– Вот и доказательство шантажа. Бренн взглянул на пистолет.

– У меня есть веские причины, чтобы расправиться с вами.

– Но это же убийство! – закричал Годвин.

– Некоторые назовут это убийством, но будут и другие, кто назовет это правосудием. И вы, Годвин, уже не будете участвовать в этом споре.

Пьюго рассмеялся и перевел для остальных слова господина. Крестьяне дружно замахали на Годвина руками, словно прощались с ним.

Годвин рухнул на колени.

– Нет, это невозможно!

Пистолет выстрелил.

Тэсс испытала настоящий шок. Она боялась даже взглянуть в сторону Годвина, но когда все же решилась, то вздохнула с облегчением. Бренн не пристрелил издателя. Хотя мог бы.

Годвин встал, и пережитый ужас явственно читался на его лице.

– Я пощадил вас, но могу перезарядить пистолет, если вы все еще намерены распространять по Лондону свои гнусные сплетни. Так что же?

Годвин поднялся на ноги. Дрожащим голосом он произнес:

– О чем вы?

– Тэсс, – сказал Бренн, – мы будем сильно волноваться из-за того, что он изобличит твоего брата?

– Но я мог бы напечатать опровержение, – предложил Годвин.

– Это так любезно с вашей стороны, – сказала Тэсс. – Нейл виноват, но он все же мой брат.

– Я признаю, что совершил большую ошибку, решив напечатать эту историю, – промолвил Годвин, не сводя взгляда с пистолета в руках Бренна.

– И больше никогда не упоминайте имя моей жены, тем более в своей газете.

– Да, конечно, – заверил его Годвин.

– Я так рад, что мы пришли к согласию, – ответил ему Бренн. – Пожалуй, это можно убрать.

Он начал складывать пистолеты, как вдруг заметил тетрадь Тэсс.

Бренн задумался.

– Вы же издатель, не так ли?

– Да, – все еще потрясенный, ответил Годвин.

– Возможно, вы можете сделать нам одолжение.

– О, я к вашим услугам, – усаживаясь в кресло, произнес Годвин.

Бренн взял в руки тетрадь:

– Леди Мертон написала книгу. Это прекрасная книга о традициях и обычаях Уэльса. Вам надо ее напечатать.

Тэсс вмешалась в разговор:

– Нет, Бренн. Я не хочу, чтобы такой человек, как Деланд Годвин, имел отношение к моему труду.

Она вспомнила, как пренебрежительно он отнесся к ее книге в начале их сегодняшней встречи.

– Ну что же, – Бренн положил тетрадь на край стола, – я должен вернуться в конюшни. Было приятно снова встретиться с вами, Годвин.

– Взаимно, – едва не теряя сознания, отозвался Годвин. Бренн ушел, придерживая рукой футляр с пистолетами. Крестьяне последовали за ним. Только Бенон задержалась у двери:

– Миледи, мне не стоило его звать?

Тэсс взглянула на бледного издателя, который, обхватив руками голову, исступленно смотрел на стену, в то место, где застряла пуля.

– Нет, ты поступила совершенно правильно. Годвин взглянул на Тэсс:

– Я помню, вы говорили, будто ваш муж не склонен к насилию.

– Но так оно и есть, – ответила Тэсс, а затем она произнесла слова, которые на ее месте сказала бы вежливая лондонская леди из высшего света: – Сэр, могу я вам предложить чашечку чая?

Годвин отказался. Он покинул коттедж уже через минуту, бормоча себе под нос проклятия в адрес кровожадных уэльсцев и высокомерных аристократов. Тэсс следила за ним до тех пор, пока он не оседлал свою лошадь и не скрылся из виду.

Бренн вышел из сарая и сел рядом с ней.

– Я немного напустил на него страху, – признался он.

– Ты знаешь, что он может и не выполнить своих обещаний.

– Тогда мне придется пристрелить его по-настоящему, – тут же нашелся Бренн, и они оба рассмеялись, потому что поняли, что угрозы Годвина им не страшны.

Для них самым важным было то, что они вместе, что они уверенно идут к достижению своей заветной цели и, самое главное, что они любят друг друга.

– Мне надо кое-что показать тебе, – сказал Бренн. Он потянул Тэсс за руку, и они направились к дому.

– А мне надо кое-что рассказать тебе, – сказала она.

– Нет, я первый, – потребовал Бренн. – Я и так слишком долго держал это в секрете.

Он повел ее по ступеням наверх.

– Закрой глаза. Она покорилась.

Взяв ее за руку, он провел ее в холл.

– Можешь открывать, – прошептал он.

Тэсс повиновалась и охнула от неожиданности, когда ее взору предстал пол, выложенный в виде листьев одуванчика, соединенных в огромный круг.

– Но это же волшебное кольцо! – запрокинув голову, рассмеялась Тэсс. – Это что-то потрясающее.

– Я знал, что тебе понравится. Я работал над этим узором много недель. Но ты была слишком занята, чтобы заметить.

Она стала в центр круга:

– Это самый чудесный подарок, который мне только доводилось получать. А если еще учесть, какую новость я собираюсь тебе сообщить...

– Говори же.

– У нас будет ребенок.

Бренн чуть не упал от неожиданности:

– Тэсс? Я не ослышался?

– Да, да, да.

– Ребенок? – все еще не веря, переспросил он. Тэсс покружилась в центре волшебного узора:

– Думаю, что это произошло в ту ночь, когда мы любили друг друга на этом самом месте. Он знает, как мы любим друг друга.

– Он? – Бренн расплылся в улыбке. – Мальчик, Тэсс?

– Или девочка. У нас будет или мальчик, или девочка, третьего не дано, – поддразнивая его, сказала Тэсс.

Он не мог больше сдерживаться. Заключив жену в объятия, начал кружить ее, пока их обоих не охватило чувство опьянения собственным счастьем.

– Мы назовем его Джоном, в честь моего отца, – провозгласил Бренн.

– Но почему не Гарольдом в честь моего отца?

– Это будет девочка, – сказал Бренн, словно не слыша ее замечания.

– Тогда мы назовем ее Арианой.

– Почему Арианой?

– Потому что это означает «серебро», – сказала она с хитрой улыбкой.

Бренн рассмеялся:

– Мне это нравится.

Он повернулся к жене и сказал:

– Я люблю тебя, Тэсс.

– Я люблю тебя, Бренн.

Они поцеловались, стоя в центре волшебного круга... и это было чудесно.