других необыкновенных явлений с просьбами дать этому феномену разумное объяснение.

Поводом для начала исследований НЛО по государственной линии в нашей стране явилось известное петрозаводское явление в сентябре 1977 года.

Уже через месяц после него президент Академии наук А. Александров направил письмо

заместителю председателя правительства и председателю Военно-промышленной комиссии Л.

Смирнову. Он писал, что Академия наук больше не может игнорировать и не может объяснить

аномальные явления, подобные тому, что наблюдалось над Петрозаводском, и предложил

организовать комплексные исследования аномальных явлений с подключением к работе организаций

Министерства обороны и военно-промышленного комплекса [90].

Подтверждением того, что президент Академии наук очень серьезно относился к проблеме НЛО,

служит случай, про который в 1986 году рассказал мне генеральный конструктор НИИ химмаша

Андреев. Будучи на приеме у Александрова по вопросу создания аппаратуры по сжижению газа,

Андреев задал Александрову вопрос: как он относится к НЛО? Тот медленно ответил: «Да... НЛО — это

очень, очень серьезно... — задумался на мгновение и сказал: —Так на чем мы с Вами остановились?

Давайте продолжим».

Принятая в 1978 году программа исследований НЛО для Министерства обороны именовалась «Сетка-МО» и ставила своей целью исследование аномальных явлений и, главным образом, — их влияния

на функционирование военной техники и состояние личного состава.

Головным исполнителем ее в Вооруженных Силах был определен 22-й Центральный научно-

исследовательский испытательный институт Министерства обороны в Мытищах (в/ч 67947),

возглавляемый генерал-лейтенантом В. Балашовым. В этом институте тогда была создана рабочая

группа по НЛО в составе 4 человек во главе с полковником А. Абдулиным, которая позднее была

преобразована в спецлабораторию.

Во всех видах Вооруженных Сил были назначены свои НИИ, отвечавшие за эту тематику. Был

привлечен также ряд научных учреждений военно-промышленного комплекса, фактическое участие

которых было весьма ограниченным.

Для Академии наук программа исследований НЛО именовалась «Сетка-АН» и ставила своей целью

исследование физической природы и механизмов развития аномальных явлений.

Головной организацией по линии Академии наук был определен Институт земного магнетизма,

ионосферы и распространения радиоволн (ИЗМИРРАН), возглавляемый членом-корреспондентом

Академии наук В. Мигулиным. В институте тоже создали рабочую группу по аномальным явлениям в

составе четырех человек во главе с Ю. Платовым. Отдельные направления исследований были

возложены на другие академические институты. Координацию исследований аномальных явлений

Министерством обороны СССР и Академией наук осуществлял полковник В. Соколов, работавший в

так называемой секции прикладных проблем (закрытом подразделении на стыке АН и МО) [224].

Никакого целевого финансирования программы исследований НЛО не предусматривалось, все

работали только на свою зарплату.

В 1979-1980 годах отделением общей физики и астрономии Академии наук, Госкомгидрометом и

Министерством обороны СССР были разосланы методические указания по организации наблюдений за

аномальными явлениями. Содержание этих указаний свидетельствовало о том, что Академия наук и Министерство обороны вкладывали различный смысл в понятие «аномальные явления».

В методических указаниях Академии науки Госкомгидромета говорилось вообще о непонятных локальных и

глобальных аномальных явлениях, так как Мигулин считал проблему НЛО «надуманной» и вообще отрицал

существование каких-то загадочных объектов.

В методических указаниях Министерства обороны, наоборот, шла речь о неизвестных объектах, имеющих

форму сфер, цилиндров, прямоугольников, дисков с куполами, окнами, люками и другими внешними деталями,

причем указывалось, что эти объекты двигаются с очень большими скоростями и совершают резкие маневры.

Но во всех методических указаниях шла речь об организации всего лишь наблюдений аномальных явлений,

поэтому все исследования НЛО у нас и сводились только к сбору данных о наблюдениях этих объектов, их

форме и размерах, наличии световых лучей, характеристиках движения и их воздействия на окружающую

среду. При этом в руководящих документах даже не упоминалось о возможности крушений НЛО и не

предусматривалось поиска и исследования упавших объектов или их частей, хотя уже было известно несколько

случаев падений и взрывов НЛО в ряде стран. Вполне могли остаться незамеченными такие слу чаи и на

огромных безлюдных просторах нашей страны.

Не допускалось в этих документах даже и мысли о возможности посадок НЛО (ведь явления не могут

садиться и взлетать), тогда как в вопроснике, изданном директоратом французской жандармерии еще в начале

1970-х годов, уже давались конкретные указания по исследованию не только мест посадок НЛО, но и внешнего

вида существ, находящихся около этих объектов [33].

По настоянию Мигулина, в наших средствах массовой информации было запрещено помещать сообщения о наблюдениях НЛО без разрешения отделения общей физики и астрономии АН.

Хотя, казалось бы, чего секретного в том, что неизвестный медузообразный объект завис в 1977 году над

Петрозаводском, а другой объект с лучами наблюдался в 1984 году экипажами двух пассажирских самолетов,

летевших над Белоруссией, ведь во всем мире такие сообщения свободно публиковались.

И только в 1989 году этот бессмысленный запрет на публикацию материалов об НЛО был наконец отменен.

Исследования НЛО в СССР были закрытыми, по словам Платова, якобы «для уменьшения общественного

резонанса от их легализации» (очень туманное и малоубедительное объяснение), а также с учетом возможности

использования некоторых свойств НЛО в военных интересах [90].

На самом же деле секретность использовалась для прикрытия фактической бездеятельности комиссии

Мигулина и возможности манипулировать получаемыми сообщениями по своему усмотрению.

Очень интересное признание сделал активный член комиссии Мигулина, ученый Полярного геофизического

института С. Черноус. Он заявил, что в ходе работы «мы отсеивали все сообщения, которые не имели

отношения ни к науке, ни к технике».

Это заявление полностью разоблачает подлинную деятельность комиссии Мигулина, которая вместо

объективного анализа всех получаемых сообщений отсеивала, то есть отбрасывала, сообщения, подтвер-

ждавшие существование истинных НЛО, их необычными свойствами и элементами разумности, а оставляла

только те, которые соответствовали догматическим взглядам Мигулина.

Отсюда ясно, почему среди полученных сообщений, по словам Платова, вообще не было описаний посадок НЛО,

контактов с их экипажами или похище ний этими экипажами людей. Такие сообщения, видимо, просто были

отсеяны как «не имеющие отношения к науке» [168]. А когда Мигулин говорил, что в 95 процентах сообщений об

аномальных явлениях речь идет о наблюдениях шаров-зондов, запусках ракет, полетах самолетов, шаровых

молний или падений метеоритов, а остальные 5 процентов составляют природные явления, не получившие пока

своего объяснения, он, видимо, брал эти проценты от числа сообщений, оставшихся после отсева.

А ведь первоначально подобные заявления Мигулина воспринимались как попытки скрыть интерес к НЛО,

проявляемый нашими властями, и лишь потом стало очевидным, что все это являлось только результатом

ограниченности его мышления. Мигулин пытался также всячески препятствовать исследованиям НЛО

различными общественными организациями или пытался брать их под свой контроль.

В 1981 году он направил письмо председателю секции изучения аномальных явлений в окружающей среде