Поэтому или познай сам себя и приобрети нрав, соразмерный твоему ничтожеству, или смело иди на труды и опасности, за которые вознаградят тебя те, которые имеют силу, потому что у тебя нет золота, нередко умягчающего суровость обстоятельств и бичей.

100. Чтецу Сиру.

На новациан.[1]

Ученику Новатова высокомерия скажи: «Для чего, коснея в своем неразумии, хвалишься, будто бы ты чист? Для чего в посмеяние себе утверждаешь, что ты безгрешен? Для чего отказываешься от общения с равными тебе по естеству? Исаия возвещает о себе, что он нечист (Ис.6:5). Давиду известно, что всяк человек ложь (Пс.115:2) и что все во грехах мы и зачаты, и рождены (Пс.50:7). Сам Бог знает, что люди от юности прилежать на злая (Быт.8:21) и имеют нужду в единой милости человеколюбия. А ты предаешься высокомерию, кичась чистотою! Посему, или перестань обманывать себя, или собственными делами своими покажешь себя смешным, лучше же сказать, — весьма посрамленным.

101. Новоначальному монаху Феогносту.

О том, что всегда должно трезвиться.

Прекрасно ты сделал, что немедленно взял в руки заступ. Прекрасно делаешь, что бегаешь вещества как чего–то удушающего; прекрасно делаешь, что удивляешься возвышенному образу жизни. Посему стой бодрственно, как воин, чтобы не объял тебя расслабляющий сон и чтобы не оказаться тебе бросившим щит беглецом. Да не будет сего! Не неразумеваем бо умышлений лукаваго (2 Кор.2:11).

102. Чтецу Тимофею.

На феопасхитов и утверждающих, что во Христе одно естество.

Как мореходы под видом пищи скрывают приманку и неожиданно уловляют рыб, так и лукавые поборники ересей, красным словом прикрывая худые свои мысли, как удою, увлекают простодушных на смерть. Посему всяцем хранением блюди твое сердце (Прит.4:25), чтобы естества Христова по воплощении не принять тебе как–либо за призрак. Ибо признание во Христе только одного естества, так как сим или извращаешь Божественное, или умаляешь наше, есть уничтожение того и другого. Это Манесова Харибда (мифическое чудовище); ею старался Манес всех низвести в геенну.

103. Ему же.

Для чего Господь по воскресении троекратно вопрошал Петра о любви?

Троекратно предложенный Петру Господом вопрос о любви не подает мысли о незнании Владыки (да не вдаются иные в такое ложное умствование!). Напротив того, добрый Врач троекратным Петровым подтверждением исцелил троекратное отречение.

104. Леонтию.

О принимающих рукоположение во епископа недостойно.

Не всякому, кто бы он ни был, досточудный, должно желать себе епископства, а только тем, которые в жизни управляются Павловыми законами. Посему, если усматриваешь в себе оную строгость жития, с радостью приступай к восхождению на такую высоту. А если нет у тебя оной, пока не приобретешь ее, не касайся неприкосновенного. Опасайся приближать вещество к истребляющему его огню.

105. Диакону Евтонию.

Почему Иоанн Предтеча Иудеев назвал рождениями ехидновыми (Мф.3:7).

Иоанн Предтеча назвал Иудеев рождениями ехидновыми, как плод, превзошедший в лукавстве своих лукавых родителей. Ибо говорят, что ехидна, рождаясь, угрызает матернюю утробу. А посему, так как Иудеи оставили родившего их Бога и всю данную им благодать, приведя в бездействие, как бы умертвили, то св. Иоанн справедливо уподобляет их сим ядовитым животным, уничтожающим или, лучше сказать, поедающим благодеяния своею неблагодарностью.

106. Чтецу Тимофею.

На слова: не творите дому Отца Моего дому купли (Ин.2:16).

