В «Гражданине» указывалось имя автора работы — бывшего директора Департамента иностранных исповеданий при министерстве внутренних дел, тайного советника В.В. Скрипицына. Со времени смерти Скрипицына (1799–1874) прошло всего 4 года, со времени смерти В.И. Даля шесть лет. Были живы их родственники, сотрудники, друзья, недруги. Никаких опровержений не последовало.

Под именем Скрипицына «Записка» затем фигурировала в литературе, посвященной кровавому навету. Компетентные специалисты проанализировали это сочинение и показали его полную несостоятельность. Профессор Д.А. Хвольсон, историк, теолог и гебраист, выдающийся знаток истории иудаизма и христианства, показал что В.В. Скрипицын почти все сведения почерпнул из антисемитских пасквилей, которые не способен был оценить критически.[11] Знаменитый адвокат П.А. Александров, ссылаясь на Хвольсона и других православных теологов, подверг «Записку» Скрипицына уничтожающему разносу на Кутаисском процессе 1879 года, где он защищал группу горских евреев, обвинявшихся в убийстве грузинской девочки Сарры Модебадзе (обвиняемые были оправданы). Защитительная речь Александрова перепечатывалась или цитировалась множеством газет, но никаких возражений относительно авторства Скрипицына не появилось.

Любопытно, что многие из авторов, на чьи труды ссылался Скрипицын, также выдавали себя за бывших раввинов и знатоков иудаизма, как и обокравший его Лютостанский. На самом деле они не могли прочесть по-еврейски ни одного слова. Примером тому может служить монах Неофит, чью книгу «Христианская кровь в обрядах современной синагоги» использовал автор «Розыскания» и списавший у него Лютостанский. Ссылаются на нее и нынешние их последыши, в частности, О. Платонов.[12]

Книга Неофита появилась в 1803 году на греческом и молдавском языках, позднее и в русском переводе. «Тайну крови», по словам автора, ему передал отец, когда ему исполнилось тринадцать лет (возраст совершеннолетия у евреев). При этом отец якобы взял с него клятву никому не раскрывать этой тайны, а передать ее в будущем только одному из своих сыновей — самому твердому и надежному в иудейской вере. Нарушение клятвы якобы каралось неминуемой смертью. Но, став вероотступником, «бывший раввин» решил стать и клятвопреступником. Смерть, однако, его не настигла.

В его небольшой книжке около двадцати постраничных примечаний, но только 17 содержат ссылки на литературные источники, якобы подтверждающие существование у евреев «тайны крови». Из них 16 ссылок — на Новый и Ветхий Завет. (Смысл цитат, понятно, полностью извращен). Только в одной сноске приводятся выписки из Талмуда:

«Вот что мы читаем у Павла Медичи, раввина (! — С.Р.), обратившегося в христианство в XVIII столетии: В главе XXVI его книги «Обряды и обычаи евреев» он пишет: «Раввины приказывают евреям напиваться вечером в праздник Пурим до потери сознания, так как в Талмуде сказано: ‘Человек обязан напиться в праздник Пурим до того, чтобы не различать между проклятым Аманом и благословенным Мардохеем. Раввины не говорят, что это желательно, но что это должно делать. Талмуд засим приводит следующий факт: ‘Два раввина, по имени Рабба и Рабби-Зира, до того точно соблюдали это предписание, что один из них, Рабба, напившись до невменяемости, убил другого, тоже пьяного. Но на другой день Рабба сказал Рабби: ‘Пойдем, отпразднуем Пурим и напьемся’. Рабби ему ответил: ‘О, не всегда же совершается чудо!’ Эта басня, прибавляет Павел Медичи, нам объясняет, что учение евреев, а не что другое, обязывает их напиваться в праздник Пурим. Слова ‘а не что другое’ указывают на то, что, по Павлу Медичи, существует другая причина, которая заставляет евреев напиваться; он очевидно намекает на необходимость убивать в праздник Пурим христианина в память Амана».[13]

Как видим, цитаты взяты не из самого Талмуда, а из книги Павла (Паоло) Медичи, в чьих словах «а не что другое» Неофит усмотрел «намек на необходимость убивать христианина». Такое может привидеться только в бреду. Если Паоло Медичи и был бывшим раввином, то Неофит ни раввином ни вообще евреем не был — он был греком.

В «Розыскании» перечислены две дюжины книг, которыми якобы пользовался автор, но эти источники такого же качества как книга Неофита, причем некоторые из них автор в глаза не видел, а иные вообще не существовали. Так, в списке значится: Серафинович, 1710. Но Серафинович — не автор книги: это персонаж в книге ксендза Пикульского, возможно, даже вымышленный. «Труд» ксендза Пикульского под названием «Злость Жидовска» (на польском языке, 1760) существовал, но автор «Розыскания» и его, скорее всего, в руках не держал. Согласно Пикульскому, еврей Серафинович был буйно помешанным, держали его в оковах. Однажды он якобы вознес молитву христианскому Богу, воскликнув: «Если ты существуешь, то освободи меня от оков!» Тут произошло чудо: оковы опали, в темнице само собой растворилось окно, в которое больной и выскочил. Добежав до ближайшего костела, он поспешно крестился и стал уличать евреев в страшных преступлениях, в коих якобы сам участвовал. Согласно его показаниям, из ран зарезанных им младенцев текла кровь, белая как молоко. На таком бреде и основаны разоблачения «Злости жидовской», перекочевавшие в «Розыскание».

Хвольсон подразделил цитаты из источников, которыми оперируют Скрипицын и Лютостанский, на три группы: те, в которых смысл оригинала умышленно искажен; те, которые в цитируемых источниках отсутствуют; и, наконец, «цитаты» из несуществующих источников.

В качестве одного из примеров Хвольсон приводит цитируемый Лютостанским пункт 10 «Привилегии», выданной евреям польским князем Болеславом и позднее подтвержденной Казимиром Великим,[14] который гласил: «Запрещается евреям красть детей, а тот, кто украдет, должен быть подвергнут наказанию, как злодей (смерти)». Из этого Лютостанский делал вывод, что «у евреев вообще было в обыкновении красть детей, почему и было признано необходимым издать этот закон».

«Лютостанский был бы, конечно, прав, если бы подобный закон существовал на деле, а не был им выдуман», — замечает Хвольсон, но в действительности 10-й параграф «Привилегии» Болеслава-Казимира гласил: «Если христианин убивает еврея, то он подвергается заслуженному наказанию и конфискации всего движимого и недвижимого имущества».[15] Никакого упоминания о детях здесь нет. Пунктуальный ученый указывает, где, когда и сколько раз публиковалась эта «Привилегия», затем продолжает: «Если же он [Лютостанский] имеет в виду статус Витольда[16] (который он, вследствие незнакомства с подлинными источниками, смешивает со статусом Болеслава), то в этом статусе параграф 10 гласит: «не дозволяется красть детей у евреев»».[17] Такой законодательный акт был необходим ввиду того, что похищение еврейских детей с целью обращения их в христианство считалось богоугодным делом и поощрялось некоторыми церковниками.

Другие примеры, приводимые Хвольсоном, еще ярче демонстрируют уровень познаний обоих разоблачителей «тайны крови» — Скрипицына и Лютостанского, из коих я воспроизведу только один.

Хвольсон «на удачу» приводит цитату, находящуюся в книге Лютостанского на стр. 87, а в перепечатанных «Гражданином» «Сведениях» Скрипицына на стр. 488: