«Только бы с ним ничего не случилось».

Калами взял другую руку Бриджит, все еще сжимавшую тонкую ткань сорочки, и осторожно разогнул ее пальцы.

— Не ошибись, Бриджит. Твоя судьба теперь неотделима от судьбы Изавальты.

Бриджит хотела сказать ему, что он слишком много себе позволяет. Он стоял слишком близко, а прикосновения его были чересчур нахальны. Но она смолчала. Это нужно вытерпеть. Если он сейчас просто уйдет, можно будет побежать к императрице и рассказать ей обо всем. Может быть, даже найти Сакру…

— Мне не привыкать к внезапным пробуждениям. — Бриджит вздернула подбородок. — Это всего лишь одно из них.

«Скорее уж можно доверять старой несчастной Медеан, чем Калами», — предупреждала ее мама.

— Это Сакра сказал тебе, что я сделал для тебя заклятье? — спросил Калами, убирая прядь волос с ее плеча.

Бриджит закусила губу и отвернулась. Пусть думает что хочет.

Калами вздохнул и, к великому облегчению Бриджит, оставил ее в покое.

— Хорошо, — произнес он, закладывая руки за спину и укоризненно качая головой. — Я действительно сплел заклятье, но оно было защитным. Бриджит, пойми: каждую минуту, каждую секунду ты подвергаешься опасности. — Он махнул рукой в сторону жаровни. — Я создал этот оберег, чтобы тебя защитить. А что наделал Сакра? Он заставил тебя разрушить эту защиту.

«Сколько же лжи может уместиться на твоем языке!» Бриджит скептически скривила рот, но тут же вспомнила, что собиралась изображать невинную жертву.

— Как же я не догадалась! — Она прижала руки к щекам, чтобы скрыть невольную гримасу.

— К счастью, я принес тебе кое-что получше.

Калами раскрыл ладонь: с его пальцев свисала витая тесьма. В свете жаровни Бриджит разглядела узор из переплетенных окружностей — красного и белого цвета, как на шнурке. Левым глазом она увидела, что тесьма ярко светится.

— Это подвязка, — пояснил Калами. — Я собирался сделать пояс, но мне не хватило времени.

У Бриджит перехватило дыхание.

— Ты ведь не боишься меня, Бриджит? — проговорил Калами и подступил ближе, все еще держа подвязку у нее перед глазами.

— Боюсь, — призналась она.

Она была слишком напугана видом нового колдовства, чтобы притворяться и дальше. Он привяжет ее этой штуковиной. Он отнимет у нее разум, волю, сердце…

— Но почему? — печально спросил Калами. — Я не причиню тебе вреда. У меня на тебя бессчетное количество планов. Ты нужна мне. Я ни за что бы не стал подвергать тебя опасности! Не то что Сакра… Позволь мне защитить тебя, возьми это.

Калами протянул ей подвязку.

— Нет.

— Возьми, Бриджит, — настаивал он. — Тебя обманули, ты в опасности. Пожалуйста, не противься. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты в безопасности.

Он взял ее за руку.

Бриджит вывернулась, отпрыгнула в сторону, толкнув стол на Калами, и бросилась к двери. Сильные руки вцепились в подол ее юбки, и Бриджит упала на колени.

— Нет, ты примешь мой подарок!

Бриджит пыталась лягаться, но только запуталась в многослойной юбке. Тогда она перекатилась на спину и принялась орудовать кулаками. Калами все же ухитрился поймать ее запястье плетеной петлей. Бриджит вскрикнула и попыталась вырваться, но в этот момент Калами сам отпустил ее и поднялся на ноги. Она удивленно взглянула в его глаза.

Его глаза… Какие темные, глубокие глаза! И в этой глубине — столько манящих обещаний… Столько обещаний, о которых она мечтала и которых страшилась. Бриджит вдруг вспомнилось каждое его прикосновение, все сотни тысяч раз, когда он дотрагивался до нее, то касаясь ладони, то поддерживая за локоть — и всегда так галантно, так сдержанно. Каждое из этих бессчетных прикосновений оставило след в ее памяти, на ее коже… Бриджит почувствовала, что не в силах дышать. Не в силах думать, видеть, слышать… Во всем мире не осталось ничего, кроме Вэлина Калами, его темных глаз и всего того, что они обещали.

— Лорд-чародей! У вас все в порядке?

