Вскоре стало ясно: это никакая не пещера и прямо здесь никто не живет. Это лабиринт из спрессованного, мутного льда. Внутри холмов были прорублены гигантские по сечению тоннели. Высота потолков и ширина были такими огромными, что я вначале подумал, что и аборигены тут размером с циклопа. Выяснилось, что все как раз наоборот. Свернув в очередной коридор, мы с Дези выбрались в просторный зал, где грудами лежало что-то огромное и тяжело дышало. Думаю, запашок был здесь еще тот, но герметичная маска полностью спасала от зловония. То тут, то там, на полу лежали груды какого-то дерьма. Слева, очень близко, монотонно вздымался и опадал чей то бок, из глубины ледяного зала доносился утробный храп.

Я осмотрел залу через тепловизор. Определенно, крупные теплокровные животные, видимо, те самые, что таскали местный транспорт. По форме они походили на огромных, ростом примерно со слона, медведей с длинной густой шерстью и широкими лапами. В общих сетях об этих тварях не было ни единого слова. О чем еще я не знаю?

С другой стороны вдоль стен обнаружились загоны, сделанные из ледяных блоков. В них топтались какие-то звери, поросшие не менее густой шерстью, чем медведи переростки. Они то и дело начинали хрипеть и облизывать стены, которые в этом месте поросли странным, слабо светящимся толи мхом, толи плесенью. За всем этим зоопарком приглядывали две долговязые, укутанные в шкуры фигуры. Более точно рассмотреть я не мог. Никакого света в помещении не предполагалось, из чего я заключил: аборигены отлично видят в темноте. Не очень то радостная новость. Осторожно пятясь, я отступил обратно в коридор, сделал Дези знак отходить. На первой же развилке мы свернули в другой проход. Здесь, в темноте я смог поделиться своими наблюдениями с Вельсомом. Механик тактично молчал, давая мне возможность придумать план. Сам он, видимо, ничего предложить не мог. Вот незадача, у меня в голове тоже было пустовато, инициатива, как говорится, на нуле.

Снова развилка и снова зал, в котором топчутся местные поедатели плесени. Застыв у входа, я некоторое время наблюдал за живностью, потом сделал знак механику ждать, и медленно прошел вдоль стены. Признаться, я надеялся взять "языка" и попробовать вызнать у него, где находится заветный маяк, но, пройдя залу до конца, сопровождаемый пристальными взглядами выращиваемых, видимо, на мясо животных, чьи лобастые головы чем-то походили на овечьи, я убедился: тут никого из аборигенов нет.

Идя обратно, я поднял в памяти все, что знал о местных жителях: разрозненные, немногочисленные племена. Поклоняются кто богу льда, кто ветру. Развития никакого, религия сродни первобытному язычеству. Чтобы погода не была с ними сурова, то и дело приносят своим богам кровавые жертвы. Жертвой становится победитель поединка на смерть. Таким нехитрым способом они постоянно сокращают свою численность (а плодятся они довольно быстро), чтобы племя не умерло от демографического взрыва. Во всем, в конечном итоге, есть прикладной смысл. Но содержание ужасало.

Если есть жертвы, - думал я, - значит, есть и жертвенник. Алтарь или статуя бога или что-то вроде этого. Будь я на месте организаторов Сафари, поместил бы маяк именно там, где больше всего аборигенов. Значит, надо искать самое посещаемое место.

-Вельс, - я свернул в коридор и замер. Там, где я оставил Дези, валялся лишь его шлем, с треснутым лицевым щитком. На льду отчетливо было заметно небольшое пятно натекшей крови.

Вскинув автомат, я прижался к стене. Никаких звуков возни не было, а, значит, аборигены куда опаснее, чем я подумал сначала, если смогли бесшумно подобраться и скрутить вооруженного человека. Как вообще можно разбить щиток шлема бесшумно? Что за чертовщина?

Двигаясь вдоль стены, я внезапно услышал какой-то отдаленный рев. Сначала подумал, это в предыдущем зале взрыкнул медведь-гигант, но рев не прекращался и я осознал, что различаю разные голоса. Стараясь не шуметь, я быстро двинулся в сторону звука и вскоре понял, что впереди вижу свет, смазывающий картинку прибора ночного видения. Шлем я снял и оставил у стены: если придется драться, может помешать, а если понадобится, на обратном пути подхвачу. Лица коснулся холод, нос забил отвратительный запах фекалий. Двигаясь все медленнее и осторожнее вдоль края коридора, я дошел до освещенный черты и замер.

