Внезапно дисплей меркнет, шипит, вмиг плавятся контакты перегретого штекера. Риенс с криком роняет прибор, ударивший его током. Воздух вдруг обретает подвижность, струится вдоль стен сильным ветром. Мощный вихрь развивает рясы перепуганных братьев. Свистит, шумит. И гасит факелы.

- Что за…

Тьму пронизывают две красные точки. Оба брата тут же ощущают, как этот взгляд просвечивает их насквозь. И каким-то непостижимым образом сразу понимают, что он видит все, что они всегда пытались скрыть. Их души, стремления, тайны. И грехи…

- Верую! – взвизгивает Иолам, падая на колени.

Риенс молчит. Лишь тяжело хрипит сбитым дыханием, когда по его глазам ударяет ослепительный алый свет. Он вмиг заполняет сознание братьев, обжигая сердце, пульсирует, звенит… И медленно угасает.

- Куда он делся? – спрашивает ошарашеный Иолам, когда Риенс зажигает один из факелов.

Углубление пустует. На пыльном полу нет никаких следов, кроме тех, что оставили двое хроноинквизиторов.

- Не знаю, - тихо отвечает Риенс, - не знаю…

- Но что мы доложим Святой Инквизиции?

- Что-что… Что все прошло по плану. Он ведь и вправду воскрес, вознесся. Воистину…

- Но… - всхлипывает Иолам. – Но как же…

- Вопросы потом. Сейчас нужно бегом убрать все следы. И трупы. Трупы и чудо – вещи плохо совместимые…

Вячеслав Лазурин

Сентябрь 2012