Холден развернулся к пикапу и разрядил в него всю обойму. Лобовое стекло разлетелось, и машина с разгона врезалась в одну из хижин.

– Дэвид…

Холден обернулся к Марии.

– Ты сдохнешь, – продолжал греметь голос Эрнандеса.

Холден бросился к девушке, пули взбивали пыль рядом с ними. Мария встала на колени.

Снова выстрелы. Мария отчаянным прыжком обрушилась на Холдена и закрыла его своим телом. Вверху рокотал пропеллер удаляющегося вертолета. Холден осторожно перевернул девушку, ее глаза были открыты, изо рта текла кровь.

– Мария…

Она улыбнулась и закрыла глаза, но тут же вновь их открыла.

– Мария!

Холден коснулся ее шеи. Пульса нет, мертвые глаза смотрели в небо.

Холден встал, забивая в пистолет новую обойму.

Вертолет. Он вскинул руку и стрелял, стрелял до тех пор, пока не закончились патроны.

– Ублюдок!

Холден посмотрел на девушку.

– Я отомщу им, Мария. Да поможет мне Бог.

Он побежал к реке в сопровождении автоматных очередей, не выпуская пистолет из рук. Прыгнул в воду и нырнул как можно глубже.

Дэвид Холден дрожал. Он оставался в воде до темноты, когда люди Инносентио Эрнандеса прекратили поиски.

Он видел и самого Эрнандеса. Тот все еще хромал – рана, которую нанес ему Холден, покидая виллу, еще не зажила.

Когда они наконец ушли, Холден выждал час и выбрался на берег. На противоположный берег.

А потом долго сидел на каком-то бревне. Было холодно.

С помощью сухих листьев он вытер «Беретту» и патроны к ней. Потом вытащил «Защитника» из самодельных ножен.

Крепко сжал нож в руке и сказал негромко, глядя на блестящее в свете звезд лезвие:

– Я не забуду, Мария. Обещаю. Считай его покойником.