Ниоба протянула ей руку, и они скользнули по нити.

Воплощения оказались в индустриальной части Коннектикута, рядом с большим универсальным магазином. Они вошли и направились к маленькой кабинке, расположенной между кафе и крошечным кинотеатром.

Над кабинкой красовалась надпись: «ИДИТЕ К ЧЕРТУ!»

Внутри со скучающим видом сидела женщина среднего возраста.

— Вот она, — прошептала Ниоба. — Эльза Мира, вербовщица сатанистов.

— Что ж, мы позволим ей уговорить нас, — сказала Гея. — Называй меня Ги; я буду называть тебя Печаль. — Улыбка тронула уголки ее рта, и Ниобе показалось, что Гея наконец узнала ее. Однако из Зеленой Матери вытянуть секрет было очень непросто.

Они вошли в кабинку.

— Мы не хотим к черту, — заявила Ниоба. — Нас просто интересует ваша литература.

— Конечно, — ответила женщина, заметно оживляясь. — Ад получает очень плохую прессу, но мы работаем над тем, чтобы изменить общественное мнение.

Она вытащила красочную брошюру.

Ниоба посмотрела на обложку. На ней были изображены два хорошеньких дьяволенка, мальчик и девочка. Пока Ниоба смотрела на картинку, мальчик Ди поманил ее ручкой. Она удивилась, хотя и понимала, что посланцы Сатаны обучены волшебству.

— Может быть, тебе стоит надеть очки, Печаль, — прошептала Гея.

— О, спасибо, Ги, — ответила Ниоба. — Я о них постоянно забываю.

Она подняла лорнет и посмотрела на брошюру сквозь стекла.

И тут же напряглась. Теперь она видела не хорошенькую картинку, а объектив камеры. Ее записывали на видео!

Ниоба опустила лорнет. Маленький дьяволенок продолжал манить ее рукой.

Понятно, почему Гея попросила ее воспользоваться очками. Они помогали проникнуть сквозь иллюзию! Теперь Ниоба знала, что сатанисты не просто предлагают свою литературу, но и берут на заметку всякого, кто ею интересуется. Они оказались гораздо профессиональнее, чем она предполагала. Объектив снимал всю сцену, а потом фотография вместе с отпечатками зрачков отправлялась в компьютерные файлы. И, следовательно, с этого момента в Аду будет храниться ее досье!

К счастью, Ниоба никогда не подвергалась этой процедуре. Когда она была смертной, у нее на родине такие вещи являлись редкостью — вряд ли в Аду сумеют установить ее личность, воспользовавшись отпечатками зрачков.

Гея открыла брошюру. Ниоба снова посмотрела на нее сквозь очки и сразу поняла: страницы — это рамки, из-за которых на них уставились линзы объективов. Однако без очков она видела самые обычные картинки: веселые люди плавали, играли в теннис, катались на лыжах и наблюдали за заходом солнца.

«ОТПРАВЛЯЙТЕСЬ В АД, — гласила надпись, — И ПРОЖИВИТЕ СВОЮ ЗАГРОБНУЮ ЖИЗНЬ НА ПОЛНУЮ КАТУШКУ!»

— Неужели в Аду можно кататься на лыжах? — с сомнением спросила Ниоба.

— Я думала, там жарко.

— Конечно, можно, — радостно заявила женщина. — Ад велик; там точно такой же климат, как и на Земле. В некоторых районах постоянно лежит снег.

На самом деле Ниоба об этом знала благодаря опыту, полученному в бытность Клото. И еще она знала, что несчастные грешные души превращаются там в лед, а на лыжах катаются только демоны — им чрезвычайно нравится скользить по навеки застывшим, искаженным ужасом лицам. Как и другие утверждения Сатаны, снег был полуправдой: он существовал, однако использовался совсем не так, как говорилось в брошюре. Рекламная кампания Ада — самая настоящая фальшивка, и лишь очень недалекие люди верят тому, что им тут показывают. К сожалению, таких немало.

Но Ниоба пришла сюда вовсе не для того, чтобы демонстрировать осведомленность в делах Преисподней. Она намеревалась отговорить Миру от доставки бомбы в здание ООН, покончив тем самым с последним потенциальным курьером Ада. А значит, необходимо изображать из себя невежественного скептика — и выбрать подходящий момент для атаки.

