— Красивое название. Все-таки хорошо, что у тебя такие большие порции. — Лукас с воодушевлением вонзил ложку в воздушную пепельно-розовую массу. — И хоть я уже съел столько, что Эдели кормить меня не придется, наверное, с месяц, это кулинарное чудо я одолею, без всякого сожаления о своем желудке. Странно одно: мы с тобой знаем друг друга уже кучу времени, к тебе я не раз заходил, но «Облака Санторина» ты мне не готовил.

— Ты прав. Но не мог же я его приготовить, не имея на руках нужных ингредиентов. Сюда нужно добавлять перетертую бычь-траву и моллюсков из Каменного моря. Неужели ты думаешь, что их можно найти у вас в деревне?

— Где же ты достаешь такую редкость?

— Как всегда, у купцов. Иногда для меня их привозит Вениамир, а иногда Шурангха. Я покупаю у них еще много чего.

— А разве в Дуду это нельзя сделать? Все-таки большой город. Не Фар, конечно, но магазинов и лавок со всяким товаром там предостаточно!

— Может, оно и так, но мне незачем ехать в город. Купцы снабжают меня всем по оптовым ценам. Им нравится мое заведение, и они не желают, чтобы я разорился.

— Надо же, какие сознательные…

Они замолчали, наслаждаясь кушаньем, носящим мудреное название «Облака Санторина». К букету ароматов добавился еще один: сильный запах лимона. Зеллес принялся есть энергичнее.

— Запах лимона — это предупреждение, что через пять минут наша еда станет отравой. Так что сделайте одолжение: жуйте побыстрее! — произнес он с набитым ртом.

— Как? Почему отравой? — Эрик с подозрением уставился на собственную ложку.

— А я, по-моему, знаю. — Гном хитро уставился на Зеллеса. — Моллюски Каменного моря не выносят пребывания на воздухе. Как только они попадают на берег, то сразу чернеют, съеживаются, и есть их не решаются даже птицы-уборщики, до того они ядовиты. Моллюсков возят только свежими и только в воде их родного моря. А бычь-трава известна как сильное консервирующее средство. Она приостанавливает разрушительное воздействие воздуха. Если запахло лимоном, то значит, трава скоро перестанет сдерживать воздух.

— Верно, ты правильно догадался. — Трактирщик удивленно покачал головой.

— Это не догадки. Я знал это и раньше.

— Откуда же ты это знаешь?

— Проработал полгода помощником аптекаря. Он использовал вытяжки из моллюсков в некоторых своих лекарствах.

— А говорил, что почти ничего не умеешь делать, — проворчал Эрик. — Вот и верь потом бесхитростным на вид гномам.

— Если бы я оказался в аптеке, то тотчас же предложил свои услуги, но в Агентстве Поиска…

— Да-да, я понял. Ого! Кто-нибудь, откройте окно, пока оно не разлетелось на кусочки.

В оконное стекло ломился зеленый в красную полоску дракон с письмом в лапах. Зеллес распахнул окно. Дракон-почтальон неожиданно грациозно для его братии протиснулся в окно и, не разбив ни одного горшка с цветами, плюхнулся прямо на середину стола, за которым все сидели. Его взгляд был мутным и каким-то неуверенным. Он закашлялся, сделал глоток из кружки Фокса.

— Послание для Эрика Эрфиндера, — произнес он глухим металлическим голосом.

— Как же ты меня нашел? — От удивления брови Эрика поднялись до границы лба с волосами. — С тобой все в порядке? — поинтересовался он, видя, что письмоносец ведет себя как-то странно.

— Послание для Эрика Эрфиндера, — повторил дракон, немного подумал и добавил: — От Криона Кайзера, величайшего техномага всех времен и народов. Ты Эрик Эрфиндер?

— Да, я.

— Тогда на, держи. — И он протянул Эрику свернутое в трубку послание.

Сразу же после этого взгляд и действия дракона стали более осмысленными. Он немного повертел головой, как бы соображая, где он сейчас находится, и спросил:

— Ответ будет?

Эрик, который уже успел просмотреть письмо и ознакомиться с его содержанием, отрицательно покачал головой.

— Нет, спасибо. Ответа не будет.

Дракон еще раз отпил из кружки Фокса — на дорожку — и вылетел наружу. Он опять умудрился не задеть ни одного цветка. И такие чудеса бывают на свете!

