Осень снова пришла в Форт-Кромвель, небольшой городок в штате Нью-Йорк. На веранде белого домика Сара Тол-бот потягивала яблочный чай с корицей. Поблизости соседские дети мыли автомобиль, орудуя длинным шлангом. Брызги долетали до Сары. Закутавшись в красный шерстяной плед, она подставила лицо солнцу и, зажмурившись, воображала, что это капли соленой морской воды и что она у себя дома на Лосином острове.

Голубой седан плавно катил по улице. Скорее всего это не частная машина, подумала Сара и тут же в подтверждение своим мыслям увидела надпись на боку автомобиля: «Форт-Кромвель. Медицинская помощь на дому». Седан остановился перед домом Сары, и из него вышла маленькая аккуратная женщина в белом халате.

При виде ее Сара улыбнулась.

— Что вы здесь делаете, Мег? — спросила она.

— Прекрасное приветствие, — улыбнувшись, ответила медицинская сестра.

— Я думала, вы уже со мной закончили, — сказала Сара. Придерживая плед, она непроизвольно прошлась рукой по своим коротким белесым волосам.

— Закончила с вами? Моя дочь никогда бы не простила мне этого. Так вот, значит, как вы обо мне думаете? По-вашему, я могу так поступить со своими друзьями?

— Я ваша пациентка, — робко поправила Сара.

— Были пациенткой. Были. Мы приехали за вами. Хотим взять вас с собой на прогулку.

— Прогулку? Но куда… — начала Сара, но, взглянув на седан, заметила на заднем сиденье Мими.

— С днем рождения, Сара! — поздравила ее Мег и крепко обняла.

Сара потянулась ей навстречу. Обнимая медсестру, она улыбнулась неизменности ее вкуса — все тот же цитрусовый шампунь. В карманах Мег звякнули ключи, ручки, стетоскоп… Маленький пластмассовый медвежонок был приколот к лацкану халата, как раз над табличкой с ее именем. Обнимая Мег, Сара вдруг ощутила, что чуть-чуть прибавила в весе. Объятие было таким искренним, что она растрогалась.

— Откуда вы узнали? — спросила Сара, когда они наконец разняли объятия. Сегодня ей исполнилось тридцать семь. День был тихий: никаких гостей, никаких поздравительных открыток, никаких звонков из дома. Через заднее стекло Мими махала ей, показывая ярко-розовую открытку, на которой серебряными буквами было выведено: «С днем рождения, Сара!»

— Очень просто. Я внимательно изучила вашу медицинскую карту, — улыбнувшись, объяснила Мег. — Поехали.

Уилл Берк в ангаре копался в капоте двигателя. Осень была его любимым временем года. Ему нужно было приготовить к вылету все три самолета, которые находились в его распоряжении. Живописная местность вокруг озера с мельницами и запрудами, длинными пешеходными маршрутами была необычайно популярна среди туристов. Полет над озером длился четверть часа. Во время традиционных осенних праздников и ярмарки, которую ежегодно устраивали в Форт-Кромвеле, полеты на самолетах были особенно популярны. В конце октября на уикэнды приезжали родители детей, которые учились в местных колледжах. Чтобы побывать на праздничном представлении и проведать своих отпрысков, они добирались сюда самолетом из Нью-Йорка и потом обратно.

Услышав шуршание шин по гравию, Уилл поднял голову, вытер гаечный ключ и убрал его в высокий красный шкафчик с инструментами. Взглянув на часы, он убедился: ровно четыре. Друзья его дочери заказали короткий тур над озером — своеобразный подарок на день рождения. Взлет и посадка, четверть часа в воздухе, живописная петля над озером и горами. Не пыльная работа за тридцать долларов, и совсем скоро он сможет продолжить прерванное занятие.

Заправив рабочую рубашку в джинсы, Уилл вышел из ангара навстречу своим клиентам. Честно говоря, у него не было желания отрываться от дела, но день был солнечный, свежий воздух бодрил, и он сам не заметил, как улыбнулся и помахал подъехавшему автомобилю.