На разумный твой вопрос необходимо дать ответ. Ибо сказано: глаголет во уши послушающим (Сир.25:12); и: имеяй уши слышати, да слышит (Мф.11:15). Не творите дому Отца Моего дому купли, — сказал Господь продающим голубей, подразумевая иереев, торгующих дарами Святого Духа (потому что в виде голубя явился Божественный Дух), и посмеваясь над продавцами Божественного. А сказанное: возмите сия отсюду, значит, что не нужно более кровей, бескровное дарую отпущение грехопадений, с сего времени хочу, чтобы умилостивляем был единый Дух. Закон плотский исполнен, да возобладает закон Духа, и да будет положено начало спасению.

107. Ему же.

О согласии заветов.

Сын Божий к закону и Пророкам не привнес никакой новизны догматов, но привел только в исполнение предсказанное о Нем в древности. И, разумно объясняя себе Завет Ветхий, без сомнения, друг мой, найдешь, что в нем проповедано все, что есть в Завете Новом. Посему, опирающимся на закон и путь евангельский почитающим путем новым пусть Завет Ветхий изречениями самого закона уяснит истину догматов благодати, и тогда они увидят внутреннее согласие обоих Заветов.

108. Схоластику Проэресию.

О слове живом.

У тебя, как доходит до моего сведения, есть собрание слов, услаждающих слух, но не питающих душу. А твое слово должно быть живо. Кто лишен такого слова, тот — кимвал звяцаяй (1 Кор.13:1). Посему, если присовокупишь и оное, то будешь сладкозвучным органом, благоприятным и Богу, и людям.

109. Монаху Марафонию.

На македониян, или духоборцев.

Если Бог и Спаситель наш, вочеловечившись, открыл нам, что Всесвятый Дух восполняет Собою Божественную Троицу, в призывании во время Крещения сопричисляется к Отцу и Сыну как освобождающий от грехов и на таинственной Трапезе простой хлеб делает собственным Телом воплощения Христова, то как же ты, поврежденный в уме, учишь, будто бы Дух Святый создан или есть тварь и естества рабского, а не сродствен Владычней зиждительной и царственной Сущности и не единосущен с Нею?

Ибо, если Он раб, то да не сопричисляется ко Владыке, и если тварь, то да не поставляется наряду с Творцом. Но Он присоединяется и сопричисляется, потому что надлежит верить точному учителю таковых догматов Христу, преподающему несомненное учение о Своей сущности, хотя и не так это представляется тебе, мудрецу, величающемуся тем, что знаешь небесное даже больше Бога, или лучше сказать, дерзко витийствующему против Бога.

110. Монаху Кратону.

О том, что дающий обет подвижничества обязан со всею готовностью возлюбить все трудности оного.

Кто намеревается вступить в подвиг и желает спасения, тот готов возлюбить все трудности подвига, как бы ни были он велики и многочисленны. А кто думает о себе, что подвигом и служениями его унижается достоинство, тот облечен в мирскую кичливость и невозможно ему сложить с себя оную, если не будет содержать в памяти, из чего составлено его тело и во что опять разрешится.

111. Пресвитеру Зосиме.

О рукоположенном за деньги.

Несвященно принял ты священство, неосвященный, за деньги похитив себе небесный дар, как второй Каиафа, и на серебро купив неизреченное. Но есть еще надежда, что и ты переменишься, сделавшись лучше, потому что не хотелось бы мне сказать тебе что–либо противное сему.

112. Епископу Евсевию.

О том, что мы, иереи, обязаны делать то самое, что говорим.

Приятно учишь ты в церкви, но лучше было бы, если бы учил и благодетельно. А теперь ты уподобляешься человеку, который бросает вверх камни и старается, чтобы камень падал прямо вниз, а тем призывает его на себя самого. Если мы обличаем грехи и слова отрицаем делами, то, не только слушателям не воспрепятствуем поступать худо, но и себя подвергнем смеху, одному уча, а иное делая.

113. Ему же.

О том, что за деньги он продал священство.

Из негодных камней, на противозаконные, или лучше сказать, нечестивые доходы ты строишь церковное здание, потому что взял пеню за священство, как торгующий священством, и дал оное Зосиме. Так по всей стране носится это слово, и у всякого, слышащего его, гремит в обоих ушах.