— Вот оно наказание за неопытность! — сокрушенно вздохнула она. — Я чувствую себя совершенной тупицей.

— Ты просто не успела освоиться, — сказал Пэрри, которому почему-то чудилось, будто они давно знакомы. Скорее всего это объяснялось тем, что за последние шесть столетий ему приходилось сталкиваться со множеством людей и воплощений. Не исключено, что он встречался и с похожими на нее. Пэрри вдруг понял, что, сыграв на неопытности воплощения Судьбы, он смог бы добиться еще больших преимуществ.

— Я предлагаю более выгодную сделку.

— Тебе нельзя верить!

— А тебе не нужно ничего брать на веру. Потребуется только здравый смысл. Со временем то, что представлялось добром, зачастую оказывалось злом, как, например, Инквизиция. — В самом деле, встав у ее истоков, Пэрри трудился во славу Божию, а затем, в качестве Сатаны, сумел превратить Инквизицию в мощное орудие зла, особенно в Испании. — А порой то, что поначалу кажется скверным, приносит пользу, например, бубонная чума. — Пэрри слишком поздно понял, что уничтожение рабочей силы привело к увеличению спроса на крепостных и в конечном итоге — к упразднению тормозящей развитие феодальной системы. Таким образом, в конце концов он мало чего достиг. Это научило его осторожности. В сущности, и ООН Пэрри навредил в основном для того, чтобы доставить Судьбе лишние неприятности.

— О чем это ты, Сатана? — спросила Лахесис с большей настороженностью, чем ему бы хотелось.

— Я уберу из ООН психотропное вещество, а ты перемести лишь одну-единственную нить на Гобелене Судьбы. В результате один человек поменяет профессию. Ее душа не понесет никакого урона, ей не будет грозить опасность — просто придется найти себе другое занятие.

Интересно, клюнет ли Судьба? В этом важном для себя деле Пэрри привык к неудачам и поэтому даже теперь не верил в успех.

— О ком идет речь?

Похоже, наживка пришлась ей по вкусу!

— О молодой женщине, почти девочке, не имеющей никакого веса в общественной жизни…

— Это ты так говоришь. Назови имя.

Настал щекотливый момент. Конечно, Пэрри имел в виду вполне конкретного человека, однако не мог выдать, насколько этот человек для него важен. Девушек, которые походили друг на друга, как сестры-близнецы, было двое, хотя на самом деле их разделяло целое поколение. Одну из них, дочь Ниобы с волосами цвета гречишного меда, звали Орб Кафтан, и она могла стать женою Зла. Другую, внучку Ниобы, обладавшую темно-каштановыми волосами, звали Луна Кафтан. Именно она представляла для Пэрри опасность. Однако теперь она находилась под защитой Танатоса, которого, вероятно, сразила привлекательность девушки. Следовательно, для Пэрри она становилась недосягаема.

— Ну, ее зовут Луна или что-то в этом роде, — беспечно бросил он. — Да какая разница? — В действительности же Пэрри лгал самым бессовестным образом. С устранением Луны он мог бы развеять в прах замысел Гавриила. — На самом деле она ведет свое происхождение от бывшей инкарнации. Как же ее фамилия… А, кажется, Кафтан. Девушек двое, но мне нужна именно та, чьи волосы темнее.

Обдумывая предложение, Лахесис молчала. Если она догадалась — все пропало. Но как она может догадаться? Вряд ли она знакома с дочерями какого-то бывшего воплощения — тем более что сама лишь совсем недавно приняла власть…

— Ты что-то затеваешь, — наконец проговорила Судьба.

Неужели попалась?!

— Коллега, нет никакой необходимости мне доверять! Ты все можешь сделать сама! Просто дай слово, что, если в комплексе ООН не взорвется бомба, ты изменишь нить и девушка никогда не займется политикой.

— И ей не будет грозить опасность?

— Я никогда не причиню зла девушке, нить которой ты изменишь.

— Твои клятвы ничего не стоят!

— Если я действительно даю слово, оно свято!

Действительно, хотя он и был Отцом лжи, данное слово Сатана никогда не нарушал. Вряд ли то же самое относилось к смертным, которые принимали его дары взамен на свои души, а затем, сполна попользовавшись предоставленными благами, шли на все, лишь бы нарушить обещание.

