– Думаю, лучше похоронить это, – сказал Бэйрек, потыкав носком сапога то, что осталось от Чемдара – Дриады могут обидеться, если мы уйдем и оставим здесь дымящийся труп.

– Сейчас принесу лопату, – кивнул Дерник.

Гарион отвернулся и помчался в чащу мимо Хеттара и Мендореллена. Руки его тряслись, во всем теле была такая усталость, что юноша едва держался на ногах.

Тетя Пол назвала его Белгарионом, и имя отозвалось в душе, будто Гарион всегда знал, что оно принадлежит ему, – словно все эти годы ему чего-то недоставало, и вот в эту минуту наконец он обрел это. Гарион чувствовал, что вновь родился на свет.

Но это создание, именуемое Белгарионом, обладало Волей и Словом и одним прикосновением руки могло превратить тело в пылающий факел.

– Ты во всем виноват, – попытался обвинить Гарион бесстрастный голос, направлявший и поучавший его в этот страшный час.

– Нет, – ответил голос. – Я только показал, что делать. Воля, слово и прикосновение принадлежали тебе.

Гарион осознал, что это правда, и с ужасом вспомнил мольбы поверженного врага и пылающую, светящуюся руку, оборвавшую просьбы о милосердии... Месть, о которой он так отчаянно мечтал последние несколько месяцев, наконец-то осуществилась, но какой же ужасающей оказалась действительность! Горечь, горечь разъедала душу Гариона...

Колени юноши подогнулись, он рухнул на землю и зарыдал, как убитый горем ребенок.