Энту Ни невинно распахнул глаза.

— Я? О нет! Что вы!

— Тогда пошел прочь.

Энту Ни еще немного похлопал, ресницами, бросил быстрый взгляд на Шаду и Тэлона.

— Дайте мне знать, если передумаете, капитан Каррде, — сказал он.

Одну блистательную улыбку он адресовал Когтю, вторую — бандиту, потом встал из-за стола и вприпрыжку поспешил к выходу. Головорез проводил малыша хмурым взглядом, а в тот момент, когда Энту Ни открыл дверь, повернулся к Каррде.

— О чем это ты должен передумать?

— Просто мне только что сделали интересное предложение, — не моргнув глазом, отозвался Каррде, с нарочитой медлительностью оторвал ладони от стола и сложил руки на груди.

Все головорезы так заинтересовались его особой, что никто из них не обратил внимания на маленькую деталь. В тот момент, когда Энту Ни вышел на улицу, внутрь вошел еще кое-кто. Каррде улыбнулся главарю, чем внес в ряды нападающих легкий переполох. Если он сумеет просолировать еще немного… всего лишь несколько секунд…

И тут крепко выразил свое изумление кто-то из посетителей.

Один из бандитов оглянулся через плечо.

— Да что б… Ксерн, глянь! — рявкнул он.

Главарь крутанулся на каблуках… и застыл на месте, разинув рот.

Молча, решительно и весьма грациозно к ним шла Х'си-ши. Уши девушка свернула трубочками и плотно прижала к голове, желтые глаза с расширенными зрачками пристально смотрели прямо на главаря.

Тому понадобилось некоторое время, чтобы обрести голос.

— Во имя Щели… это еще что такое?! — выдохнул он.

— Тогорианка, — просветил невежду Коготь, исподтишка глядя на Шаду.

Телохранительница была занята, оценивала расстояние между бандитами, их расположение и возможности. Головорезы глазели на пушистую и определенно очень рассерженную диковину. А Шада готовилась к драке. Плохо дело, решил Тэлон. Могут получиться непредвиденные неприятности.

— Тогорианка, — повторил Каррде. — Да, и она со мной, — добавил он после паузы.

Х'сиши приближалась. Она распахнула пасть, чтобы все присутствующие смогли полюбоваться ее клыками и оценить их остроту и влажный блеск.

— Скажи ей, пусть прекратит! — взвизгнул Ксерн, тыча бластером в неожиданное явление. — Слышал меня? Скажи ей, пусть отойдет, или я выстрелю.

— Никому не посоветовал бы стрелять в тогориан, — беззлобно откликнулся Тэлон. — Их это сердит.

Ксерн недоверчиво глянул на него.

И в это мгновение свой ход сделала Шада

Ее левая рука, которая неподвижно лежала на столешнице, возле кружки, эту самую кружку схватила, и после короткого движения кисти вонючее пенистое содержимое выплеснулось прямо Ксерну в лицо. Головорез взревел, вскинул ладонь — слишком поздно, чтобы защититься от жидкости. Конвульсивное дерганье в другую сторону — и собственно сама тяжелая кружка с убийственной силой врезалась в горло второму бандиту. Шада уже пошла на взлет, когда Коготь успел перехватить ее и удержать на прежнем месте. Коротко протрещали бластеры, раздался звук падающих тел…

— Опусти оружие, Ксерн, — негромко посоветовал Тэлон; заведение наполняла такая звенящая тишина, что собственный голос показался Когтю необычно громким, многие посетители вздрогнули. — Очень медленно и очень осторожно.

Ксерн рукавом стер с физиономии остатки жидкости и проморгался… и вторично за полминуты потерял дар речи. Он был потрясен до глубины души, он впервые в жизни испытывал неуверенность. Он не верил, что Каррде и Шада, целые и невредимые, сидят на своих стульях. Не верил, что вокруг лежат обожженные тела его подручных, из многочисленных ран у которых поднимаются жгутики дыма. На одном из трупов горела одежда,

А больше всего головорез не верил в то, что четверо одетых в куртки из меха кроша людей, сидящие за разными столами, целятся в него.

