Карташова. Объясняй.
Бабкин (закуривая). Нет, уж ты сама!
Карташов. Что здесь происходит?!
Карташова. Виталий, мы должны все сказать тебе прямо. Видимо, ты не получил нашего письма...
Карташов. Никаких я писем не получал! Я работал!
Карташова. Мы так его и послали, к концу работы. Жаль, все было бы проще.
Карташов (теряя уверенность). Что было бы проще?
Карташова. Видишь ли, мы решили с Женей объединиться...
Карташов. Как объединиться?
Карташова. Как это делают взрослые люди.
Бабкин. Да, мы так решили!
Карташов. Вы соображаете, что говорите?!
Бабкин. Мы любим друг друга!
Карташов (Бабкину). Я с тобой не разговариваю! Ольга, в чем дело?
Карташова. Женя сказал правду, мы любим друг друга.
Карташов. А как же я?
Карташова. Ты? По-моему, ты устроил свою судьбу.
Карташов. Ты веришь каким-то сплетням?!
Карташова. Я верю только тебе. (Подавая письмо). Тебе этот почерк знаком?
Карташов (смешавшись). Как оно оказалось у тебя?
Карташова. Оказалось! Феофилата Понтиевна принесла, пока Геннадий путешествовал по каналу.
Карташов (очень смущенно). Оленька, но это же... Это... Ну, маленькое заблуждение... Какое-то весеннее наваждение... Ты не должна относиться серьезно! Я, конечно, виноват. Но могла ли ты подумать?..
Карташова. Подумала. Мы вместе с Женей подумали. Женя — хороший наш друг. Ты знаешь, как он относится к тебе и ко мне.
Карташов. Теперь знаю!
Карташова. Женя меня давно любит.
Карташов. Это подлость! Свинство! Так интеллигентные люди не поступают! Втиснуться в чужую семью! Воспользоваться моим отсутствием! Это омерзительно!.. Я не знаю, как это еще назвать!
Карташова. Виталий, не устраивай скандала! Теперь уже ничто не поможет! (Взглянув на часы). Боже мой! Мы опаздываем на «Лебединое озеро». (Бабкину). Я быстро оденусь. (Уходит).
Карташов (смотря с ненавистью на Бабкина). Как я мог дружить с тобой столько лет? Слепец! А ты? Вот где твое истинное лицо! Ловко же ты притворялся! Иезуит!
Бабкин. Я хочу, чтобы мы остались друзьями.
Карташов. Ты еще смеешь говорить мне это?
Бабкин. Ты получил мою телеграмму?
Карташов. Телеграмму?
Бабкин. Они ехали в разных каютах.
Карташов. При чем здесь каюты?!
Бабкин. По-моему, Нина очень милая девушка. Если бы не ты, я бы и сам занялся ею.
Карташов. Ты отвратительный циник! Для тебя нет ничего святого! Ты просто гангстер! Почему я еще с тобой разговариваю, когда тебя давно следует выбросить из моего дома?!
Бабкин. Над этим вопросом мы также думали с Ольгой.
Карташов. Над каким еще вопросом?
Бабкин. По поводу обмена квартир. Мы считаем справедливым, если ты переедешь в мою квартиру, а я — сюда...
Карташов (показывая дулю Бабкину). Вот тебе обмен! Вот тебе моя квартира!
Карташова (входя). Я готова. (Бабкину). Женя, как, не морщит в талии? (Карташову). Свадебный подарок... (Бабкину). Не морщит?
Бабкин (проводя рукой по талии Карташовой). Вполне по фигуре.
Карташова (Бабкину). Одевайся быстро.
Бабкин (уходя). Сию минуту.
Карташов (двинувшись за Бабкиным). Куда он пошел?
Карташова. Ты же слышал — одеваться.
Карташов. В спальню?
Карташова. А куда же еще!
Карташов (начинает смеяться). Неужели все это серьезно? Ну, скажи — серьезно?
Карташова. А ты думал — все комедия? Шутка? И судьба человеческая — шутка? Любовь — комедия? Так ты думал, скажи?
