Примитивные дикари не могут стать просветленными. Они прекрасны, спонтанны, естественны, но они совершенно не осознают, кто они, у них нет никакой осознанности. Они живут радостно, но их радость не обусловлена. Сначала им придется потерять ее. Им придется стать цивилизованными, образованными, знающими, им придется стать культурными, цивилизованными, религиозными. Им придется потерять свою спонтанность, им придется полностью забыть о своей сущности, и тогда внезапно однажды они начнут понимать, что им ее не хватает. Это обязательно случится.
Это происходит во всем мире, и происходит в таком большом масштабе, потому что впервые человечество в действительности стало цивилизованным.
Чем более цивилизованна страна, тем сильнее чувство отсутствия смысла. В отсталых стран этого чувства еще нет, они не могут его иметь. Для того чтобы иметь это ощущение бессмысленности, пустоты, нелепости, сначала нужно стать цивилизованными.
И поэтому я выступаю за науку, потому что она помогает рыбе ощутить состояние выброшенности на берег. Если берег горячий, песок горячий, рыба начинает чувствовать жажду. Она никогда не чувствовала такой жажды раньше. Впервые ей не хватает океана вокруг, ей не хватает прохлады, воды-жизнедарительницы. Она умирает.
В таком положении находится цивилизованный человек, образованный человек: он умирает. Рождается великое вопрошание. Человек хочет узнать о том, что нужно сделать, как войти обратно в океан жизни.
В отсталых странах, например, в Индии, нет такого ощущения бессмысленности и пустоты. Несмотря на то, что немногие индийские интеллектуалы пишут об этом чувстве, в их писаниях не хватает глубины, потому что она не соответствует положению в стране, в индийском уме. Немногие индийские интеллектуалы пишут о бессмысленности, об опустошенности, нелепости примерно так же, как Хейергард, Сартр, Джаспер, Хайдеггер. Они читали книги этих людей, они ездили на Запад, и они начали говорить о бессмысленности, тошноте, нелепости, но это звучит искусственно.
Я говорил с индийскими интеллектуалами То, что они говорят, звучит надуманно, потому что они сами не чувствуют этого, это заимствованное знание. Сорен Хейергард говорит через них, Ницше говорит через них, это не их собственный голос. Они, на самом деле, не осознают того, что говорит Сорен Хейергард, они не страдали от этого. Это чувство чуждое, оно не принадлежит им, они просто выучили это как попугаи. Они говорят об этом, но вся их жизнь говорит им и показывает совершенно другое. То, что они говорят, и то, что показывает их жизнь, диаметрально противоположно.
Вероятность очень мала: я еще ни разу не слышал, чтобы какой-нибудь индийский интеллектуал когда-либо совершил самоубийство, я не слышал об этом, - но многие западные интеллектуалы совершают самоубийство. Очень редко можно встретить индийского интеллектуала, который сошел бы с ума - но это очень распространенное явление для Запада, многие интеллектуалы там сошли с ума. Настоящие интеллектуалы практически неизбежно сходили с ума. Они сталкивались с этим в жизни. Нас окружает цивилизация. Слишком развитая личность превратилась в заключение. Цивилизация уничтожает их. Вес цивилизации слишком велик, он невыносим. Они чувствуют жажду, они не могут дышать. Даже самоубийство кажется им освобождением, или, если они не могут совершить самоубийства, их сумасшествие кажется бегством. По крайней мере, когда они становятся сумасшедшими, они полностью забывают о цивилизации, забывают обо всей той чепухе, которая происходит под именем религии. Сумасшествие - это бегство от цивилизации.
Вы знаете о том, что примитивные люди не сходят с ума? Это привилегия только цивилизованных людей. Примитивные люди не совершают самоубийства, это привилегия цивилизованного человека.
Но чувствовать, что жизнь полностью бессмысленная - это значит стоять на перекрестке: вы можете либо выбрать самоубийство, либо выбрать саньясу, вы можете выбрать либо сумасшествие, либо медитацию. Это великий поворот.