Ревела толпа.

Глянув внутрь, я сразу охватил взглядом пространство и все понял. Во-первых, я нашел маяк. Черный продолговатый цилиндр лежал на большой ледяной пластине, имевшей грязный, черно-бурый цвет. Над ней прямо во льду была высечена уродливая маска с открытым в немом крике ртом. Пещера была освещена отвратительно чадящими факелами, горящими на животном жире, и забита приземистыми, сгорбленными, замотанными в свалявшиеся шерстяные лохмотья фигурами, совершенно одинаковыми на вид.

Лица аборигенов походили на шкуру шарпея, все в складках, с глубоко посаженными глазами, закрытыми наросшими на брови мешками. Уродцы чистой воды.

В центре зала стоял Вельсом. Я видел его профиль, на левой щеке и виске механика влажно блестела кровь. Он часто выдыхал и изо рта его то и дело вырывались облачка белесого пара.

Подняв плазменное ружье, я примерился перестрелять аборигенов, но через мгновение со вздохом опустил. Их было слишком много. С полсотни уродцев, они бы просто смяли меня числом. К тому же, какое я имею право убивать? Я, пришедший на недоразвитую планету чужак, волей случая вынужденный вторгаться на чужую территорию?

Я снова выглянул из-за края стены и отметил, что с другой стороны пещеры, прямо рядом с плитой, на которой лежал маяк, есть еще один вход. Значит, сюда можно попасть и иным путем.

В толпе наметилось какое-то движение, гам затих и напротив Вельсома встал широкоплечий уродец. Он низко опустил голову, словно собираясь боднуть человека в живот, и широко развел лапы. Вот черт, будет поединок, а потом победителя нарежут на ремни и разложат по жертвенному столу. Прямо скажу, так себе перспектива.

Я прислонился виском ко льду. Моя бесспорная оплошность, в нашей паре опять только один человек, который знает все о планете. Похоже, люди не учатся на собственных ошибках. То есть я не учусь, а Тверской не подстраховал. Ну и какой он после этого шеф безопасности?!

Ладно, я нашел крайнего, теперь можно придумать план. Если Дези сейчас по быстрому придушит этого хлипкого коротышку, все полсотни аборигенов задавят его и с почестями зарежут. А мне нужно немного времени...

Я прикрыл глаза, рискуя, как и механик, получить по затылку чем-то тяжелым. Сосредоточился. Я ведь знаю... как... внедрять мысли... в чужой... разум.

Время. Тяни время.

В голове зазвенело. Я дернулся, открыл глаза и с удивлением понял, что Вельсом совершенно стеклянным взглядом смотрит в темноту коридора, в которой я укрылся. Хорошо еще, что аборигены заняты своим фаворитом и до сих пор ничего не замечают.

Ну и ну.

Я развернулся, и быстро шагнул назад. Подхватил шлем и нахлобучил его обратно на голову, включил ПНВ и тихо заспешил обратно. Нужно было разобраться в переплетении коридоров и найти выход. При быстром отступлении я не должен заблудиться.

У лабиринта оказалась довольно правильная структура. Коридоры шли кольцами и их рассекали лучи, расходящиеся от главного зала, так что уже через несколько минут я стоял у пролома, находящегося у жертвенника, и лицезрел катающегося по полу Вельсома. Было ясно, что он в любой момент может сломать хребет своему сопернику, но вместо этого механик то и дело ослаблял хватку и под рев хриплых глоток, абориген вновь и вновь оказывался сверху.

-Камасутра, однако, - целясь в горбатые спины, пробормотал я и быстро перевел автомат вверх, метя в стену над противоположным выходом из зала.

Сгусток плазмы ушел в лед, клубы пара и поток воды хлынули сверху, многоголосый вопль непонимания наполнил пещеру. Часть горелок потухла, погружая залу в серый, полный отблесков огня и прожилок черного дыма, туман. Я метнулся к ледяной плите, подхватил цилиндр маяка и заткнул его за пояс. С трудом успел увернуться от каменного топорика, отпихнул шустрого аборигена в сторону. Тот от моего тяжелого пинка отлетел на несколько шагов, скрывшись в наполняющей залу влаге. Слева выскочил еще один силуэт, но я не стал его атаковать. Это, справившись со своим противником, ко мне подскочил Дези.