Мег Фергюсон и ее дочь Мими вышли из машины. Мег была медсестрой и посещала пациентов на дому. Она поздоровалась с Уиллом с такой неподдельной радостью, что его улыбка стала еще шире. Он замешкался, гадая, у кого же из них день рождения? Его дочь иногда подрабатывала как приходящая няня и оставалась с Мими. Он помнил из ее рассказов, что девочке должно быть около десяти.

Но тут из машины вышла женщина, которую Уилл никогда прежде не видел. Невысокая, на вид хрупкая, фигурой она напоминала вечно недоедающего подростка. Ее бледная кожа светилась, словно прозрачное нежное облачко, а на голове было нечто невообразимое: жалкие остатки волос, как от передержанной химической завивки. И то, как она посмотрела на небо, произвело особое впечатление на Уилла: абсолютный восторг, будто она никогда прежде не замечала, что оно такое голубое, или не могла поверить, что ей предстоит подняться в его безграничные высоты.

— Готовы к полету? — спросил он.

— Какой самолет, мистер Берк? — раскрасневшись от нетерпения, поинтересовалась Мими.

— Вон тот, — сказал Уилл, указывая на небольшой двухместный самолет.

— А мы все не поместимся… — разочарованно произнесла Мими.

— Постой, Мими… — начала Мег.

— Извини, Мими, — развел руками Уилл. — Самолеты побольше требуют смены масла. Знай я…

— Вот что, Мими, — вмешалась Сара, — почему бы тебе не полететь вместо меня?

— Но это не мой день рождения, — замотала головой Мими. — Ведь я сама все придумала: мы хотели, чтобы вы полетали.

— С днем рождения, — сказал Уилл, обращаясь к женщине.

— Спасибо. — Прежнее выражение восхищения, будто она никогда не была так счастлива, как в эти минуты, появилось на ее лице. Она смотрела прямо на него. И он неожиданно понял, что где-то встречался с этой женщиной. Что-то подсказало ему, что она страшно изменилась после болезни: эта нездоровая худоба, пережженные реактивом волосы… Наверное, он встречал ее в городе, но тогда она выглядела иначе. И тогда, неожиданно для самого себя, Уилл указал на небо.

— Готовы? — спросил он.

— Да, — ответила она.

— Тогда полетели, — махнул он. Обратившись к Мими, он сказал как бы между прочим: — Сьюзен в офисе, Мими, она будет рада тебя видеть.

Отец привез Тайну на летное поле. У нее разыгралась аллергия, и школьная медсестра безуспешно пыталась дозвониться до матери девочки. Поэтому Тайна попросила ее связаться с аэродромом и сообщить все Уиллу. Она не сомневалась, что отец обязательно за ней приедет. И он приехал. По мере приближения к аэродрому она почувствовала себя лучше, но теперь уже не было смысла возвращаться в школу. День подходил к концу. Она сидела за отцовским столом и красила ногти. Высунув кончик языка, Тайна старательно наносила лак и поглядывала в окно, успевая заметить все, что творилось на летном поле. Мими, ее мать и их подруга стояли у края поля, разговаривая с ее отцом. Среди всех детей, с которыми Тайне доводилось сидеть в качестве приходящей няньки, Мими была самой симпатичной. Что и говорить, она была прекрасным ребенком: слушалась родителей, никогда не пыталась подговорить Тайну проколоть ей не мочку уха, а в других местах и позже собиралась стать вегетарианкой. У нее были высокие мечты и цели, и она уже успела понять, что жизнь гораздо интереснее, чем школа Эммы Тернли, единственная в этом убогом городке. И в этом они со Сьюзен были похожи.

— Привет, Сьюзен, — сказала Мими, врываясь в комнату.

— Сьюзен? — удивилась Тайна, едва подняв глаза. — Здесь нет никого по имени Сьюзен.

— О, прости, я совсем забыла, — рассмеялась Мими. — Тайна. Ты изменила имя. Что ты делаешь?

— Октябрь — месяц, когда ведьмы выходят из своих тайных убежищ, дабы приступить к великим деяниям. А как ты знаешь, я ведьма, и мне нужно привести свои ногти в соответствие с этим высоким званием, — терпеливо объясняла Тайна, словно говорила с бестолковым, но добрым другом. Она помахала растопыренными пальцами перед носом Мими, точно хотела ее околдовать.