У меня, к сожалению, не было возможности тщательного научного изучения комплекса камней Ики. Поэтому данная книга является результатом предварительного знакомства с коллекцией доктора Кабреры и изучения доступных на сегодняшний момент публикаций на эту тему и материалов, имеющихся в Интернете (а их, кстати, очень немного). Должен признать, что у меня нет четко оформленного представления о характере данного культурного феномена. И предложить готовую концепцию «жизни и смерти» древнего общества, оставившего нам литотеку Ики, я не в состоянии. Поэтому, завершая книгу, хотелось бы лишь еще раз привести основные соображения, которые возможно сделать на данном предварительном этапе.
Комплекс камней Ики вместе с собранием глиняных и деревянных скульптур, вероятно, является своеобразной «библиотекой» или древней «энциклопедией», оставленной для потомков. Можно также допустить, что сделана она была не представителями древней высокоразвитой цивилизации, а ее ближайшими наследниками, выжившими после глобального земного катаклизма. В данном случае я не буду употреблять термин «Великий потоп», равно как и предполагать время этого события. Но изучение данного комплекса изображений позволяет выдвинуть ряд достаточно обоснованных предположений.
Во-первых, общая картина жизни человеческого общества, отображенная в комплексе «библиотеки» Ики, в целом, соответствует начальному уровню развития цивилизации. На языке современной исторической науки этот уровень можно определить как переход к раннеклассовому обществу. Скотоводство, земледелие и рыболовство отражают комплексный характер экономики этого общества. Судя по изображениям инструментов и оружия, носителями этой культуры было освоено производство металлов. Батальные сцены свидетельствуют о наличии военных конфликтов. Т. е., в целом, это уровень развития цивилизации, хорошо известный по открытым на сегодняшний день археологическим культурам древних индейцев Южной Америки.
Однако, уровень развития науки, отображенный в иконографическом комплексе Ики, совершенно не соответствует социально-экономическому уровню изображенного общества. Медицинские познания, прежде всего, в хирургии, а возможно, и в генетике, вполне сопоставимы с современными. Судить по имеющимся рисункам о степени развитости астрономии затруднительно. Но использование подзорных труб для наблюдений за звездным небом, как и применение увеличительных стекол для изучения микрообъектов свидетельствуют о наличии в данном обществе оптических инструментов, соответствующих гораздо более высокому уровню технического развития. Откуда они могли взяться вместе со знаниями по медицине и астрономии? Именно на этом и основывается предположение, приведенное выше.
В случае глобального земного катаклизма, едва не погибшие человеческие сообщества оказываются отброшены на гораздо более низкий уровень развития. Но в числе выживших представителей неизбежно должны были оказаться члены социальной и интеллектуальной элиты, сохранившие определенный объем практических знаний, который можно было использовать и в условиях после катастрофы. Судя по изображениям, выжившим ученым удалось также сохранить и некоторые инструменты, которые они продолжали использовать. Открытым остается и вопрос о технике нанесения гравированных изображений на андезите.
Рисунки летательных аппаратов выполнены на камнях Ики в абстрактной форме. Возможно, о них сохранились только воспоминания? Или можно найти другое объяснение, связанное с тем, что для художников, делавших изображения на камнях, доступ к древней технике был закрыт?
Что касается динозавров и вымерших млекопитающих, то, судя по детализации изображений, не возникает сомнений, что люди этого древнего общества не только видели своими глазами данные виды вымерших животных, но и тесно взаимодействовали с ними.
Я люблю и много читаю фантастику, а точнее говоря, более распространенный сейчас жанр, фэнтази. И не устаю удивляться фантазии и воображению авторов, создающих захватывающие картины различных человеческих (и нечеловеческих) обществ и культур. Однако, когда сталкиваешься с историческими феноменами, подобными комплексу камней Ики, и начинаешь их изучать, приходит осознание того, что далекое прошлое человечества в своей многогранности и загадочности может на порядок превосходить даже самые смелые фантазии современных авторов. И это вполне объяснимо. Любой писатель творит в рамках присущей его эпохе мировоззренческой системы (или несколько опережая ее). Но писатель, как правило, остается в рамках доминирующей в его время системы логики. А вот логика создателей литотеки Ики не поддается нашему современному пониманию, прежде всего, потому, что заложенная в нее информация не соответствует современным представлениям о прошлом нашей планеты. Но, на мой взгляд, тщательное изучение этого культурно-исторического феномена позволит отыскать «ключи» к раскрытию его загадок.
Коллекция камней Ики ставит перед исследователями огромное количество вопросов и заставляет задуматься над самими основами наших представлений о прошлом планеты и человеческой цивилизации. И, наконец, я хотел бы еще раз заострить внимание на парадоксе литотеки Ики как источника. Хотелось бы надеяться, что изложенный в данной работе материал не оставляет сомнений в подлинности феномена Ики как археологического факта. Чтобы он стал фактом историческим, его следует интерпретировать в рамках определенной исторической концепции или теории. В этом-то и заключается парадокс. Литотека Ики совмещает в себе изобразительные материалы, которые можно объяснить в рамках какой-либо одной или нескольких гипотез, не важно даже, приемлема ли такая гипотеза для академической науки или нет. Неизвестная древняя цивилизация с фантастическими познаниями в медицине? Почему бы и нет. Люди, живущие вместе с динозаврами? Достаточно включить телевизор или вспомнить десятки современных фильмов — «динотопий». Летательные аппараты древних? Другие (затонувшие) континенты, заселенные неизвестными народами? Русалки, гномы и другие фантастические человеческие существа? Все эти темы не являются новыми для массового восприятия современного человека. А люди, не связанные догматами официальной науки и знакомые с соответствующими фактами, тем более не найдут в этом чего-то принципиально для себя нового. Но когда все это собрано в одной «куче» и, к тому же, показано на фоне привычного по своему облику образа жизни древнего общества, вот тогда-то и формируется парадоксальный характер этого исторического источника. И, возможно, решение данного парадокса, пускай даже умозрительное (т. е. не проверенное другими фактами, а построенное в форме гипотетической модели), позволит «вытянуть» и ниточку ответов на другие вопросы, поставленные перед нами наследием Древних.
Москва, 2010
