Все вышеприведенные общества считали себя верхом цивилизации. В примитивных обществах подобной практики нет, поскольку больные в них не выживают. У народов, живущих в особенно суровых условиях, требующих постоянной борьбы за выживание, института жертвоприношений никогда не было. А военнопленных там или едят, или превращают в рабов. Практично и первое, и второе; но приносить людей в жертву не практично. Жертвоприношения – это или продукт цивилизации, или наследие ранее существовавшей цивилизации.

В Китае родившихся больными или не кормят, или бросают в поле. Это долгая и мучительная смерть. Если бы существовал институт жертвоприношений, дети бы не умирали сутками. На Западе эти люди умирают не сутками, а годами и десятилетиями. Идол Гуманизма — не самый добрый. Так что кто «гуманистичнее» в этом вопросе — Китай или Запад — сказать трудно.

Римляне не совершали человеческих жертвоприношений; во всяком случае, в исторически обозримом периоде они этого не делали. У них было просто разрешено убивать младенцев, «отличающихся исключительным уродством». Не мледенцев, как в современном Китае, убивать было нельзя. Римляне были в то время биополноценным народом, и не нуждались в «божественной санкции» на проведение негативной евгенической политики. (Негативная евгеника определяет, какие люди не нужны сообществу, в отличие от позитивной, определяющей, как улучшить человеческое сообщество).

Попытка проследить, как жертвоприношения в Центральной Америке пришли к своей финальной, засвидетельствованной испанцами фазе, может быть реализована следующим образом. Первая идея: родившиеся больными должны быть принесены в жертву, чтобы качество человечества не упало и «солнце его разума не погасло». Вторая идея: просвещенные народы (ацтеки считали себя именно таким) должны помочь непросвещенным также приносить в жертву своих больных. Третья идея, возникающая с ростом социального (классового) расслоения: люди обеспеченные могут не приносить в жертву своих детей, заменяя их сначала платой, а потом и другими людьми — например, военнопленными. Следующий шаг — народ, пришедший на место ольмеков — сапотеки, перенял практику жертвоприношений пленных, не понимая, зачем эта практика нужна. Заключительная стадия — изображения уродов, которых нужно приностить в жертву, могли быть восприняты как изображения людей святых, после чего и возникла идея, что пирамиды строили карлики.

Официальные исторические исследования подтверждают подобное развитие института. В Карфагене 3 в. до н.э. богу Ваалу нужно было приносить собственных детей–первенцев. При этом богатые покупали для этих целей детей бедноты. (Плутарх, «О суевериях»). Но если божество согласно на такую подмену — оно формально. К концу античного периода люди напридумывали богов и духов так много, что не могли их сосчитать. Что не считают, с тем и не считаются.

Рано или поздно смысл жертвоприношений утрачивался в силу привилегий жреческих каст и последовавшими за привилегиями сословным вырождением. И тогда в жертву начинали приносить животных, врагов да и всех подряд. Индейская цивилизация, найденная испанцами, была в высокой степени вырожденной и практиковала массовые жертвоприношения без какого бы то ни было биологического смысла.

Выстраивается логическая цепочка: когда общество биологически состоятельно, но подозревает о биологической опасности, оно жертвоприношения вводит. В силу каких–то причин – скорее всего, социальных — истинный смысл жертвоприношений утрачивается. Общество начинает терять биологическое качество. Институт жертвоприношений превращается в глупый и дикий ритуал.

Иначе говоря, древнеамериканские народы создали институт негативной евгеники. Но как выяснилось несколько тысячелетий спустя, одной негативной евгеникой решить задачу биологического качества нельзя. Нельзя даже сохранить качество человеческого материала. Американские народы не спасли своего «пятого солнца» от «старости и смерти», и ждать будущих дат апокалипсиса, например, 2013 года — бессмысленно, поскольку индейский биологический апокалипсис уже свершился.

Жертвоприношение как явление существует не только на уровне биополноценность — бионеполноценность. Существует и накопление элементов культуры. Например, современное российское общество по биологическому уровню находится в том состоянии, когда как раз и приносились жертвоприношения. Но культура в России развита в таком направлении, что культура первобытная не может здесь себя реализовать.

Отказ от жертвоприношений в относительно культурном, но вырожденном обществе приводит к жертвоприношениям добровольным. Существует множество людей, приносящих свою жизнь служению каким–либо абстрактным идеалам. Всяких подвижников, затворников и прочих разводится невероятное количество. Например, женщина, родившая больного ребенка и способная еще родить здоровых, приносит свою жизнь «в жертву» уходу за этим ребенком. Конечно, современное, достаточно вырожденное общество может это понять и относится сочувственно.

У каждой цивилизации свои культурные издержки. Уход за больными, число которых постоянно растет, ложится уже тяжелым бременем на экономики развитых стран. Но только один вопрос здесь не решен — кто будет ухаживать за больными, когда больными станут все? И где находится эта самая грань, до которой терпеть можно, а после – нельзя, ответ на этот вопрос будет дан только после гибели цивилизации.

Мифы первой глобализации

Если в результате неверного толкования знаний працивилизации появились религии, то искаженное толкование событий развития глобальной цивилизации 3–го тысячелетия до н.э. привело к появлению мифов.

Абсолютное большинство мифов имеют один и тот же сюжет – это гибель цивилизации. Мифы могли появиться и раньше, но в любом случае глобализация оказала на них воздействие и почти полностью их стандартизировала. В результате они по всему миру оказались похожими, и одни и те же персонажи встречались и в Индии, и в Египте, и в Скандинавии, и в Греции. Мифы не были кодированными сказаниями. Мифы были открытыми информационными сообщениями, что доказывают расшифровки поздних мифов о Минотавре, Трое и т.д. Эти информационные сообщения искажались с изменением языка и психологии, и то, что дошло до современного человека – это усредненные данные и цифры – компонент, с языком не менявшийся.

В мифах должны быть «зашифрованы» простые социальные понятия, имеющие отношение к биологии. Працивилизация не могла знать истории своего возникновения, и мифы о творении мира ничего не объясняют. Но она оставила информацию о своей гибели — потому мифологическая информация и оказалась в основном апокалиптического характера. С другой стороны, за гибелью следует или возрождение, или надежда на возрождение. К 3–му тыс. до н.э. от мифов працивилизации осталасть только форма. Крах глобальной цивилизации в 2400 г. до н.э. вдохнул в них новое содержание.

Все «старые» мифы можно разделить на группы:

Мифы конца працивилизации о всемирном потопе и ковчеге.

Мифы конца працивилизации о вечной жизни. В результате творческого развития трансформировались в мифы с изначальными биологическими правилами, обычно имеющие вид сказок на тему что такое хорошо и что такое плохо. Сюда же должны были относиться правила жертвоприношений, до наших времен в первоначальном виде не дошедшие. Только эта группа мифов имеет отношение к архетипическому сознанию.

Мифы южнотурецкой цивилизации о богине–матери и ее противостоянии с силами тьмы, положившие начало религиозному дуализму.

Мифы, появившиеся в працивилизации Южной Сахары и распространившиеся на Ближний Восток и в Америку в период первой глобализации — о сотворении мира. В Африке богини–матери не было, ее не оказалось и в Америке.

Основные персонажи «новых» мифов – это башня до неба, Феникс, Орион и божества воскресающие, пожирающие детей божества. Если их попробовать систематизировать, то у них окажется один и тот же сюжет – гибель глобальной цивилизации, а равно гибель и воскрешение нации.