– Которое Стивен унаследовал бы, проживи он подольше. Позвольте напомнить вам об этом, а то вы, кажется, забыли! Еще три года, и все стало бы его: доход, капитал, этот дом… все.

– Но не надолго. Состояние Ордуэев вскоре исчезло бы, как и все остальное, продолжай вы со Стивеном вести тот же образ жизни!

– Выходит, вас радует его смерть? – не удержалась от колкости Аннабелла. Но того, что произошло, она не ожидала. Джайлс подошел к ней, взял ее за плечи и встряхнул, а его лицо исказилось от гнева.

– Ах ты!.. Я любил кузена! Понимаешь, любил! Не то что ты – своекорыстная особа! Да как ты смеешь даже предположить, что я хотел смерти Стивена? Господи, если бы не тетя Лаура, клянусь, я бы вышвырнул тебя на улицу сегодня же! – Он оттолкнул ее и подошел к окну, стараясь овладеть собой.

Пораженную такой вспышкой ярости Аннабеллу охватил стыд. Ей не следовало произносить те слова. Помолчав, она сказала:

– Джайлс, пожалуйста, простите меня. Я не должна была вам этого говорить.

– Да, не должна, – сурово подтвердил он, не поворачивая головы. – Я никогда не думал, что стану наследником Ордуэев. Стивен намного моложе меня. Когда умер дядя, он был еще ребенком, и поэтому назначили опекунство. В права наследования он вступал в двадцать пять лет – при условии, что к тому времени у него не родится сын. Трогать основной капитал он не мог. Я так и не понял, зачем это было сделано. Теперь мой кузен умер, а на меня навалились нерешенные вопросы, загадки, тайны… и полная неразбериха. – Джайлс повернулся к Аннабелле. – Розабелла, я должен знать! Скажешь ты мне, наконец? Я начинаю подозревать, что… что Стивен покончил с собой. Я прав? – Он отошел от окна и очутился рядом с ней, его пронзительный взгляд пугал, и она не могла вымолвить ни слова. – Скажи мне, черт побери!

Аннабелла была совершенно не готова к подобной ситуации. Но ей придется что-то сказать!

– Почему вы так считаете? – еле выговорила она.

– Черт возьми, почему ты все время хитришь и изворачиваешься?

– Я не хитрю. Меня не было, когда Стивен упал. Я не понимаю, почему вам такое пришло в голову?

Джайлс отвернулся и заходил по комнате.

– Здесь кроется тайна. Я кое-что разузнал… О, не волнуйся, я был осторожен. – Он бросил на нее уничижительный взгляд. – Помимо врача, только ты и тетя Лаура находились около Стивена до самой его кончины. Я спрашивал Котрелла, но он отказался дать объяснения. – Джайлс встал перед ней. – Мой кузен действительно упал с лестницы? Или бросился вниз? Это вполне возможно. Бедняга погряз в несчастьях: долги, неверная жена…

– Я не знаю, – пролепетала Аннабелла, чувствуя, что ее затягивает в омут. В одном она была уверена: Розабелла не могла изменить мужу, так как неверность совсем не в ее натуре! – Могу заверить вас, Джайлс, – твердым голосом произнесла она, – что у Стивена могли быть долги, но неверной жены у него не было!

– Если смерть Стивена произошла в результате несчастного случая и никто в этом не сомневался, то к чему вся эта таинственность? – не обращая внимания на слова Аннабеллы, продолжал Джайлс.

– Спросите тетю Лауру, а не меня, – сказала она. – Я дала ей слово ни с кем не обсуждать Стивена.

Джайлс задумчиво посмотрел на нее.

– Ты ведь понимаешь, что я не могу говорить с тетей о таких вещах, – произнес он. – Она очень любила моего кузена. Но не рассчитывай на то, что я в конце концов не доберусь до истины. И тогда, клянусь Богом, ты ответишь за все!

– Осуждена и приговорена без права защиты. Да?

– Я предоставлял тебе такую возможность, Розабелла.

Аннабелла была готова снова поспорить, но обуздала свой нрав и как можно спокойнее сказала:

– Джайлс, зачем вам это? Тете Лауре только-только стало лучше. Вы на самом деле хотите разбередить ей душу? Честно говоря, я не знаю, покончил Стивен с собой или нет. А какая польза будет оттого, что вы установите это? Его уже не вернешь, а тетя Лаура, несомненно, переживет еще одно потрясение.

– Тебе это будет на руку! – с горечью и презрением произнес он.

– Вы просто невыносимы! – разозлилась Аннабелла. – Будет лучше, если я навсегда уеду в Темперли!