— Это Крион Кайзер развлекается! — пояснил всем Эрик. — Он не мог сообщить почтальону точного адреса и поэтому решил немного над ним поколдовать.

— То-то этот дракон был такой странный. И сок мой весь выпил. — Фокс с недовольным видом заглянул в кружку. — Надеюсь, ничего серьезного не случилось?

— Все в порядке. Новости из дома скорее хорошие, чем плохие. К этому письму приложили свою руку все, кроме разве что Феликса.

— Ну да, у него же лапки.

— Крион пишет, что спас какую-то собаку в пруду. Тонула она, что ли? У него всегда был ужасный почерк. На следующий день рождения обязательно подарю ему пишущую машинку. Так, дальше… Он достиг блестящих успехов в техномагии. Во всяком случае, Крион так считает. Хм… Тут написано, что мой друг без труда прошел первый отборочный тур. В Фаре сейчас проходят выборы человека на должность Главного техномага Министерства. Крион участвует в состязании, — сделал Эрик небольшое отступление для Лукаса и Зеллеса. — Значит, он и в самом деле не безнадежен. Квинт пишет, что они провернули одно несложное дельце, принесшее им кучу денег, — отыскали мопса леди Люштаггарр. Опять собака! Неужели одна и та же? Ага, тут еще внизу приписка от Дария: ему надоело постоянно торчать одному на кухне, и он требует, чтобы мы побыстрее нашли Лоритора и подежурили для разнообразия на кухне вместо него. Фокс, тебе привет от всех сотрудников Агентства. Большой и пламенный.

— Спасибо.

— Через пару дней пошлем им ответное послание. У Квинта навязчивая идея: он думает, раз он большой начальник, то должен регулярно получать отчеты о проделанной работе от своих подчиненных. То есть от нас. Писать их приходится мне. Фоксу еще по статусу не положено. Правда, Фокс?

— Конечно, но я страдаю, что не могу зарыться носом в бумаги, вместо того чтобы предаваться заслуженному безделью.

Эрик ничего не ответил на его слова. Он думал о том, что завтра они с гномом отправятся на встречу с эльфом-фермером. У него была хлипкая надежда на то, что они продвигаются по верному пути. Если честно, ему уже до смерти надоела спокойная деревенская жизнь. Лукас и его семья оказались, конечно, очень милыми людьми, да и трактирщик Зеллес тоже был под стать мельнику, но Эрика уже вовсю тянуло в город. Он был горожанином до мозга костей и не представлял свою жизнь без мрачных высоких домов и толпы людей, которая в этих самых домах проживала. Глубокомысленное молчание Эрика поспособствовало тому, что разговор постепенно сошел на нет. Они настолько устали от гигантского количества потребленной пищи, что их начало клонить в сон. Всех, кроме трактирщика — в решении вопросов такого рода у него было много практики.

— По-моему, кому-то уже пора в кроватку и баиньки, — с мягкой усмешкой произнес Зеллес, глядя на сонную компанию. — Вы же останетесь на ночь у меня?

— Да, а утром выйдем пораньше и отправимся в Ласковые Холмы. Я надеюсь, мы не заблудимся? — Эрик попытался сесть прямо. Ему это почти удалось.

— Нет, даже если очень захотите. Туда ведет всего одна дорога. Посередине ее пересекает неглубокий ручей. Там, в ста метрах выше по течению, есть замечательное местечко. Ничего лучшего, чтобы перекусить и отдохнуть, я не знаю.

— Спасибо за совет. — Эрик сладко зевнул. — Не знаю, как ты, — обратился он к гному, — а я пойду.

Его не стали задерживать. Лукас Арий попрощался с ним и с Фоксом — он возвращался домой — и извинился за то, что не может проводить их до деревни.

— В самом деле, ты и так сделал для нас больше, чем мы рассчитывали. Огромное тебе спасибо за помощь. Твоя искренняя забота о нас сильно облегчила нам жизнь.

— Я присоединяюсь к его словам. — Гном благодарно посмотрел на Лукаса. Лукас Арий, полковник в отставке, а ныне известный на всю округу мельник, застеснялся и предпринял попытку бегства. Попытка оказалась успешной. Эрик не просил его передать благодарственные слова жене и детям, потому что они уже попрощались с ними, перед тем как отправиться в «Зеленый лес».