23 августа 1939 года был заключён Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом. Иначе его называют сегодня пактом Молотова — Риббентропа.

При всем разнообразии оценок этого документа, попробуем всё‑таки ещё раз понять главное из того, что же получил от него Советский Союз.

Я не буду останавливаться сейчас на полученных из Германии технологиях, станках и оборудовании. Хотя при тогдашнем остром голоде в СССР на все эти материи, это и имело, конечно, большое значение для страны.

Не буду здесь касаться и других, тоже важных аспектов — в политике, дипломатии и прочем. Остановлюсь на главном. Нет, главном не в моём понимании. В понимании главы государства, который пошёл тогда на этот шаг. Давайте послушаем.

Из радиообращения И. В. Сталина 3 июля 1941 года к советскому народу.

«…Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили нашей стране мир в течение полутора годов и возможность подготовки своих сил для отпора, если фашистская Германия рискнула бы напасть на нашу страну вопреки пакту. Это определённый выигрыш для нас и проигрыш для фашистской Германии…».

Эти слова Сталина долгие годы потом служили предметом пренебрежительных насмешек. Ну да, конечно, полтора года готовились, а ударил немец — и всё рухнуло так, что чуть не потеряли мы едва ли не всё. Готовился он. И чего эта его подготовка стоила?

И Германия была в 1939 году не так сильна, как в 1941–м. И мы, вроде бы, в 1939 году были не намного слабее, чем в 41–м.

Не намного?

А так ли это?

Рассуждения такие, в общем‑то, простительны. Поскольку целыми десятилетиями народ слышал чуть ли не ежедневно про то, что» Красная армия всех сильней».

Понятное дело, говорились эти слова для поднятия духа этого самого народа.

Люди же в эти красивые слова с удовольствием верили. Если верили не целиком, то всё равно считали, что если вожди привирают, то не намного.

Между тем, ежедневные хвалы силе и непобедимости Красной Армии звучали тогда не только с самых высоких трибун. Эта мысль ежедневно звучала с газетных страниц и с экранов кинотеатров. В песнях и стихах. В радиопередачах и книгах. Аркадий Гайдар и Константин Симонов, Серафимович и Светлов, братья Васильевы и народный артист Бабочкин, и не менее народный тракторист Николай Крючков — всех их не перечислишь, чей талант вносил свою ноту в одну и ту же ораторию —»Великая и могучая Рабоче — Крестьянская Красная Армия».

Миф этот целенаправленно создавался для народа и для той же армии. Сразу скажу, что создавался совершенно оправданно и своевременно. Потому что являлся частью решения великой пропагандистской задачи, направленной в канун войны на поднятие силы духа как общества в целом, так и самой армии.

А сила духа армии и народа — это тоже оружие. Может быть, одно из самых сильных в человеческой природе. И, как любое оружие, требует постоянного ухода и совершенствования.

Однако, у той самой пропаганды имелись, конечно же, и побочные явления. Причём, явления настолько сильные, что живы они остались и до сего дня.

Выражены они в том, что сложилось в итоге прочно общее такое впечатление, что армия была тогда действительно могучая и, если не непобедимая, то одна из сильнейших в мире, это совершенно точно.

И танки — самолёты новые и артиллерия лучшая в мире. И командиры… Командиров, правда, лучших в мире Сталин всех поубивал, поэтому остались неграмотные да неопытные. Но зато был советский солдат — лучший в мире.

Самое смешное обстоит с теми, кто сегодня обличает сталинскую пропаганду. Эти борцы тоже, как это ни странно, незаметно для себя попали под ненавязчивое обаяние этой великой симфонии. Поэтому и разводят нынче руками от невозможности объяснить лёгкость, с которой рухнула летом 1941 года советская оборона. Ищут это самое объяснение в самых экзотических материях. Иными словами, тоже подсознательно впитали в себя внушённый когда‑то обществу миф о немерянной силе Красной Армии.

Отсюда же, кстати, сегодняшние бредовые идеи о намерениях Сталина напасть на Германию в июле 1941 года. От бессилия понять простые, в общем‑то, и закономерные причины катастрофы 1941 года.

Потому‑то и уверяют они окружающих, что, если бы ударили по Гитлеру в 1939 году — в блин бы вермахт раскатали. Потому что немцы были тогда вдвое слабее, чем в 1941 году. А РККА в 1939 году по силе была примерно та же, что 41–м. Единственное отличие — танки — самолёты были не Т-34 с яками — илами. Но ведь и у немцев такого добра не было.

Так что, немножко только за время действия пресловутого пакта подштукатурили кое‑что, да наштамповали кое — какого оружия. Только и немцы это время не дремали — тоже усиливались.

Вот и давайте посмотрим, насколько всё это соответствовало действительности.

Сначала хочу обратиться к мнениям людей, хорошо знакомым с реалиями того времени. Мнениям, не искажённым восторженными уверениями во всяческих наших военных благополучиях. А, наоборот, сложившимся под влиянием тех сведений, которые никогда не звучали с трибун или газетных страниц.

После Финской войны, как это всем известно, ошарашенный её ходом Сталин поменял руководство Наркомата обороны. Наркомом вместо Ворошилова был назначен Тимошенко, начальником Генштаба — Мерецков, следом за ним Жуков.

Так вот, первое и самое главное, за что взялся новый нарком обороны, это вовсе не вопросы высокой стратегии или создание супер — военной техники.

Самое первое и самое главное, за что пришлось взяться Тимошенко и чему он продолжал уделять главное внимание весь тот недолгий срок, что пробыл на высшем армейском посту, это была подготовка одиночного бойца.

Маршал на всю Красную Армию громко и отчётливо признал, что солдат в РККА не подготовлен в самом элементарном смысле. О том, что его надо просто учить самым началам — стрелять, бросать гранату, окапываться. Не в теории, теоретически он это, вроде бы, умел, а в полевых условиях.

Тогда возникает вопрос, как же и чему готовили солдата раньше?

«Если завтра война, если завтра в поход…» Бодрая маршевая песня уверяла всех на свете в могуществе вооружённого советского народа.

Между тем…

Глядя сегодня на реалии того времени, надо, повторю, отчётливо понимать, что, при всей политической уместности восхвалений Красной Армии, являлись они, конечно же, продуктом пропаганды. Когда талантливой, когда не очень, а когда и откровенно бездарной. Но пропаганды.

Пропаганды такой мощи, что советские вожди, зная, конечно же, истинное положение вещей, сами, тем не менее, попадали под гипноз ими же инспирированных пропагандистских клише. Такова была тогда сила воздействия на общественное сознание.

Я приведу для начала всего один пример. Анекдотичный, с одной стороны. Но предельно показательный, с другой.

Вот слова Народного комиссара обороны Союза ССР, Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова.

«…Рабоче — Крестьянская Красная Армия, как и весь советский народ, готова всегда жить в мире со всем миром, но Рабоче — Крестьянская Красная Армия также готова каждый миг в порошок стереть любого врага, дерзнувшего напасть на страну трудящихся.

Если враг навяжет нам войну, Рабоче — Крестьянская Красная Армия будет самой нападающей из всех когда‑либо нападавших армий…»

Привычные слова, не правда ли?

«Самая нападающая из всех… в порошок…»