Пэрри и Лахесис поклялись на крови. Сделка свершилась, предвещая Пэрри победу. Теперь можно было считать, что он убрал с дороги Луну — ведь ей предназначалось разрушить не что иное, как его последний грандиозный замысел. Раньше он не мог преодолеть извилистые и запутанные линии Судьбы, однако теперь, на его счастье, все предстояло сделать самой Судьбе. Ведь Лахесис согласилась подправить линию жизни той юной родственницы Ниобы, чьи волосы были немного темнее, чем у второй…

Когда все условия были выполнены, Пэрри сообщил Судьбе, что данное им обещание фактически не имело цены, поскольку Хронос уже сделал все необходимое, чтобы предупредить службу безопасности ООН о бомбе.

— И ты знал?! — в гневе вскричала Судьба. — Ты обманул меня!

— Едва ли. Я согласился оставить в покое ООН и потомков Ниобы, которые не будет заниматься политикой. И я оставлю их в покое.

Затем он кое-что вспомнил: Лахесис первая произнесла имя «Ниоба», в то время как он, соблюдая крайнюю осторожность, ни разу его не упомянул, называя Ниобу не иначе как «бывшее воплощение»…

А тут еще чувство, будто они с Лахесис уже встречались… Теперь все встало на свои места — она сама и есть Ниоба! Постаревшая и вовсе не столь привлекательная, как в юности и в те времена, когда она называлась Клото, но все та же!

— Я прослежу за тем, чтобы моя дочь Орб никогда не впутывалась в политику, — сладким голосом произнесла Лахесис. — Клятва есть клятва.

— Орб? Но я имел в виду Луну!

— Луна родилась с золотистыми, более светлыми, чем у второй девочки, волосами. Неужели ты этого не знал, Сатана?

Он действительно этого не знал. До приезда Луны в Америку Пэрри никогда не видел девочек, полностью полагаясь на доклады своих помощников. Вероятно, Луна просто покрасила волосы в другой цвет, а он попался на удочку.

— Так ты вернулась, чтобы обмануть меня!

Лахесис лишь улыбнулась.

Пэрри оставалось только восхищаться, как ловко его перехитрили. Ниоба решительно мстила ему за смерть мужа. Что ж, предстояло любезно откланяться.

— Ниоба, я поздравляю тебя с блестящей победой.

— Из твоих уст это большая похвала.

— Но теперь я узнал тебя и в следующий раз уже не обманусь. Есть и другие средства… — Бросив эту многозначительную фразу, он исчез.

Другие средства действительно существовали. Пэрри обнаружил, что сын Ниобы, колдун, сумел исказить истинный баланс в его душе добра и зла, чтобы попасть в Чистилище. Конечно, он принадлежал Аду, и, открыто заявив на него права, Пэрри отправил колдуна в пламя. Затем каким-то непостижимым образом Пэрри удалось уничтожить послание, которое колдун оставил своей дочери. В нем говорилось о том, как в будущих столкновениях помочь Судьбе одержать над Сатаной победу. Если бы это стало девушке известно, Пэрри оказался бы бессилен. Пока же он продолжал сражение и еще надеялся уничтожить Луну.

Через какое-то время Ниоба явилась к нему снова и предложила другую сделку: состязание. В обмен на право найти в Аду своего сына и получить от него определенные сведения она предлагала собственную душу. Отказаться от подобного Пэрри никак не мог. Заполучить душу Ниобы — о большем он и не мечтал! Пэрри попросит ее стать такой же, как в юности. Нет, он вовсе не сделает ей ничего дурного, напротив, будет любить ее. Быть может, со временем Ниоба откликнется на его чувство…

Чтобы сделка была честной, за ее выполнением следил Марс — и снова Ниоба одержала победу и получила то, за чем пришла.

Впрочем, Пэрри вовсе не огорчился поражению. Даже если бы он часами насиловал проклятую душу Ниобы, это, никогда не заменило бы ее любви. Поэтому Пэрри был даже рад, что ей удалось ускользнуть. Чувство, которое он к ней испытывал, так и не угасало.