— Но если они охраняют порт, то граница не осталась без присмотра. Ну думай же, думай, Спархок.

— Может, нам удастся проскользнуть ночью?

— У нас слишком важное дело, чтобы пробовать на авось.

Спархок выругался.

— Нам нужно добраться до Симмура. Уже близко время, когда погибнет еще один из двенадцати, а я не знаю, сколько еще может выдержать Сефрения. Подумай-ка ты, Кьюрик, ты всегда был сообразительнее в тактике.

— Это потому, что я не ношу доспехов. Чувство безопасности делает странные вещи с мозгами человека.

— Спасибо, — сухо поблагодарил Спархок.

Кьюрик задумчиво сдвинул брови.

— Ну, — нетерпеливо поторопил его Спархок.

— Я думаю, не торопи меня, — огрызнулся Кьюрик.

— Мы все ближе к пристани.

— Я вижу. Как ты думаешь, они обыскивают корабли?

Спархок поднял голову и посмотрел над крышей надстройки.

— Кажется нет.

— И то слава Богу. По крайней мере, нам не придется делать скоропалительных решений. Мы сможем спуститься вниз и хорошенько все обдумать.

— И больше никаких идей?

— Ты слишком тороплив, Спархок. Это один из твоих основных недостатков. Тебе всегда не терпится кинуться в гущу событий, не разобравшись даже в том, что происходит.

Их судно покачивалось на волнах у причала, и матросы собрались у одного борта и перебросили на пирс трап, по которому на палубу взбежали грузчики и тут же принялись перетаскивать на берег тюки и коробки.

Неожиданно послышался стук копыт и на палубу вышел Фарэн. Спархок с удивлением воззрился на своего боевого коня. На спине жеребца сидела Флейта, наигрывая на своей свирели. Мелодия была сонной, дремотной. До того как Спархок или Кьюрик успели остановить его, Фарэн уже ступил на трап, ведущий на берег.

— Что она творит?! — воскликнул Кьюрик.

— Я даже не успел удивиться. Быстро за Сефренией!

На пристани Флейта направила Фарэна прямо к кучке солдат церкви, стоявших в дальнем конце, которые тщательно осматривали каждого, кто сходил с корабля, но не обратили никакого внимания на маленькую девочку на огромном коне. Она несколько раз дерзко проехалась взад и вперед перед ними и вернулась назад. Казалось она смотрела прямо в глаза Спархока. Подняв свою маленькую ручку, она поманила его к себе.

Он непонимающе уставился на девочку.

Она скорчила ему рожицу и проехала прямо через ряды солдат. Они с отсутствующим видом посторонились, не заметив ни ее, ни Фарэна.

— Что там происходит, вы понимаете? — спросил Спархок присоединившихся к нему Сефрению и Кьюрика.

— Трудно сказать, — ответила Сефрения хмурясь.

— Почему солдаты не обращают на нее ровно никакого внимания? — спросил Кьюрик, когда Флейта в очередной раз проезжала перед солдатами.

— Они не могут ее видеть.

— Но она же прямо перед ними!

— Значит это не имеет значения, — лицо Сефрении медленно приняло удивленное выражение. — Я слышала о таком, — прошептала она, — но думала, что все это байки. Видно, я ошибалась, — Сефрения повернулась к Спархоку. — Она смотрела на корабль с тех пор как выехала на пристань?

— Кажется, она звала меня.

— Ты уверен?

— По крайней мере мне так показалось.

Сефрения глубоко вздохнула.

— Что ж, — сказала она, — есть только один способ проверить это, — Сефрения поднялась и вышла из-за надстройки.

— Сефрения! — окликнул ее Спархок, но она продолжала идти по палубе, будто не слыша. Подойдя к борту она остановилась.

— Она же прямо у них на глазах! — придушенно воскликнул Кьюрик.

— Я вижу.

— У солдат наверняка есть ее описание. Она что, с ума сошла?

— Не думаю. Посмотри, — Спархок указал на солдат. Хотя Сефрения стояла на виду, они как будто не видели ее.

Однако Флейта увидела и сделала еще один из своих величественных жестов. Сефрения вздохнула и посмотрела на Спархока.

— Подожди здесь, — сказала она.

— Где здесь?

— Здесь, на судне. — Сефрения повернулась и по трапу спустилась на пристань.