– Ну нет! Я уже говорил перед твоим отъездом в Беркшир: ты кое-чем обязана семье Ордуэй, Розабелла Келланд, и теперь ты этот долг заплатишь! Не знаю уж почему, но тетя Лаура привязана к тебе…

– Я тоже люблю ее, Джайлс! Не забывайте этого!

– Значит, ты останешься в Лондоне и отработаешь свое содержание. Когда она полностью поправится, тогда и поговорим о твоем возвращении в Темперли.

– А где будем жить до наступления этого счастливого времени?

– Здесь, разумеется! – удивился он.

– С постоянно нависшей угрозой, что нас выгонят нищими на улицу из-за долгов Стивена? Я тоже помню ваши слова перед моим отъездом в Беркшир!

– Те долги уже полностью выплачены. – (Аннабелла, не веря своим ушам, удивленно на него посмотрела.) – Можешь сколь угодно удивляться, но неужели я посмею причинить тете Лауре дальнейшие неприятности? Что бы ни случилось, ее будущее обеспечено. А это значит, что и твое тоже. Вы обе можете жить в доме сколько пожелаете.

– Даже если вы женитесь?

– Я не собираюсь жениться в ближайшем будущем… если вообще когда-нибудь на это решусь, – ответил он с непроницаемым видом.

Аннабеллу вдруг охватила усталость. За такое короткое время столько переживаний: гнев, раздражение, жалость, а в довершение всего… благодарность! Она заставила себя вымолвить:

– Джайлс, вы вольны мне не поверить, но я благодарна вам за то, что вы сделали для тети Лауры… и для меня.

– Я не мог поступить иначе.

– Я знаю, вы меня не любите. Тут не в моих силах что-либо изменить. Надеюсь, со временем вы поймете, насколько были несправедливы. А пока…

– Пока нам придется как-то ладить. Вы согласны?

– Да. Если я не могу вернуться в Темперли, то ничего не поделаешь.

– Вот именно. – И он по-деловому продолжил: – Я ждал твоего приезда, чтобы на несколько дней уехать из Лондона. Это ненадолго, но когда я вернусь – начну принимать гостей, и ты мне понадобишься в роли хозяйки.

– Слушаюсь, сэр! – Аннабелла шутливо отдала ему честь. – Но признайтесь: случалось вам когда-либо вежливо о чем-либо просить?

– Прости, – сухо ответил он. – Я уже говорил, что не люблю пустой галантности. Однако я действительно буду весьма признателен тебе за помощь.

Аннабелла отметила, какой у него усталый вид.

– Хорошо, – сказала она. – Я сделаю все, что от меня зависит. Хотя бы ради того, чтобы вы не думали обо мне так плохо.

– Это трудно, – мрачно ответил Джайлс. – Но мы можем заключить перемирие.

Аннабелла поспешила к леди Ордуэй с приятным сообщением. В отсутствие Джайлса они смогут не таясь восполнить пробелы в воспитании Аннабеллы и основательно подготовить ее к роли хозяйки дома.

– Замечательно! – воскликнула леди Ордуэй, узнав новость. – Уилсон уже нашла учителя танцев – он придет завтра. Она также узнала, что миссис Телуэлл – весьма благородная дама – сейчас находится в стесненных обстоятельствах и охотно научит тебя светским манерам.

– Я думала, что вы сами этим займетесь, тетя Лаура.

– Но я быстро устаю, милая. К тому же я собираюсь заняться твоими нарядами, чтобы ты поразила свет. Мне, бывало, так нравилось покупать платья для Розабеллы. Кажется, мадам Фаншон все еще в моде…

– Но в гардеробной у Розабеллы полно платьев. Разве этого не достаточно?

– Первое, что тебе надлежит знать, Аннабелла, – это то, что для появления в свете никогда не бывает ничего «достаточно»! Господи, девочка! Неужели тебе не хочется красивых новых платьев?

– Хочется, но… как же мы за них заплатим?

– Оставь это мне! Джайлс установил для меня вполне солидную сумму на содержание, и я буду счастлива потратить значительную ее часть на наряды. Себе я тоже кое-что закажу. Пожалуйста, не возражай!

Аннабелла упорно изучала манеры благородной дамы. Некоторые правила казались ей нелепыми, но она покорно их штудировала и, поскольку была смышленой, скоро овладела и ими. Ее размашистая походка сменилась грациозными шажками, девушка сделалась сведущей в том, кому из знакомых и как полагается кланяться или делать реверанс, о чем можно беседовать за столом, на приемах, балах и во время утренних визитов. Она выучила имена тех представителей света, которые пользовались влиянием, и тех, кого надо избегать.