— Нет, еще не успела.

— Мы можем найти любую пропажу. — Из гнома получился бы хороший рекламный агент. — Человека, ручную крысу, медальон вашей прапрабабушки — не имеет значения.

— Вы, несомненно, занимаетесь полезным делом. Но, надеюсь, что мне не придется воспользоваться вашими услугами. Весьма рада знакомству, однако нам уже пора. Эльке, пойдем!

— Ну, мам! Живой волшебник…

— Не спорь. Ты еще не обедала.

— Слушайся маму. — Крион превратил камешек, лежащий на краю дорожки, в воздушный шарик зеленого цвета и отдал его девочке. Та запрыгала от восторга.

Тронхеймы ушли. Эльке обернулась и помахала Криону рукой.

— Ты покорил ее сердце, — заметил Дарий.

— Меня всегда любили дети.

— Жаль, что деньги защищены от магических подделок, — без всякого перехода сказал гном. Его глаза алчно сверкнули. — Как было бы хорошо, если бы ты превращал мусор или что-нибудь в этом роде в звонкие монеты.

— Такая мысль приходила в голову не только тебе, но ничем хорошим это не заканчивалось. Все фальшивомонетчики были обнаружены и наказаны,

— Неужели ты никогда не пробовал наколдовать деньги? Не верю.

— Пробовал, — Крион задумался, — в школе. Это — было, когда я еще занимался в младшем классе.

— Ага. Я так и знал. Ну и как?

— В школе все делали черт знает что. Сам понимаешь… Монеты получились настолько хорошие, что их засек только радар Настоятеля, и то со второй попытки. Три предыдущих они прошли без подозрений. И тогда у меня состоялся серьезный разговор с наставником. Он запретил мне даже думать в этом направлении и взял с меня клятву…

— …Которую ты не можешь нарушить ни прикаких обстоятельствах, — продолжил за него Дарий.

— Верно.

— Жаль. Ты такой гениальный, что смог бы придумать, как обойти любую защиту. Серьезно, — добавил гном, видя, что Крион улыбается, — колдовал бы потихоньку монетки и не утруждал себя работой.

— Если бы я предавался безделью, то это, несомненно, вызвало бы законные подозрения. Любое магическое творение носит на себе отпечаток его творца, хотя для непосвященных это не заметно. Это как почерк или манера художника писать картины.

— Понятно. Тебя бы сначала стали подозревать, а потом взяли бы с фальшивыми деньгами и обеспечили приличный срок в Подводном Куполе.

— Обычно все так и происходит. Но это необходимо. Пока нет фальшивых денег — а если и есть, то очень малое количество, — наша экономика остается стабильной.

— Ты так изменился. Стал рассудительным. Куда делась обычная рассеянность?

— У нее каникулы, — пошутил техномаг, — но она обещала вернуться.

— Нет, правда. Я тебя не узнаю.

— Не переживай. Через месяц-другой я стану таким же, как прежде. Буду забывать закрывать двери, надеть плащ. Буду путать слова заклинаний и регулярно устраивать взрывы в доме.

— Вот последнее совсем не обязательно, — поспешно сказал Дарий. — Я уже начал отвыкать от страха, что на меня может обрушиться стена или потолок. И мне нравится это новое, незнакомое мне раньше чувство безопасности.

— Хорошо, взрывов в доме не будет, — легко согласился Крион. — Он у нас старенький: того и гляди развалится.

— Вот станешь Главным техномагом, начнешь грести деньги лопатой — и отремонтируешь на них наше жилище. Ты же приложил руку к его разрушению?

— Приложил, не спорю. И не один раз. Я тут вспомнил про одно дело… Мне пора. — Крион Кайзер стремительно поднялся.

— Ты куда?

— Тарк еще вчера просил зайти и разобраться слетающими тарелками. Похоже, что у него взбесился весь чайный сервиз. Летают чашки, блюдца… Клиентов распугивают, А я про его просьбу совсем забыл. Боюсь, что Тарк будет не в духе.

— Вот, — Дарий обрадованно улыбнулся, — узнаю старого Криона: рассеянный, как и прежде. Я пойду с тобой. Хочу поглядеть, как ты будешь утихомиривать несчастную посуду.

Тарк встретил их на пороге своего трактира. Гоблин угрюмо взглянул на Криона.