— Ну, не знаю, — проговорила она. — Лыжи, плавание… Мне казалось, будто в Аду всех наказывают.

— О, вовсе нет! — воскликнула Мира. — В Аду людей перевоспитывают! Души, испачканные прикосновением зла, снова становятся чистыми. Там имеется множество стимулов для изменения соотношения добра и зла в каждой душе.

— И самые разнообразные пытки для проклятых душ, — подумала Атропос.

— Но если люди на Земле вели себя плохо, что может заставить их перемениться в загробной жизни? — спросила Ниоба.

— Многие просто ни о чем таком не думают, — пожала плечами Мира. — Они идут своим путем, пока не оказывается слишком поздно. Именно о таких мы и заботимся — обычных, сбившихся с прямой дороги людях, которые чересчур заняты, чтобы постоянно творить добро. Знаете, очень трудно быть хорошим все время, и — скажу вам откровенно — довольно скучно, да и ни к чему. Мы поняли, что большинство людей чувствовали бы себя гораздо лучше, если бы не приходилось непрерывно тревожиться о загробном царстве. Тогда у них появилось бы свободное время, и они смогли бы разобраться со своей смертной жизнью. А потом, в Аду, не торопясь, решили бы все остальные проблемы.

— Не торопясь? Целую вечность! — мысленно фыркнула Атропос. — Вот уж враки!

— Но разве не нужно быть добродетельным при жизни? — поинтересовалась Ниоба.

— Конечно. Только иногда это очень трудно. Возьмем, к примеру, мужчину, на которого жена не обращает внимания и не позволяет к себе прикасаться. И в то же время не дает развода. Что плохого в том, что он найдет привлекательную женщину и у них начнется роман? Да, в его душе накапливается зло, но вы мне скажите, что плохого в его поведении? Мы, сатанисты, считаем: следует поступать естественным образом, а рассчитываться за содеянное позднее.

Подобного утверждения Ниоба раньше не слышала.

— А вы замужем? — спросила она.

Мира рассмеялась:

— Я? Конечно, нет! Никогда больше! Я не желаю иметь дело с такими… короче, не буду выполнять дурацкие требования мужчин. Но принцип не меняется…

— Сначала удовольствия, а смерть — потом, — закончила за нее Ниоба.

— Так или иначе, — быстро сказала Мира, — лучше сами посмотрите, что представляет собой Ад. Почему бы вам не отправиться в наш демонстрационный комплекс?

— Для чего?

— Там построена маленькая модель Ада, где люди вроде вас могут увидеть, что мы им предлагаем. Мы, сатанисты, хотим, чтобы все знали правду про Ад.

— Ну, — сказала Ниоба, бросив взгляд на Гею. — Наверное, следует взглянуть — чтобы составить собственное мнение.

Мира вскочила на ноги:

— Проходите сюда! Я сама вам все покажу!

Как раз то, что нужно: долгое общение с Мирой, во время которого можно отговорить ее от террористической акции.

— Могу спорить, что они получают премию за каждого новообращенного, — цинично заявила Атропос.

— Похоже на экскурсию по зданию Организации Объединенных Наций? — прокомментировала Клото.

Она совсем притихла, приходя в себя после событий вчерашнего вечера; в ее сердце вспыхнуло нечто похожее на первую любовь, и сила чувства чуть не затопила остальные два аспекта Судьбы. Однако Клото не забыла об их миссии.

— Держи свои очки наготове, дорогая, — заботливо прошептала Гея, когда они последовали за Мирой, которая провела их через заднюю дверь.

Женщины вошли в лифт. Пол рванулся, дверь открылась, и они оказались в парке развлечений. Очевидно, перенеслись сюда при помощи волшебства; определить, в каком месте Земли он построен, не представлялось возможным.

Ниоба осмотрелась. Прямо впереди крутилось роскошное чертово колесо. Слева маленькие машинки с грохотом врезались друг в друга, никому не причиняя никакого вреда — к огромному восторгу визжащих ребятишек. По американским горкам проносились поезда, на специальных шестах поднимались в воздух аэропланы.

— И это Ад? — приподняв бровь, осведомилась Ниоба.

— Его верхний уровень, — ответила Мира. — Очень скромные развлечения для тех, кто поджидает приятелей или пришедших на экскурсию детей. Для тех, кто не совершил серьезных грехов.

— А как же с теми, кто успел серьезно согрешить? — спросила Гея.