-На самом деле, пентхаусом и всем остальным владею я – внутри меня словно прогремел гром. Я так сильно поражен, что не в силах вымолвить и слова. Пот выступает на моем лбу и спине. Мне холодно, но в тот же момент жарко.

Но некоторые детали соединяются. Теперь ясно значение и поведение латино. Это ее охрана. Те, которых приставили оберегать. И скорее всего это было с подачи некого Адама. Мужчины, по словам Лео, который имеет огромную власть и владеет Кристин.

Но только, что значит владеет? Кто он ей?

-А парень, с которым ты живешь. Какие между вами отношения?

-Миссис Мид…

-Просто Сьюзен.

-Сьюзен. Я ни в коем случае не обманываю вашего сына. Вернон просто не испытывал такой близости с женщиной, которую мы познали с Лео. И понять, что она может быть без романтических отношений, сложно для многих людей. Потому что это больше чем дружба. Этот мужчина – он часть меня самой. Тот, кто спас меня. Защитил. Это исключительный человек, для которого я – превыше всего остального. Он – моя семья. – В комнате наступила полная тишина. Только тиканье старых деревянных часов нарушает ее.

-Даже не знаю, хорошо это или плохо. В моей жизни сложилась так, что мой муж и был моей родственной душой – от меня не ускользнуло, что мама говорила в прошедшем времени. – Поэтому мне немного непонятна твоя позиция. Но если этот парень настолько хороший и бесхитростный, как ты хочешь меня уверить, то буду рада познакомиться с ним.

-Чего? – выкрикнул я.

Ну, нет! Нахватало мне еще этой личности у себя дома.

-Вернон! Не припомню, чтобы учила тебя быть грубым.

-Ну, мама!

-Все! Это мой дом, и я решаю, кого приглашать сюда. А свою ревность, прошу, оставляй за порогом – если бы я стоял, то точно упал бы. Но Кристин это только позабавило.

-Спасибо, Сьюзен. Думаю, Лео будет счастлив, познакомиться с вами. Он долгое время был оторван от своей семьи, и знаю, что страдает от этого. Он тонкой души человек, крепкий в своих привязанностях, и семья для него на первом месте.

-Но понимаю, он оставил ее ради тебя?

-У всех есть проблемы. Но не могу отрицать, что не способствовала этому.

-Вы очень загадочная личность. Но, почему-то нравитесь мне – накрыв своей рукой руку Крис, мама сжала ее, и они обменялись улыбками. Только мне совсем было не радостно. Появление этого хмыря здесь не предвещало ничего хорошего для меня.

-Сьюзен! Где моя жратва?! – голос отца послышался с лестницы второго этажа. Я моментально сжался.

Когда я звонил матери, и сказала, что приеду не один, то думал, она догадается отослать Вика куда-нибудь. Но сильно ошибся. Он не только не ушел. Но и был пьян. Как и большую часть времени.

После того, как восемь лет назад, мой братишка погиб, папа сильно изменился. Он начал пить, потерял всех своих старых друзей, а затем и работу. Его дни сводились к тому, чтобы влить в себя как можно больше алкоголя, доведя себя до невменяемого состояния. Первый год, я думал, он так пытается забыться, заглушить чувство боли. Но теперь я не воспринимаю его иначе, чем как бесхребетного слабака, причиняющего своим близким только боль и чувство постоянного стыда.

-Виктор, у нас гости – вскочив, мама подбежала к нему. – Пожалуйста, вернись обратно в комнату – она хотела увести его, но это было бессмысленным занятием.

-А это что еще за прекрасное творение? Неужели я на пороге смерти и врата рая раскрылись для меня? – отодвинув мать, расхохотался тот. Я уже встал, что бы самому увести его, но неожиданно Крис решила вмешаться.

-Здравствуйте мистер Мид. Меня зовут Кристин Адерли, и я встречаюсь с вашим сыном. Очень приятно познакомиться – в то время, как мама и я стояли удивленные решительно протянутой руке девушки, Виктор посмеивался себе под нос, спускаясь вниз и осматривая Крис с головы до ног.

-Такая краля как ты? Неужели мир так обеднел, что ты не могла выбрать кого-нибудь лучше? – его немного пошатывало, поэтому, не удержав равновесия, он завалился на диван.

Прежде, я еще никогда не чувствовал себя настолько униженным. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь выжиг мне глаза, чтобы только не видеть всего этого.