— Явился наконец! Я уже думал посылать за другим техномагом. За Вилерканом, твоим конкурентом. Дарий, это ты его задержал? — грозно спросил он гнома.

— Боже упаси. Я вообще ни при чем. Только хотел посмотреть. А может, и помочь, там видно будет.

— Посмотреть! На что?! На кого?! Эта проклятая посуда мне всех клиентов разогнала. Даже постоянных. Такие убытки!

— А где твои троглодиты?

Сквозь закрытые двери трактира послышался шум и звон разбитого стекла.

— Я их отпустил, — проворчал Тарк. — Все равно посетителей нет и в ближайшее время не предвидится.

— Как она себя ведет? — Крион кивнул в сторону двери.

— Посуда? О, она летит, причем целится прямо в голову. Так что глаза береги. И, по-моему, эта штука заразна. К сервизу присоединились стаканы, которые стояли с ним рядом. А началось все вчера, после обеда. Ну, об этом ты знаешь.

Техномаг задумчиво кивнул.

— Сейчас я войду, — решился он, — и запру за собой дверь. Что бы ни происходило, не заходите внутрь, пока я вас не позову. Понятно?

— Да, ты только сам не разнеси мое заведение на кирпичики!

— Это уж как повезет, — хихикнул Крион и быстренько скрылся за дверью.

Тарк и Дарий напряженно прислушивались. Гному показалось, что звон стал интенсивнее. Тарк сжимал и разжимал пальцы — верный признак того, что он сильно нервничал.

— Ох, и откуда такая напасть? — спрашивал он самого себя.

Раздался небольшой взрыв. Дарий подумал, что взрывы — это коронный трюк Криона. Без них он никак не может обойтись. Случайные прохожие заинтересованно поглядывали в их сторону, но, видя мрачное лицо гоблина, подходить и лезть с вопросами не решались.

— Заходите! — донесся до них приглушенный голос Криона.

— Уже можно? Точно? — недоверчиво поинтересовался гоблин.

— Да. — Дверь резко распахнулась, и показалась голова Криона. — Уж не думаешь ли ты, что я заманиваю тебя в ловушку? Какой-то ты стал недоверчивый, честное слово.

Тарк и Дарий осторожно вошли. Трактир представлял собой поле боя.

— Можно подумать, тут дымцы свадьбу гуляли, — тихонько проворчал Дарий.

Тарк ничего не сказал. Он был сильно опечален. Он понес серьезные убытки. Посуда была разбита, ее осколки валялись по всему залу. Взрывом снесло полки и стоявшие на них бутылки с дорогостоящей выпивкой. Такой, которую никто не заказывает из-за дороговизны, но которую принято иметь в заведении для поддержания его престижа. Престиж «У высоких гор» был разбит вдребезги и растекся по полу, смешавшись с бутылочным стеклом.

— Ну все, — убитым голосом сказал Тарк, — приехали.

От густых пучков светящегося мха остались одни ошметки.

— Это твоя? — Крион Кайзер, до этого напряженно искавший что-то среди бывшей трактирной посуды, протянул Тарку осколок чашки.

Гоблин нацепил на нос очки без дужек и внимательно рассмотрел осколок. Чашка была сделана из тонкого музуаского фарфора черного цвета.

— Определенно не мое.

— Я нашел ее на полу.

— Как же она у меня оказалась?

— Это улика. Нужно вызвать Патруль Города.

— Ты серьезно? Значит, это не случайное помешательство?

— Нет, определенно. Кто-то это все умышленно проделал. Чашечка-та очень непростая. Ее выдержали в некоем отваре, который я называть не буду (зачем вам все эти магические тонкости), и она взбесилась. Чашка-убийца. Потом ее подбросили тебе. Стоит такой вещи постоять несколько минут рядом с нормальной посудой, как та тоже заражается. А дальше — дело техники: все передается по цепочке.

Тарк стремительно передал осколок обратно Кайзеру и вытер руки полотенцем.

— Она уже не опасна, — успокоил его техномаг. — Главная опасность таится в ней, когда она сохраняет свою целостность. В смысле, до того как она разобьется.

— Дарий, сходи, пожалуйста, за Патрулем. Я этого так не оставлю!

— Тарк, можно задать тебе глупый вопрос?

— Можно. Какой?

— У тебя есть враги? Дружеской услугой такое назвать нельзя. — Крион обвел рукой разгромленный трактир.