Карташов. Неужели нельзя было обождать, пока вернусь? Мы бы переговорили...
Карташова. Что ж говорить?! Надоело! Я уже не молода. Должна думать о своей судьбе. Я не хочу остаться одна.
Карташов. Но кто ж тебя оставлял?
Карташова. Ты. Я думала о том, как дальше жить. Это не так просто.
Карташов. Тебе ли думать об этом? Отличному врачу?
Карташова. Человек живет не одной профессией! (Смотрит на часы). Женя, мы окончательно опаздываем!
Бабкин (появляясь в костюме, но без галстука). Не захватил галстука... Неудобно идти в Большой театр!
Карташова (раздраженно). Надо думать все-таки! Виталий, разреши воспользоваться твоим гардеробом?
Карташов (махнув рукой). А-а, берите что хотите!
Карташова (уходит, возвращается с «бабочкой). Вот, хотя бы это.
Бабкин (надев «бабочку», Карташову). Как, ничего?
Карташов. Подлая ты личность!
Карташова. Довольно ругаться! (Карташову). Извини, за разговорами я тебя не покормила. На кухне омлет. Правда, холодный. (Бабкину). А что же делать с обедом? Я ничего не успела приготовить.
Бабкин (задушевно). Виталий, съезди, пока мы в театре, в «Арагви». Возьми три порции цыплят табака. Да, если останется время, вымой посуду.
Карташова (Бабкину). Прекрати, Евгений!
Карташова и Бабкин уходят. Карташов остался в полной растерянности. Находит на столе свое письмо, перечитывает. Звонок. Карташов уходит, возвращается с Подушкиной.
Подушкина. Никого, говорите, нет? Раз хозяин дома — все на месте. Это без хозяина дом — сирота. Так по-нашенскому, по-русскому, говорят...
Карташов. Да, говорят...
Подушкина. Что ж это вы мне присесть не предлагаете?
Карташов. Простите, Феофилата Понтиевна, задумался.
Подушкина. Все дома строите?
Карташов. Воздушные замки.
Подушкина. Несовременное строительство. Печальный вид у вас. Нездоровится?
Карташов. Ничего.
Подушкина. Братец-то где ваш, Геннадий?
Карташов. Не знаю. Меня месяц в Москве не было.
Подушкина. Исчез опять. Три дня отсутствует. Сказал — у своих будет. Я и пришла...
Карташов. За квартиру должен?
Подушкина. Что вы! Он аккуратный! Письмецо пришло. Казенное, со штемпелем.
Карташов. С вами письмо?
Подушкина. Со мной.
Карташов (с раздражением). Вы что, бабушка, в почтовое ведомство на службу поступили?
Подушкина. Что вы, милый, я пенсию получаю. Комнатку сдаю... Много ли старухе надо?
Карташов. Что это вы все с письмами за адресатами гоняетесь?
Подушкина. Письмо — дело важное. Вот ваше приходило... Лежит два дня. А может, в нем что такое? Как же не доставить? А это со штемпелем. (Подает письмо Карташову — тог разрывает, читает). Надо людям в жизни помогать. Вот мне семьдесят... А разве дадите?
Карташов (рассеянно, читая). Что вам дать?
Подушкина. Я говорю, семьдесят лет мне. А почему я такая физически сильная еще? Потому что добрая. Добрый человек — как солнышко, всем тепло от него. Так я говорю?
Карташов. Так... Даже жарко бывает.
Подушкина. Что написано-то?
Карташов. Учебная часть зовет.
Подушкина. Не принеси я, могло отразиться! Отразилось бы?
Карташов. Уже отразилось, и очень сильно!
Подушкина. Главное — людям добро надо делать. Ты — им, они — тебе. Так я говорю?
Карташов. Так, Феофилата Понтиевна, так!
Подушкина (оглядывая комнату). А жена-то где?
Карташов. Ушла.
Подушкина. Редкостная женщина. Вернется — передайте мой поклон. (Поднимается).