Его растянутая майка была вся в пятнах. Щеки и подбородок, которые не брили, наверное, неделю, все заросли. Лицо было красным и опухшим. А в сочетании ко всему этому еще сильный запах перегара – что же, мой папочка умел произвести впечатление!

-Я всегда уверенна в своем выборе. У меня нет с этим проблем – сумев принять сидячее положение, он рассмеялся над ее словами.

-А ты мне нравишься!

-Извините, сэр, но не могу сказать того же о вас – я знал, что это разозлит его. В таком состоянии он не редко совершал ошибки. Конечно, он никогда не поднимал руки на маму, но все же я должен был обезопасить Крис.

Встав между ней и им, попытался поднять его.

-Шлюшки вроде тебя всегда предпочитали или денежные мешки, или же смазливые мордашки. Только ты не думай, что это у нее с тобой надолго. Такие как она не связывают жизнь, с такими как ты. Но знаешь, в его годы я был даже лучше.

-Да пошли уже, пьянь! Еще одно оскорбление в ее сторону, и не посмотрю, что ты мой отец!

-Что? Кого ты пьянью назвал, щенок?! – резко толкнув меня, он не смог устоять на ногах, и рухнул на пол.

-Боже, Виктор! Ну что же это? – мать подбежала к нему, и стала помогать подняться. Я больше не мог смотреть на этот позор. Было ошибкой звать ее сюда.

-Крис, пошли отсюда.

-Я попрошу выйти всех, кроме мистера Мида – после такого заявления никто не мог вымолвить и слова. Каждый стоял на своем месте и смотрел на нее, но она видела только моего отца. Кристин выглядела как родительница, готовая к серьезному разговору с непослушным ребенком.

-Деточка, не думаю…

-Сьюзен, я все понимаю. Но доверьтесь мне. Позвольте поговорить с ним.

-Это не то, во что ты можешь вмешиваться – мне не нравилось, что она делала это. Чего она хотела добиться? Моя мать, его друзья – все пытались починить его. Но даже его старший брат, тот, кого он уважал больше всех на свете, не смог повлиять на него!

-Ты сделаешь, как я скажу, Вернон. Ты сделаешь – мама бы никогда не потерпела такого. Я тоже. Но почему-то, мы просто ушли. Дали ей время на то, что она задумала.

Выйдя из дома, мы сели ко мне в машину.

-Впервые чувствую себя маленькой девочкой за последние двадцать лет. И перед кем?

-Молчи. Я так постоянно ощущаю себя – посмотрев друг на друга, мы рассмеялись.

-Удивительная девушка. Такой нужно командовать армией, не меньше – и тут я подумал о тех людях, которые склоняли перед ней свои головы. О том, как свободно Крис чувствовала себя при этом.

-Ох, мама – опустив голову, я запустил руки в волосы и сжал их.

-Сынок, в чем дело? Я вижу, что с тобой что-то не так. Расскажи мне – мне не нравилось казаться слабым. Не помню, чтобы был таким в глазах мамы, если не считать того времени, когда она меняла мне пеленки. Я умел сохранять перед ней лицо даже в самые тяжелые моменты, но не сейчас.

Повинуясь порыву, обнял ее, положив на плечо голову.

-Я так устал. Я ничего не понимаю. Что она чувствует ко мне, чего хочет от меня и наших отношений? У нее столько секретов. И еще этот Оуэн! Ты же слышала, как она отзывалась о нем? Будто не существует лучшего человека! А если и так, то почему она не с ним? Почему со мной? – она перебирала пальцами мои волосы, но прекратила.

-Ты влюбился? – отодвинувшись, я сел прямо и положил руки на руль.

-Я впервые привожу девушку домой. Думал, ты сразу догадаешься.

-Иисусе!

-Да нет. Кое-что похуже – достав из внутреннего кармана куртки футляр, протянул его ей.

-Что это? – взяв небольшую черную коробочку из моих рук, она открыла ее и ахнула.

-Вернон! Но это же кольцо!

-Поздравляю, мам. Со зрением у тебя в порядке – сарказм последнее, что мне оставалось.

-Не разговаривай так с матерью! – она смотрела на довольно простое колечко, из белого золота, но впереди которого был крупный бриллиант с множеством других по кругу – нечто вроде цветка. Я даже не стал смотреть на его цену. Просто сунул кредитку продавщице. Только вот до сих пор не понимал, зачем, купил его.