Влад посмотрел, чуть прищурившись, на солнце — оно подбиралось к зениту, а, значит, скоро привал. На второй день пути сменили график: спали днем, в самую жару. А потом ехали до темноты, сколько позволял тусклый свет заката. Так легче, а то в первый день чуть до обмороков дело не дошло, да и коней жалко. Хоть и делились с ними водой, да сколько ее хватало для таких животных. А за вечер и полночи, когда становилось прохладнее, преодолевали большую часть отмеренной на сутки дороги то галопом, то рысью.

«Жаль, что тут нет кактусов», — с легким сожалением подумал Влад. Было бы очень интересно посмотреть «вживую» колючих метровых уродцев, каких показывали в фильмах. Фууу, ну и пекло! Нос вон клочками облазит. На песок смотреть страшно — кажется, что над ним дрожит раскаленный воздух. Влад тронул языком потрескавшиеся губы. Один глоток. Только один.

Аскар махнул рукой. Привал! Влад с облегчением скатился с седла. Хоть и привык к скачке, все равно после долгих переходов очень болезненно ощущается каждая мышца. Нет, есть же маньяки, для которых конные прогулки — самый желанный вид отдыха! Но думал так Влад только в минуты сильной усталости, он научился любить коней и подозревал, что дома будет по ним скучать.

«А вот и кактусы, — обрадовался он, окидывая взглядом место привала. — Только почему они фиолетовые?!»

Громко присвистнул Славка.

— Дракон меня оближи, — выдохнул прибившийся к их компании Тимс.

Кактусы торчали двумя ровными, как по линейке, шеренгами. Огромные, ростом с Влада, они походили на двузубые вилки, щедро украшенные длинными шипами. Толстые мясистые растения отливали в ярких лучах солнца фиолетово-розоватым оттенком.

— А ты говорил, что тут ничего такого не растет, — с претензией заметил Рик Талему.

— Не растет, — развел руками ведун, — И не живет... такое, — севшим голосам добавил он.

Алька взвизгнула, Влад открыл рот: между фиолетовых колонн, уходивших за горизонт, неторопливо полз большой блестящий крокодил. Его зеленая шкура лоснилась так, словно животное только что вынырнуло из речки. Вот крокодил повернул морду и посмотрел на людей. Очевидно, отряд его не заинтересовал, он торопливо развернулся и скрылся из виду.

— Твою мать! — высказался Влад.

Ближайший к ним кактус треснул, и на одном из отростков стремительно распустился алый цветок. Потом следующий кактус выкинул такой же фокус, цветы пошли вспыхивать один за другим. Талем рассмеялся:

— Это же мираж, как я мог забыть! Просто в Белой пустоши они вот такие причудливые. Это даже не простые миражи. Тут все намного сложнее и интереснее!

— Чем же? — тут же поинтересовался Влад. С одной стороны, стало спокойнее — мгновенно расцветающие кактусы наводили на нехорошие мысли о состоянии собственных мозгов. С другой — было безумно обидно, что никакой речки, в которой плескался крокодил, на самом деле нет, а значит, с водой они пролетели.

— Я читал отрывок из записок дрида. Были когда-то времена, когда они просто путешествовали и описывали все увиденное в своих дневниках. Жаль, что эти времена давно в прошлом. Так вот, там я встретил очень странные слова: «информационное поле». Что за выражение и откуда оно взялось, я не ведаю.

Влад хотел вставить, что он-то как раз в курсе, что это такое, но вовремя одумался. Талем же потом прицепится как клещ, и не отстанет, пока все не выпытает. Любопытства у ведуна побольше, чем вредности у Али.

Во время рассказа Талема меж кактусов прошествовало странное животное, напомнившее гибрид бегемота и слона, на нем сидел маленький, загорелый до черноты мальчик, укутанный в светло-голубую материю.

— Я понял так, что все, происходящее в мирах, все, что могло произойти, но по какой-то случайности не свершилось, все, что было выдумано или нарисовано, оставляет свой отпечаток в неведомых нам небесах. А вот эти миражи — отражение того пространства.

— Действительно... — растерянно сказал Славка.

Недалеко от них, буквально в паре метров, возник Костя. В той, земной одежде, со скрипкой в руках. Не глядя на ребят, он пристроил инструмент у подбородка, вскинул смычок и заиграл, вот только звук мираж не создавал. И только по стремительному полету руки и напряженному выражению лица можно было догадаться, что играет скрипач о чем-то неспокойном. Влад бросился к нему, но его перехватил Аскар.

— Пусти меня! — забился мальчик в жесткой хватке тэма. — Вы... блин, пустите! Это же Костя!

Аскар разжал руки, и Влад чуть не упал. Рванулся вперед, но друга уже не было. Влад сел и с отчаянием ударил ладонями по песку.

— Это только мираж, — мягко напомнил за спиной Талем.

— Да идите вы... — горько прошептал Влад. Он чуть не плакал от обиды.

— Все, представление закончено? — спросил Рик, глядя на увядающие цветы.

Словно в ответ из-за особо мясистого кактуса выскользнула девичья фигурка. Длинные темные волосы ниспадали на еще только намечавшуюся грудь. Короткое белое платьице, едва доходившее до середины бедер, перехвачено на талии несколькими золотыми цепочками. Широкие браслеты болтались на руках и ногах. Девочка была босая, но легко двигалась по раскаленному песку. Вот она приблизилась, плавным жестом отвела волосы от лица...

— Сима! Это же ты! — выкрикнула Алька.

Влад с сомнением посмотрел на девочку, повернулся, глянул на Симу. А что — очень похоже!

Девочка-мираж обвела всех взглядом, равнодушно-отстраненным, только на ведуна не посмотрела, да чуть дольше задержала его на Симе. Потом кивнула, щелкнула пальцами — во всяком случае, жест был таким, а звука опять не слышно — и поплыла по песку в странном танце, легком и в то же время очень эмоциональном. И Влад только сейчас понял, что девочке все-таки больно двигаться по раскаленному песку. Он узнавал движения Симы — такими они были на тренировках — но, сплетенные в танец, казались еще более красивыми, точными и гибкими.

Тимс завороженно выдохнул, когда девочка остановилась. Она даже не запыхалась, хотя Влад ожидал этого — очень уж реальным казалось это создание миража. Подошла ближе, остановилась рядом с первым кактусом. Вытащила из ножен на поясе нож. «Странно, вроде его не было», — успел подумать Влад. Затем она пристально посмотрела на Симу, подняла руку и быстро уколола себя ножом. Темная капля скатилась на песок, пробив в нем след, словно камушек. Девочка еще раз кивнула и исчезла вместе с кактусом и следами на песке — крокодильими и того странного гибрида.