Дон Хаиме протянул ему руки и, выразительно на него посмотрев, обратился к нему по-французски:

— Добро пожаловать, дорогой барон, я с нетерпением ждал вас!

Молодой человек понял, что еще какое-то время должен оставаться инкогнито.

— Весьма сожалею, что заставил вас ждать, дон Хаиме, я мчался во весь опор, но вы сами знаете, путь неблизкий.

— Да, знаю, — с улыбкой ответил дон Хаиме, — но позвольте мне вас представить дамам, они жаждут познакомиться с вами.

— Барон Карл де Мериадек, атташе при французском посольстве, мой лучший друг, — произнес дон Хаиме, подводя гостя к донье Марии и донье Кармен.

— Дорогой барон, честь имею представить вам донью Марию, мою сестру, и ее дочь, донью Кармен. Молодой человек почтительно поклонился.

— А теперь, — весело сказал дон Хаиме, — будьте как дома, испанское гостеприимство вам известно, располагайте нами, как вам будет угодно, мы к вашим услугам!

Они сели за стол подкрепиться, и дон Хаиме сказал:

— Вы можете говорить совершенно откровенно, барон, дамам уже известно ужасное происшествие в Аренале.

— Оно более ужасно, чем вы, вероятно, предполагаете, — заметил молодой человек. — Вы не безразличны к судьбе этой несчастной семьи, и я боюсь вас огорчить дурными вестями.

— Да, мы очень дружны с доном Андресом и его прелестной дочерью! — сказала донья Мария.

— Увы, ничего хорошего я вам сообщить не могу. Он замолчал в нерешительности.

— Расскажите, пожалуйста, все!

— Много говорить не придется. Бандиты Хуареса овладели Пуэбло — город сдался без сопротивления.

— Подлые трусы! — вскричал дон Хаиме, ударив кулаком по столу.

— Разве вы не знали?

— Конечно нет! Я был уверен, что город находится под властью Мирамона.

— В городе начались грабежи, иностранцев, особенно испанцев, бросают в тюрьмы, многих расстреляли без суда. Всем арестованным места не хватает, и под тюрьмы стали использовать монастыри. Словом, творится что-то невообразимое!

— Продолжайте, мой друг! А что дон Андрес?

— Вы ведь знаете, что дон Андрес тяжело ранен?

— Да, знаю.

— Вряд ли он выживет, однако начальник Пуэбло, не вняв просьбам знатных горожан, вступившихся за старика, приказал схватить его по обвинению в государственной измене. Так написано в приказе. Как плакала бедная донья Долорес, как умоляла пощадить ее несчастного отца! Ничего не помогло. Его бросили в тюрьму, а дом, где он жил, разграбили и разрушили.

— Какое варварство!

— О, это еще не все! Дон Андрес на суде отрицал свою виновность, и тогда его стали пытать.

— Пытать! — вскричали все, охваченные ужасом.

— Да, умирающего старика подвергли страшным пыткам, но он оставался непреклонен, и палачи ничего не могли сделать.

— Но это за гранью возможного! — вскричал дон Хаиме. — Несчастный, конечно, умер?

— Когда я уезжал, был еще жив. Суд над ним продолжается, палачи не спешат, они играют со своей жертвой.

— А Долорес, бедняжка! — воскликнула Кармен. — Как она, должно быть страдает!

— Донья Долорес исчезла, ее похитили.

— Похитили? — вскричал дон Хаиме. — И вы не покончили с собой, и смеете мне об этом рассказывать?!

— Я хотел умереть, но не удалось, — с жаром промолвил мнимый барон.

— Я найду ее! — сказал дон Хаиме. — Ну, а где граф?

— Граф в отчаянии, вместе с Лео Карралем они отправились на поиски, а я поспешил к вам!

— И хорошо сделали! На мою помощь можете рассчитывать. Ну, а граф и Лео Карраль в Пуэбло?

— Только Лео Карраль, граф укрылся со своими слугами на ранчо. Один из слуг, Ибарри, кажется, так его зовут, каждый день отправляется в город к мажордому.

— Вы сами решили прийти ко мне?

— Да, но прежде посоветовался с графом.

— Вы поступили правильно. Сестра, приготовьте для доньи Долорес комнату.

— Вы привезете ее?

— Привезу или погибну!

— Мы отправляемся? — с нетерпением спросил Доминик.

— Без промедления. Подождем только Луиса и Лопеса. Они сейчас подойдут.

— А Луис здесь?

— Да. Это он сообщил мне о захвате гасиенды.

— Я прислал его к вам.

— Знаю. Ваша лошадь устала и останется здесь, я дам вам другую.

— Согласен!

— Надеюсь, вам известны имена главных преследователей дона Андреса?

— Их трое: первый — дон Антонио де Касебар.

— С чем вас и поздравляю! — с иронией произнес дон Хаиме. — Это тот самый негодяй, которому вы так благородно спасли жизнь.

— Я уничтожу его! — крикнул Доминик.

— Вы разве его ненавидите? — удивился дон Хаиме.

— Убить его и то мало! Через два дня после вступления в город войск Хуареса он появился и тотчас исчез. Но кровавый след за ним тянется.

— Мы его отыщем. Кто еще?

— Неужели не догадываетесь?

— Дон Мельхиор, верно?

— Да!

— Отлично! Теперь я знаю, где искать донью Долорес:

это он похитил ее.

— Вполне возможно.

— Кто третий?

— Третий — молодой человек элегантной наружности, с нежным голосом и аристократическими манерами. Говорят, он опаснее двух других вместе взятых и, хотя не занимает никакого поста, обладает огромной властью. Я слышал, он тайный агент Хуареса.

— Как его имя?

— Дон Диего Исагирре.

— Прекрасно, — с улыбкой сказал дон Хаиме, — дело не так безнадежно, как я предполагал.

— В самом деле?

— Уверен в этом.

— Да поможет вам Бог! — вскричали женщины, молитвенно сложив руки.

Донья Мария с той самой минуты, как в доме появился барон, то есть Доминик, все время испытывала беспокойство и не сводила глаз с молодого человека, пока он разговаривал с доном Хаиме. Сама не зная отчего, она так расчувствовалась, что комок подступил к горлу и она готова была расплакаться, хотя видела барона впервые в жизни. Напрасно старалась она припомнить, где могла слышать этот проникающий в душу голос, видеть это прекрасное благородное лицо с такими знакомыми чертами. Воспоминания путались, скрыв прошлое глухой стеной.

Дон Хаиме следил за выражением лица доньи Марии, догадывался, в каком она состоянии, но сохранял невозмутимый вид.

Пришли Луис и Лопес. Доминик уже успел оседлать лошадь, которую дал ему дон Хаиме.

— Едем, — сказал дон Хаиме, вставая, — время не терпит!