Бриджит обернулась. В дверях стоял стражник из отряда Чадека, глядя поочередно то на Вэлина, то на Бриджит. Она смущенно вскочила на ноги.

— Да, все хорошо, — отозвался Вэлин.

Бриджит не могла произнести ни слова, настолько она была вне себя от этого вторжения. Как он посмел сюда вломиться? Это из-за него Вэлин от нее отвернулся…

— А вы как, госпожа? — спросил стражник.

— Да, — выдавила Бриджит. — Все просто великолепно. Спасибо.

Стражник поклонился и закрыл дверь.

— Все великолепно, Бриджит? — Калами медленно приближался, глаза его были широко раскрыты, словно он хотел выпить ее взглядом. — Это правда?

— Правда.

Он взял ее руку в свои ладони. От этого прикосновения сердце Бриджит забилось так сильно, что он, наверное, услышал этот стук. Ладони у него были теплые и сухие, а руки — такие сильные… Он сжал ее запястье этими руками и перевернул ее ладонь, чтобы поцеловать тыльную сторону — так нежно, как никогда прежде. Потом он вновь перевернул ее руку и коснулся губами запястья, прямо над подвязкой, которой он ее поймал.

— Теперь ты принимаешь мой дар, Бриджит? — прошептал Вэлин, и она почувствовала тепло его дыхания на своей руке.

— Да, — шепнула она в ответ. — О да.

Вэлин улыбнулся, и сердце Бриджит готово было выпрыгнуть из груди от счастья. Он был так близко, что она чувствовала его запах — аромат зимы, дыма и мускуса. Он согревал, успокаивал, возбуждал. Его пальцы сжали ее запястье, когда он затягивал тугой узел на своем подарке. Медленно, боясь спугнуть этот момент и это чувство, Бриджит провела рукой по его волосам. Они оказались на удивление мягкими и тонкими. Ей хотелось зарыться в эти волосы пальцами, гладить их и ласкать.

Калами поднял голову, и их глаза снова встретились. Бриджит не знала, как она очутилась в его объятиях. Все, что она знала, это что он ее целовал и что губы у него были мягкие и теплые, а поцелуи — страстные и глубокие. Бриджит прижалась к нему сильнее, в душе проклиная слои одежды, разделявшие их тела. Она желала, чтобы он видел ее всю, дотрагивался до нее. Она хотела ощутить прикосновение его груди к своей, хотела почувствовать его ладонь на своих бедрах… Она хотела, хотела всего этого!

Вэлин нежно провел пальцами по ее шее, спускаясь к плечам. Бриджит обняла его, и ее колени внезапно ослабели.

— Моя Бриджит, — прошептал он. — Только моя.

— Да. Твоя.

Его рука очутилась у нее на груди. Бриджит вздрогнула от неожиданности, наслаждения и прижалась губами к его шее.

Но тут он взял ее за руки и легонько оттолкнул от себя. Бриджит удивленно посмотрела на него. Что она сделала не так? Что произошло?

Но нет, Вэлин улыбался, и все обещания в мире по-прежнему светились в его глазах.

— Боюсь, нам придется немного подождать, Бриджит.

Ее взгляд скользнул в сторону служанок, лежащих в своих кроватях.

— Но я думала, они проспят еще по меньшей мере час…

— Да, родная. — Он провел пальцами по воротничку ее сорочки. — Но мне еще много чего предстоит сделать этой ночью, и я не могу пренебречь своими обязанностями.

Бриджит готова была сквозь землю провалиться со стыда.

— Конечно. Прости, я думаю только о себе.

Вэлин коснулся ее щеки, заставляя ее кожу трепетать от тепла его руки.

— И тебе это очень идет.

На губах Бриджит заиграла улыбка, когда Вэлин дотронулся до них. Она поймала кончик его пальца поцелуем, и он улыбнулся в ответ.

— Но ты должна сказать мне еще кое-что, родная. — Его пальцы скользили по линии ее подбородка вниз, к шее. — Кто сказал тебе о моем подарке? Кто наплел тебе все это?

— Ричика, — призналась Бриджит, краснея от того, что ее так легко провели. — Прости меня, Вэлин.

— Тс-с. — Он снова прижал ее к груди и поцеловал в лоб. — Не будем больше об этом. Я должен был быть осторожнее. Это мне должно быть стыдно.

Бриджит открыла было рот, чтобы возразить, но Вэлин прижал палец к ее губам.

— Я сказал, тише.