Спархок выпрямился и с мрачным видом обнажил меч.

— Там их не так уж много, — сказал он Кьюрику. — Если мы нападем неожиданно, то у нас есть шанс.

— Не слишком большой, Спархок. Давай-ка лучше посмотрим, что будет дальше.

Сефрения прошлась по пристани и остановилась прямо перед солдатами.

Они не обратили на нее никакого внимания.

Сефрения заговорила с одним из них.

Тот не ответил.

Тогда она вернулась к кораблю.

— Все в порядке, Спархок, — прокричала она. — Они не могут ни видеть, ни слышать нас. Забирайте наших лошадей и вещи и спускайтесь.

— Магия? — спросил Кьюрик.

— Да, но о такой мне слышать не приходилось.

— Тогда нам лучше делать то, что она говорит и побыстрее. Очень неприятно будет оказаться среди этих солдат, если заклинание вдруг исчезнет.

Было жутковато опускаться по трапу прямо на глазах у целого отряда солдат церкви и идти по пристани лицом к лицу с ними. Солдаты прохаживались по пирсу со скучающими минами, даже не заподозрив, что что-то не так. Они привычно останавливали каждого моряка или пассажира, но не обращали никакого внимания ни на Спархока, ни на Кьюрика, ни на лошадей. Солдаты без всякой команды своего капрала расступились и снова сомкнули ряды, когда Спархок и Кьюрик провели лошадей с причала на мощеную булыжниками набережную.

Не говоря ни слова, Спархок снял Флейту со спины Фарэна и взобрался в седло сам.

— Хорошо, — сказал он Сефрении, — как она сделала это?

— Обычным способом.

— Она ничего не говорила и ничего не делала, как она связала заклинание?

— При помощи своей свирели, Спархок. Я думала, что ты это уже понял. Она не произносит заклинание, она играет его.

— Неужели это возможно? — с сомнением спросил Спархок.

— Ты сам только что видел.

— А ты можешь так?

Сефрения покачала головой.

— У меня нет слуха, Спархок, — созналась она. — Я с трудом отличаю одну ноту от другой, а мелодия должна быть очень чистой.

Они ехали по улицам Ворденаиса.

— Мы все еще невидимы? — спросил Кьюрик.

— На самом деле мы не невидимы, Кьюрик, — сказала Сефрения, заворачивая в полу своего плаща Флейту, которая все еще продолжала играть свою дремотную песенку. — Если бы это было так, то мы просто не видели бы друг друга.

— Я что-то не совсем понимаю.

— Солдаты видели нас, Кьюрик, помнишь, они уступили нам дорогу? Просто они решили не обращать на нас внимания.

— Решили?

— Ну, это не совсем верное слово. Скажем так: им было приказано.

Они покинули город через северные ворота, по-прежнему не замечаемые стражниками, и оказались на торной дороге в Симмур. За несколько недель их путешествия погода в Элении изменилась. Зима отступила, в воздухе было разлито дыхание весны — первая зелень, робкая зелень, появилась на ветвях деревьев и кустов по сторонам дороги. По полям за плугами ходили крестьяне, выворачивая огромные пласты черной земли. Пора дождей миновала, и на ярко-голубом небе лишь кое где были видны пушистые белые облачка. Свежий теплый ветер приносил с полей запах земли, роста и обновления. Свою рендорскую одежду они оставили на корабле, но Спархоку все еще казалось, что ему жарко в кожаной подкольчужной рубахе и теплом плаще.

Кьюрик взглядом знатока осматривал свежевспаханные поля.

— Надеюсь, мальчишки закончили с пахотой, — проворчал Кьюрик, — не хотелось бы, чтоб все это свалилось на меня, когда я вернусь домой.

— Не бойся, Эслада проследит за этим, — заверил его Спархок.

— Может, и так, — ответил Кьюрик. — Боюсь, что она даже лучше управляется на ферме, чем я.

— Так и должно быть, — сказала Сефрения. — Женщины больше связаны с луной и с природным круговоротом, определяемым ею. В стирикуме женщины всегда занимаются земледелием.

— А чем же занимаются мужчины?

— Разными мелочами.

Через пять дней весенним утром они подъехали к Симмуру. Спархок поднялся на вершину холма в миле от города.