Манилов, помните о том, что все личности ложные. Внутри есть сущность, которая не ложная, которая присуща вам от рождения, которая всегда была с вами.
Кто-то спросил у Иисуса: “Ты знаешь что-нибудь об Аврааме?” Иисус сказал: “До Авраама был я”.
Какое нелепое заявление! Но оно чрезвычайно важное. Авраам и Иисус - между ними существует большой промежуток во времени. Авраам родился на земле раньше Иисуса практически на три тысячи лет. Иисус говорит: “До Авраама был я”. Он говорит о сущности. Он не говорит об Иисусе Христе. Он говорит о вечном. Он не говорит о личности, он говорит о вселенском.
Люди дзен говорят, что до тех пор, пока вы не узнаете свое изначальное лицо, которое было у вас еще до рождения вашего отца, вы не станете просветленными. Но каково это изначальное лицо? Еще до рождения ваших родителей у вас было это лицо, и у вас оно будет снова после смерти, после того как ваше тело будет сожжено и ничего не сохранится, кроме пепла, - и тогда у вас оно будет снова.
Но каково это изначальное лицо? Сущность? Назовите его душой, духом, сущностью. Эти слова обозначают одно и то же. Вы рождаетесь как сущность, но если вас оставить как сущность, без общества, которое создает личность в вас, вы будете подобны животным. Это случалось с многими.
Шесть месяцев назад где-то в Северной Индии, около Гималаев, был найден ребенок одиннадцати лет. Его воспитали волки, это волчонок: человеческий ребенок, но воспитанный волками. Конечно, волки могли развить в нем только личность волка Ребенок был человеческим, у него была сущность, но личность была волчья.
Так случалось не один раз. Волки воспитывали человеческих детей, у них была определенная любовь к ним, сострадание. Но эти дети не были просветленными. Они не были извращенными, как люди, воспитанные в обществе, их бытие не было загрязнено цивилизацией, их сущность была чиста. Они были подобны рыбам в океане, они не знали, кто они. Им было очень трудно привить человеческую личность, так как они были воспитаны в волчьей стае, это была слишком тяжелая работа.
Практически все дети умерли, когда в них пытались воспитать человеческие качества. Они не могли научиться вести себя, как люди, было слишком поздно. Их личность была уже сформирована, образ поведения сформирован. Они уже научились быть волками. Они бегали, как волки, на четырех ногах, они были такими же сильными, как волки. Вы не смогли бы победить этого ребенка-волка в драке. Он мог запросто убить вас и съесть. Потому что все волки - охотники, и люди, которых воспитали волки, были каннибалами. Им были незнакомы моральные принципы, им была незнакома никакая религия. Они не были индуистами, христианами, мусульманами. Их не волновал Бог, они никогда не слышали о Нем. Они знали только волчью жизнь.
Если человеческая личность - препятствие, препятствием она может быть только в том случае, если вы цепляетесь за нее. Через нее нужно пройти, это лестница, мост. Вы не должны строить дома на мосту, это так, но вы должны пройти по мосту.
Человеческая личность ограничена. В лучшем обществе мы будем развивать у детей личности, но также дадим им возможность освободиться от нее. Вот чего нам не хватает сейчас. Мы даем детям личности, но они становятся слишком жесткими, и люди становятся пленниками своей личности, и мы не можем дать им способ освободиться от этой личности. Это все равно, что дать ребенку стальную одежду, броню, но не объяснить, как снимать ее, как скинуть с себя эту броню, - а ему понадобиться это сделать, когда он станет больше.
Мы поступаем с человеком так же, как поступали в древнем Китае с женскими ногами. С самого детства девочки носили железные башмаки, чтобы их ноги не росли, для того чтобы они оставались маленькими. Маленькие ноги всем нравились, все ими восхищались. Только аристократические семьи могли себе это позволить, потому что женщина не может работать с такими ногами. Она даже не может ходить как следует, потому что ноги слишком маленькие, а тело слишком большое. Ноги были изуродованными, и женщине приходилось ходить, опираясь на палку. Женщины из бедных семей не могли себе этого позволить. И поэтому маленькие ноги были символом аристократии.
