– В общем, да. Вам не придется участвовать в боевых действиях, – ответил Фрост, покачивая в руке бокал с ромом и кока-колой. – Наша задача – охрана президента, его жены и дочери.

– Я займусь дочерью, – выкрикнул Штурмер, здоровый рыжий малый с румянцем на всю щеку, чьи светлые волосы отливали оранжевым цветом под яркой люстрой.

– Ну да, – проворчал Пирлблоссом, – так мы тебе ее и отдали.

– Ладно уж, уговорили. Девушку буду охранять я, если вас это успокоит, – подал реплику Нифкавиц.

– Ребята, не обольщайтесь, мы едем туда работать, а не отдыхать. Пикника никому не обещаю, – заметил Фрост. – Не забывайте о покушении на президента на кладбище. Может быть, половина армии состоит из внедрившихся террористов. Вот поэтому-то президент и нанимает нас.

– А вооружение, питание и тому подобное – все это будет бесплатно?

– Да, все расходы будут покрыты, включая похоронные услуги, – ответил Фрост и засмеялся вместе со всеми. – Улетаем завтра, как и договорились. Еще будут вопросы или, может быть, прекратим этот базар и поедим?

– Черт побери, – воскликнул Дик Креймер, – поесть можно будет и там, здесь давайте выпьем.

Хэнк покатал во рту ледяной кубик и кивнул:

– Отличное предложение. Эй, официант!

Чартерный самолет, ревя пропеллерами, подрагивал в начале взлетной полосы. Фрост стоял рядом, наблюдая сквозь темные солнцезащитные очки за погрузкой снаряжения. Он был одет в свой лучший белый костюм. Черный шелковый галстук был небрежно повязан под расстегнутым воротником светлой рубашки.

На этот раз не утерпел Нифкавиц. Он подошел к капитану и спросил:

– Слышишь, Фрост, а где ты потерял глаз? Хэнк потер висок, жалея о том, что перебрал предыдущим вечером, уперся руками в бока и гаркнул в ответ:

– Ну что тебе сказать, Нифкавиц? Рассказывать, в общем-то, не о чем…

Он покачал головой и тут же пожалел об этом из-за сильной боли. Фрост достал последнюю сигарету и отбросил в сторону измятую пачку “Кэмела”.

– Да пошел ты к черту, – закончил он свой рассказ и стал подниматься в самолет.

– Капитан Фрост?

– Да, мадам.

Хэнк остановился посреди большого коридора, пересекающего президентский дворец, и повернулся к первой леди.

– Мне так приятно, капитан, что вы и ваши люди работаете у нас. Теперь я чувствую себя в полной безопасности.

Фрост взглянул на нее и вежливо ответил:

– Спасибо, сеньора. Я тоже рад помочь вам.

Он улыбнулся и хотел уже повернуться, чтобы идти дальше, но не успел.

– А не хотели бы вы получить еще большую награду, одноглазый капитан с телом, покрытым шрамами? Я наблюдала вчера вечером, как вы плавали в бассейне после того, как разместили своих подчиненных. У вас красивое тело и очень много шрамов. Вы их получили, сражаясь за женщин, мой капитан?

– Нет, сеньора, обычно мне на них не хватает времени.

Вдруг он почувствовал легкое прикосновение ее руки к плечу.

– А я вам нравлюсь, Хэнк?

– Да, – улыбнулся он. – Но извините, сейчас я должен идти и проверить охрану, сигнализацию, чтобы все было спокойно. Сами понимаете, служба.

– Подождите, поговорите еще со мной. Мне нравится ваш голос – с американским акцентом и хрипотцой, которую можно получить только от виски и сигарет. Так говорят у вас в стране?

– Совершенно верно, сеньора, такому грубияну, как я, нельзя разрешать разговаривать с такой леди, как вы.

– А я вам разрешаю, – прошептала она. – И позволю даже немного больше…

Фрост оглянулся по сторонам.

– Послушайте, сеньора, а как же ваш муж?

– Боже, какая лояльность и преданность, – продолжала она шептать, прижимаясь к нему всем телом и поглаживая лацкан его костюма. – Муж очень добр ко мне, совсем как отец.

Капитан тяжело вздохнул.

– Но, Хэнк, он уничтожит вас, если я расскажу ему, что вы заставили меня стать своей любовницей и силой затащили в постель. О, как я сопротивлялась! Но если вы будете вести себя по-умному, я ничего ему не скажу – в конце концов, вы же отвечаете за мою безопасность, не так ли?

– Значит, если я не стану вашим любовником, то вы скажете, что я вас изнасиловал, и меня расстреляют, так?

– Совершенно верно.

– А если буду заниматься любовью с вами, то вы будете молчать, и я останусь в живых, так?

– Правильно.

– Ну что же, теперь все ясно. Куда проследуем – в мою койку или в твою, куколка?

Она улыбнулась, в отличие от Фроста, и привстала на цыпочках, потянувшись к его уху.

– Идем ко мне. Я покажу тебе свою спальню.

Капитан вздохнул и направился за первой леди по коридору. Вдруг ему показалось, что из дальнего конца холла за ними наблюдает Марина, дочь президента. Времени изменить что-либо уже не было, так как сеньора Анна Агилар-Гарсиа Руиз торопила, призывно махая рукой и покачивая бедрами, затянутыми в черное прилегающее платье. Он поспешил за ней вверх по ступенькам. Она обернулась и обратилась к нему:

– Да, Хэнк, вот еще что. Я более всего ценю в мужчине, младшем, чем мой уважаемый муж, страсть и темперамент. Президент вернется из генерального штаба через три часа, это время – в нашем распоряжении. Я хочу, чтобы вы свели меня с ума своей страстью. Я ясно выражаюсь?

Фрост согласно кивнул и взял протянутую ему руку.

– Да. Настолько ясно, что даже одноглазый вас может понять.

Сеньора повела его наверх, и по пути им не встретился ни один слуга. Наверное, она продумала все заранее. Войдя в темную комнату, он уже готов был увидеть развешанные по стенам плетки и цепи сексуальной извращенки, но, когда леди немного приоткрыла шторы, и в спальню проник дневной свет, он не заметил ничего подобного. Перед ним стояла сорокалетняя нимфоманка, пытаясь расстегнуть змейку на чересчур тесном платье, скрывающем тело, все еще довольно привлекательное, которое, видимо, и раньше использовалось для шантажа и при других обстоятельствах могло даже нравиться.

– Раздевайтесь и ложитесь в постель, мой капитан.

Он наблюдал, как она сняла платье и растянулась на кровати, словно большая ленивая кошка. Хэнк расстегнул пиджак, вынул пистолет из наплечной кобуры и положил его на сиденье резного лакированного стула. Сняв одежду и отбросив в сторону туфли, он подошел к постели.

– Вы всегда носите оружие, капитан?

– Да, всегда.

Фрост лег рядом с ней.

– Скажи, тебе нравится мое тело? – тихо прошептала она.

Хэнк склонился над ней, обнял левой рукой за шею, а правой коснулся груди.

– Я скажу тебе позже, хорошо?

Пальцы его левой руки гладили ее волосы, а правая прижимала тело женщины к себе. Ее голова запрокинулась, влажные губы раскрылись и задрожали. Он страстно поцеловал, коснувшись языком ее языка, и ощутил, как по ее спине прошла дрожь. Он чувствовал, как ее руки гладят его плечи, спину, касаются груди. Он посмотрел на черный циферблат ручных часов – до возвращения президента оставалось два часа сорок минут…

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru