Но индивидуальный человеческий разум не только похож на животное, реку или гору. Каждый человек также имеет возможность внести во Вселенную что-то новое, что-то ранее не существовавшее. В области значений человек не только воспроизводит по-новому существующие понятия, но может в некоторых случаях создать поистине новые смыслы и значения. Если это подлинное творчество есть дар Божий, то создание новых значений, новых визуальных образов, новых отношений, новых решений свидетельствует о божественности нашего глубочайшего бытия.

Можно добавить еще кое-что к этому расширенному представлению о роли человека во Вселенной. В основном, насколько нам известно, мир и космос существуют как совершенные часы, которые были заведены однажды и теперь идут и будут идти вечно. Из конденсированной влаги формируются облака, которые проливаются дождем на районы, где увеличивается масса зелени, способствующей конденсации влаги и т. п. Вся конструкция замечательно продумана, чтобы работать, не вскрывая фабричной печати.

Конечно, иногда человек вмешивается и срывает печать (съедает яблоко), и тогда великие часы останавливаются или меняют ритм, по крайней мере на один удар. И, тем не менее, человек является частью этого замысла. Но он — нечто большее. Человек — особый элемент системы, элемент, имеющий знание обо всей системе и о самом себе. Совершенно ясно, что человек не знает всего — или, может быть, даже не знает большей части — о системе и о себе, но сам факт, что он нечто знает, полностью меняет весь ход вещей. В широкой перспективе (сто лет, миллион?) это может быть лучше или хуже (для кого и для чего?), что он знает, но дело не в этом. Дело в том, что человек знает.

И это другая совершенно реальная божественная способность, которой обладает человек: мы участвуем в великом деле творения. Мы создаем не только новые смыслы и образы внутри нашего субъективного мира. Мы также — насколько нам известно — единственные создания во всей космической системе, которые сознательно выбирают из бесконечности возможностей те элементы, которые осуществляются в действительности. Мы, люди, служим архитекторами действительности, постоянно переделывая реальность и более или менее удачно приспосабливая ее к своим нуждам.

Так что, когда я говорю о поиске бога, скрытого в человеке, я имею в виду, совершенно буквально, что верю в божественную силу, скрытую в каждом из нас, — в способность к творчеству и осознание нашего участия в определении облика мира.

Этот творческий процесс исследования и открытия моего осознания является рискованным приключением, последствия которого трудно предвидеть; а его долгосрочные результаты неисчерпаемы. Из такого путешествия я могу извлечь гораздо больше, чем решение проблемы или осуществление трудного выбора. Хотя степень решимости и способности различных людей пройти этот путь очень различна, многие достигают обновленного ощущения собственной идентичности, силы и возможностей, открывающихся перед ними. В тех случаях, когда мы отваживаемся заглянуть в глубины нашего бытия и не исказить увиденное, мы возвращаемся с чувством, что видели Бога.

Человек познает Бога в своей глубочайшей интуиции относительно собственной природы. Глубоко внутри себя, далеко за пределами того, что можно выразить словами, я иногда чувствую такие возможности, открытые передо мной, перед всеми людьми, от которых захватывает дух и которые настолько превосходят все наши обычные заботы (хотя и не умаляют их), что я знаю, что никогда не увижу их воплощения — по крайней мере, в этой жизни. Я думаю, что это видение Бога.

Чем глубже я могу проникнуть в свои собственные возможности, тем ближе я подхожу к тому, чтобы узреть Бога. Я не думаю, что существует конечная точка. Я не мыслю Бога в качестве определенной сущности или существа. Мне кажется, Бог — это измерение бесконечной возможности; Бог — это возможность всего. Так что Бог — это Все. Внутри себя я могу ощутить все возможности, хотя я не могу представить себе ничего даже близкого к этой бесконечности.

Когда мы обнаруживаем свое собственное ощущение возможности, мы открываем нашу глубинную природу и все больше и больше обнажаем собственную жизненную силу. Знать (в самом глубинном смысле знания), что возможно, значит оживить то, что есть. Знать, как можно жить более полно, значит быть недовольным случайным и частичным в своей нынешней жизни. Понимание ожидающей нас полноты жизни делает нас жадными в стремлении обогатить свою жизнь.

Все мы ищем Бога, все. Атеисты и агностики не меньше, чем страстные богомольцы. Мы можем отказаться от этого поиска не больше, чем остановить поток нашего осознания.

Осознавать означает заботиться о том, что есть и чего нет, о бытии и небытии. И единственный способ осознать небытие (то, чего нет) состоит в том, чтобы думать о том, что могло бы быть.

Невозможно мыслить небытие. Мы пытаемся представить себе его, но все кончается представлением чего-то, что, как мы знаем (или думаем), не существует. Но, разумеется, оно больше не является несуществующим, раз мы подумали о нем. Оно существует по крайней мере в нашем воображении, а на самом деле является колыбелью всех человеческих творений.

А когда мы думаем о том, чего еще нет, но что могло бы быть, мы думаем о том, что хотим воплотить в жизнь. Наши мысли неизбежно сталкивают то, что есть, с тем, чего мы желаем, и вскоре мы уже представляем себе, какими мы могли бы быть и, таким образом, вступаем на путь поисков Бога. Это Бог, который над богом.

Я верю в то, что Бог совпадает с глубочайшими стремлениями человека к его собственному бытию.