благодати, но понесем тягчайшее наказание, как не соделавшиеся лучшими и при таком благодеянии.

562. Пресвитеру Павлу.

Святым почитаю делом веровать Божественному слову, усердно ему следовать и желания выделиться, даже невинного, не предпочитать несомненному Владычнему слову. Если же кто будет твердо настаивать на том, будто имеет такое целомудрие, что, и часто смотря на женщин, не терпит он вреда, то пусть узнает немощь естества человеческого и несомненность Божественных слов. Посему, чтобы не показаться скучным, оставлю в стороне уловленных сим зрением, потому что и Священные Писания, и плачевные события у язычников, и совершающееся ежедневно, — все исполнено сих примеров. Попытаюсь же представить в пример тех, которые употребляли некоторую предосторожность и препобедили страсть, потому что без труда невозможно преуспеть в целомудрии.

Да и если укажу на тех, которые и вне веры, при некоторой предусмотрительности и осторожности, преуспевали в этом самом и не ввергали себя в огонь, то, может быть, отринут их, как не сделавших ничего великого. Но если призову в свидетели и богомудрого Павла, который говорит: умервщляю тело мое и порабощаю, да не како, иным проповедуя, сам неключим буду (1 Кор.9:27), то преградится им всякая возможность к оправданию; тогда устыдятся, может быть, и озаботятся подумать о собственной своей безопасности.

И хотя надлежало бы удовольствоваться апостольским свидетельством, однако же, поскольку и преуспеяние внешних поощряет к целомудрию, и их не оставлю без упоминания. Так читал я и знаю, что один царь, увидев ефесскую жрицу, показавшуюся ему необычайно прекрасною, немедленно удалился из Ефеса, боясь, как бы против воли не быть вынужденным сделать что–либо нечестивое. И Перс Кир не осмелился видеть Панфию, о которой свидетельствовали, что она имеет дивную и невыразимую красоту.

Так и самые дела, и внешние писатели свидетельствуют о спасительном Слове, что оно право и несомненно, ибо частое воззрение служит путем, ведущим к делу, а если и не переходит в дело, то оскверняет помысл и плененного делает прелюбодеем. Посему, кто будет столько смел, чтобы, часто услаждаясь чужими красотами, сказать о себе: вовсе не терплю от сего вреда? А если это трудно, то всего более надлежит избегать частых бесед с женщинами и, если оные необходимы, на очи себе налагать узду.

563. Чтецу Тимофею.

Божественная и пречистая Сила, Источник премудрости, Начало, Причина и Корень всякого разумения и всякой добродетели, восхотев в древнейшие Писания вложить предречения о будущем, совершила дело сие премудро, превыше всякого слова и всякой похвалы. Если когда встречалось нечто такое, что могло вместить в себя образ будущих благ, то в этом одно только очерчивала, иное же уясняла красками и черты образа делала светлыми и живыми. Из сего–то произошли две великие выгоды: первая — что изрекаемое и древним не казалось странным и не смеялись они над этим, поскольку из сказанного могли извлекать нечто полезное, а вторая — что потомки постигают непреложность пророчества. При сем должно поклоняться и удивляться Божественной благодати, которая такое трудное дело совершила удобно.

Поэтому и толкователям, если возможно объяснить все без натяжки, надлежит делать это с усердием, а если сие невозможно — не объяснять чего не следует с натяжками, чтобы тем самым и относительно мест, требующих объяснения, не породить подозрения в искажении смысла, а Иудеям, Еллинам и еретикам не подать повода относить ко Христу и что–либо уничижительное и низшее Его достоинства. Но должно уничижительное проходить мимо или почитать относящимся к вочеловечению, если может оно принять соответствующие сему черты; о высоком же — соглашаться, что сказано сие по отношению к одному достоинству. Если же что сказано в отношении совершившегося в то самое время, должно соглашаться, что о сем именно и изречено сие, и не делать неподобающих натяжек.

564. Феофилу.

Исповедающие Бога ведети, а делы Его отметающиеся (Тит.1:16) суть те, которые хвалятся правотою догматов, но тем, что показывают образ жизни, не соответствующий вере, насколько это в их власти, бесчестят Бога. Ибо тем, что презирают повеления Божии и другим подают повод хулить Того, Кого и благословлять в состоянии не все, а только достигшие верха добродетели, — обличают себя в том, что и догматы принимают не чисто.

565. Пресвитеру Зосиме.

Не могу перенести укоризн, высказываемых всеми относительно твоей жизни. Ибо, как в цель, направляя в тебя речи, спрашивают: «Как ты, непотребный, освящаешь других? Как ты, нечистый, очищаешь? Как ты, раболепный, приуготовляешь сынов Божиих? Самому тебе должно очиститься и потом очищать; не святотатствовать, и тогда уже стать священником». Слыша это, скорблю душою оттого, что говорят так о тебе и думают, будто бы приступающие к Божественному вероисповеданию терпят вред в отношении залогов, подаваемых в Таинствах. Посему, перестань губить не свою только душу, но и многие другие души, за которые умер Христос. Размысли, к чему клонится это зло, когда тех, кого искупил Христос, отдав за них не золото, но Честную Кровь Свою, ты губишь своею жизнью?