Пока Дженни наблюдала за тем, как Шерлок, непонятно зачем, сплетал что-то из собранных поблизости лоз, Даг начал разуплотняться и через некоторое время ухитрился пройти сквозь дерево.

— Неплохо! — промолвил он. — Сейчас проделаю то же самое с вами, и…

Что «и», уточнить не получилось, поскольку налетевший ветерок подхватил его и отнес в сторону. Остановиться Дагу удалось, лишь налетев на другой ствол и с лету наполовину в него погрузившись.

— Похоже, я где-то дал маху, — признался он. — Этак ничего не выйдет.

— Ну почему не выйдет? — промолвила Дженни. — Если ты проделаешь то же самое со всеми нами, кроме Сэмми, и пошлешь его… куда надо, — торопливо сказала она, заметив, что кот нервно зашевелился… — то он сможет вытянуть всех троих, стоит нам уцепиться за веревку. Мы же не будем ничего весить.

— Здорово! — воскликнул Даг. — Просто гениально! Не будь ты ребенком, я бы тебя расцеловал!

— Я всего на год моложе тебя, — обиженно фыркнула девушка, и Даг понял, что эльфы-подростки, видимо, считают себя взрослыми и болезненно реагируют на малейшие сомнения в этом, так же как и их сверстники-люди. Дженни мала ростом, поскольку она эльфийского рода, но взрослым делает не рост, а возраст. Если она и считалась ребенком, то только в игре.

— Виноват, — склонил голову юноша, — и сейчас же исправлюсь. Вот возьму и поцелую тебя.

Он наклонился, подался к ней, но не рассчитал усилия, и их головы проникли одна в другую. Вот бы на его место юношу моего племени, — промелькнуло в сознании Дага. Потом они разъединились, и он, ухитрившись-таки занять правильную позицию, поцеловал ее в губы. Правда, чтобы избежать нового взаимопроникновения, ему пришлось ограничиться лишь легким касанием.

Потом он задумался о посетившей его странной мысли. С чего бы ему желать появления юноши своего племени, и на чьем это «его» месте? Что за вздор лезет в голову? Или…

«Ну конечно, — сообразил Даг, — эта мысль принадлежала Дженни, и ничего вздорного в ней не было. Дженни являлась уроженкой другого мира и принадлежала к роду четырехпалых эльфов, не обитавших в Ксанфе. У нее не было возможности повстречать здесь соплеменника, что, разумеется, заставляло девушку грустить, тем более в том возрасте, когда просто нельзя не думать о любви. Конечно, в Ксанфе можно найти суженого и из другого, даже не родственного вида, но на такое решится не всякий».

Это лишний раз заставило юношу призадуматься о том, что хотя Ксанф и кажется легкомысленным миром потешных каламбуров, его жители испытывают точно такие же чувства, как и в любом другом месте.

Впрочем, у Дага не было времени предаваться философским раздумьям. Чтобы успеть выручить Ким, следовало торопиться.

— Начну с тебя, — сказал он Дженни, словно бы и не заметившей того, как он отвлекся на размышления. (Не исключено, что она отвлеклась и сама, причем мысли ее были похожими.) — Потом развоплощу Шерлока, и можно двигать.

Даг сосредоточился, и Дженни стала постепенно терять плотность. Проверяя действие чар, юноша время от времени касался ее руки, и когда ему, бесплотному как дым, она показалась на ощупь твердой, понял, что дело сделано.

— Смотри, чтобы тебя ветром не сдуло, — предупредил он и обернулся к Шерлоку.

Вскоре газообразную консистенцию приобрел и чернокожий.

— Тьфу ты! — воскликнул внезапно Даг, запоздало сообразив, что так у них ничего не выйдет. — Как мы за веревку-то будем держаться? Надо было раздобыть что-то вроде мешка или корзины, чтобы мы туда залезли, а Сэмми…

Шерлок молча указал на сплетенную из лозы сеть. Оказывается, он с самого начала подумал о такой необходимости. Лозы были тонкими, сеть получилась легкой, и кот мог тащить ее вместе с бесплотными путешественниками без особых усилий, но тут возникло новое затруднение. Сеть оказалась слишком материальной, чтобы удержать бесплотную троицу.

Но Даг не растерялся и здесь.

— Сейчас посмотрим, насколько широки возможности таланта Панихиды, — заявил он. — Есть два способа: сделать наши руки плотнее, чтобы мы могли держаться, или наоборот, разуплотнить часть сетки.

Вторая мысль показалась ему удачнее, и он осторожно приступил к делу. Получилось — Панихидин талант позволял уплотнять и разуплотнять что угодно, не только полностью, но и частично.

Далее Даг действовал следующим образом. Сделав всю сеть редкой и почти невесомой, он накинул на кота что-то вроде прикрепленной к сети шлейки из лозы, после чего вернул этой упряжи плотность. Трое сделавшихся призрачными путников крепко держались за призрачные, а потому плотные для них сети, которые кот тащил за вполне материальную лозу. Хитрость удалась, поскольку сеть представляла собой единое целое, независимо от разницы в плотности различных ее частей.

— Думаю, все готово, — промолвил Даг.

— Сэмми, найди Ким! — скомандовала Дженни.

Кот рванулся с места, таща за собой призрачную сеть с призрачными путниками. Надо сказать, что сами они при этом ощущали себя отнюдь не призрачными, а вполне вещественными, а вот окружающий мир воспринимали как совершенно нематериальный.

«Надо же, насколько все относительно», — подумал Даг.

Он смутно помнил, что в Обыкновении бытовала на сей счет какая-то теория, и хотя сказать, в чем она заключается, разумеется, не мог, но предположил, что ее автор тоже побывал в Ксанфе.

Кот, разумеется, оставался вполне материальным, однако для него ни бездорожье, ни глухомань не представляли собой существенной преграды. Имея возможность выбирать путь без помех, он мчался напрямик, протискиваясь между стволами, ветвями и корнями и пролезая в норки. Кот, как известно, пролезет где угодно, а сеть, которую он тащил, нигде не застревала.

Дракон-дымовик — тот самый, присутствие которого учуяли заранее, — попытался сцапать прошмыгнувшего под его хвостом Сэмми, но из этого, само собой, ничего не вышло. Изловить кота — дело мудреное, кто не верит, может попробовать сам. Правда, летевшую за котом сеть с тремя человекоподобными существами хищник вроде бы сцапал, но его и тут ждало разочарование. Страшные когти прошли сквозь всех троих, не причинив им ни малейшего вреда. Раздосадованное чудовище выдуло вслед беглецам окутавшую их струю дыма, так что на несколько мгновений вокруг них воцарился мрак. Однако мрак развеялся, а они неслись дальше целые и невредимые.