Базз подмигнул Малу:
— Эллис, если эта бабешка легка на передок, то для ее обработки я бы того семинариста не засылал. Это мог бы сделать и сам Говард. По женской части он большой спец, так может вы переоденете его и пошлете к ней под другим именем.
Лоу закатил глаза; Дадли Смит ржал, будто услышал скабрезный анекдот в мужском клубе. Микс еще раз подмигнул, пытаясь понять: не с твоей ли подачи, друг, меня расстреливали как собаку в 46-м? Мал думал, что ему еще предстоит заниматься вопросом опеки и все это — в компании шута горохового, продажного копа и амбициозного адвоката. А когда Лоу стукнул по столу, дав знак, что все свободны, Мал понял, что выходить на Красную королеву придется ему и обходиться при этом собственными силами.
Следующий день Дэнни провел дома, дополняя свои материалы новыми данными, которые возникли в связи с появлением в деле двух новых жертв.
За минувшие сутки выяснилось следующее.
Личность жертв два и три не установлены. Доктор Лейман, как городской патологоанатом, имеет доступ к сводкам сыскного отдела голливудского участка и будет сам звонить, когда и если трупы будут идентифицированы. Он уже сообщил Дэнни, что расследование ведет сержант Джин Найлз, который считает случай пустяковым и хочет поскорее от него отделаться, чтобы вернуться к расследованию ограбления мехового склада. Это сулит ему хоть какую-то прессу и поможет отчасти нейтрализовать скандал с Брендой Аллен, лишивший его жены и детей. Патрульные трясут алкашей в парке Гриффит, и все впустую. Сам Найлз лично обработал куском резинового шланга двух любителей техспирта, имевших судимости за сексуальные домогательствах в отношении малолетних. Семнадцатистраничный отчет Леймана о вскрытии, в котором указывался факт отравления одного из мужчин барбитуратом, Найлз читать не стал, тем не менее ему в помощь придали несколько патрульных полицейских. Врач убежден, что имеет дело с «синдромом Черной Орхидеи наоборот»: трем изувеченным трупам, обнаруженным один за другим, посвящены пока всего четыре колонки на внутренних полосах. Газетчики не берутся за тему, потому что Мартин Гойнз был подонком и вся эта история связана с голубыми. Писать об этом означает потом отбиваться от Легиона борьбы за нравственность и Комитета матерей-католичек, от которых не будет житья.
Вчера капитан Дитрих выслушал его рапорт — факты, гипотезы, недостающие сведения, выдумки и сочиненная история про пончики и кофе. Главное — скрыть его появление на Тамаринд, 2307, о чем в рапорте он не сказал ни слова. Доклад сопровождался кивками начальника, который пообещал организовать взаимодействие с городской полицией. О подключении других сотрудников участка не может быть и речи. У трех других сыщиков работы по горло, а сыскной отдел округа считает дело Мартина Гойнза слишком незначительным и сулящим большую головную боль, раз им занялась и городская полиция. У Дитриха в голливудском участке есть приятель, лейтенант Полсон, который сохранил тесный контакт с Микки Коэном, несмотря на дело Бренды Аллен. Он поговорит с ним о создании совместной группы по расследованию убийства. Дитрих повторил: по его мнению, все будет зависеть от того, кто жертвы. Если номера два и три — наркоманы, бывшие заключенные, педики, — то все, забыть и наплевать. Если они добропорядочные горожане — может быть, что-то удастся предпринять. И пока в деле не появится ясности и не будет организовано совместной следственной группы, Дэнни за десять дней должен свернуть расследование, а дело Мартина Гойнза, убитого 01.01.50, отправится в архив.
Из улик, собранных Дэнни на Тамаринд, 2307, вытекало:
Не считая двух отличий, все в точности повторяло первое убийство. Как писал Ганс Маслик, «отрицательные результаты ведут к положительным выводам». Есть серия неустановленных отпечатков, схожих с отпечатком отчлененного пальца высокого мужчины. Лейман тщательно отработал обоих покойников. Обнаруженный им кусочек твердого материала, очевидно, был зубным цементом, что на девяносто девять процентов убеждает доктора в правильности его гипотезы о зубных протезах. Лео Бордони не касался предметов в комнате и не оставил своих отпечатков. Три комплекта одежды нужно оставить как есть — на тот случай, если убийца будет задержан и признаетеся, в частности, что оставил сложенную одежду на унитазе. Фрагменты прочих следов ничего не дадут, пока у него не будет подозреваемого. Альтернатива: еще одно вторжение в сферу городской полиции или поимка самого убийцы. Имеются: его фотографии кровавых подтеков на стенах. Нужно: более тщательное обследование квартиры на Тамаринд-стрит в одиночку. Это возможно — при условии, что полиция города спустит расследование на тормозах. Страшные сны и риск серьезного уголовного преследования.
Вчера из морга Дэнни сразу поехал проявлять свои пленки и заплатил четырехкратную цену, чтобы проявку сделали немедленно и в его присутствии. Человек за стойкой обратил внимание на его помятый вид, но деньги взял. Дэнни ждал, пока все не будет сделано. Лаборант передал ему негативы и отпечатки через час со словами:
— Это что — современная живопись?
Дома Дэнни долго-долго смеялся и никак не мог остановиться. Потом посерьезнел и прикнопил снимки к пробковой доске возле шкафчика с папками.
Кровь на глянцевых черно-белых карточках выглядела ужасно, неестественно. Такое никому нельзя показывать, даже если раскроешь все три изощренных убийства. Сознание, что они принадлежат только ему одному, успокаивало. Он рассматривал их часами, находя осмысленное изображение в том, что и рисунком назвать нельзя. Брызги кровавых капель превратились в неясные фрагменты тела; а мазки стали режущими их ножами. Представшее его взору было до того непонятно, что он обратился к своим учебным записям. Упоминание о сходных случаях встречались в криминалистике Германии и Восточной Европы: психопаты, мнившие себя вампирами, разбрызгивали кровь своих жертв на находившиеся в тот момент под рукой предметы, невнятными, часто бессмысленными рисунками утверждая свое безумие. Но в этих изображениях ничто не напоминало букву Р, нигде не упоминались зубные протезы.