— Твой бластер, Ксерн, — поторопил бандита Каррде.

Тот по-прежнему хватал ртом воздух, с подбородка ритмично срывались темные капли. Пошевелилась Шада, но прежде, чем она успела что-либо предпринять, к бандиту подошла Х'сиши и стукнула по бластеру лапой. Ксерн вздрогнул, словно увидел тогорианку впервые, а та тем временем подняла вторую лапу, продемонстрировала бандиту коготь, а потом аккуратно погрузила этот коготь в тыльную сторону ладони головореза. Ксерн, наконец, отпустил оружие.

— Неплохо поработали, всем спасибо, — объявил Каррде, поднимаясь на ноги; Х'сиши отступила, целясь в бандита из его же бластера. — Данкин?

— Здесь, — откликнулся незнакомый человек знакомым голосом и встал из-за стола.

— Дай бармену что-нибудь в качестве компенсации за беспорядок, — распорядился Тэлон. — В подобных случаях это считается традицией, — добавил он специально для Ксерна, пока Данкин пробирался к стойке, шаря у себя в карманах. — Грив, проверь дверь. Чал, Балиг, вы в авангарде.

— Есть.

Еще трое незнакомцев направились к выходу.

— А ты ушлый малый, — Ксерн зло сплюнул. — Ловко дела делаешь. Но если думаешь, что выкарабкался, ты сумасшедший. От Рей'Каса так просто не избавишься.

— Вот именно, поэтому на твоем месте я бы больше тревожился, что Рей'Кас с тобой сделает, когда узнает, каким образом ты расстался со своими приятелями, — хмыкнул Коготь. — А еще я бы задумался — как мне убраться отсюда живым и здоровым, пока Х'сиши не решила, что ты слишком опасен, чтобы оставлять тебя в живых.

— Я-то уйду, — мрачно пробурчал Ксерн. — Но ты еще меня увидишь, Каррде. Знаешь когда? Сразу перед своей смертью.

Он в последний раз обжег Тэлона полным ненависти взглядом, потом повернулся и потопал прочь.

— Хорошо, — сказал ему в спину Коготь и подал руку Шаде, чтобы помочь ей подняться.

Телохранительница не шелохнулась.

— Так здесь все время были твои люди, — сказала она, и это был не вопрос.

А в голосе и в лице ее было что-то такое, от чего Каррде стало тревожно.

— Ты же говорила, что не будешь обижаться, — осторожно напомнил Тэлон.

— Они в маскировке, — продолжала Шада. Каррде медленно опустил руку.

— Их всех видели местные таможенники, когда обыскивали корабль, — объяснил он. — Я предположил, что кое-кто из инспекторов шпионит в пользу пиратов. Ребят бы узнали.

— А шмотки из кроша?

— Мара привезла, давно еще…

Почему он оправдывается? Ну вот, еще и вспотеть ухитрился…

Шада поднялась на ноги.

— И ты не подумал, — негромко произнесла она, — что нужно было доверить мне эти сведения.

Заговорить удалось не сразу. Тэлон не ожидал той боли, которая прозвучала в голосе маленькой женщины.

— Нет, не в том дело, — сказал он. — Я не…

Но было уже слишком поздно. Шада повернулась к нему спиной и зашагала к дверям, где на страже стоял Грив.

— Ремонт уже закончен? — спросила она у родианца. Тот растерянно оглянулся на Каррде.

— Почти, — настороженно сказал он.

— Хорошо, — Шада толкнула дверь. — Похоже, чисто, — возвестила она. — Пошли на корабль.

Грив вопросительно посмотрел на Когтя.

— Да, — пробормотал тот, тоже направляясь к выходу. Возвращение на «Дикий Каррде» прошло в гробовом молчании.

* * *

Шада содрала с себя комбинезон и как раз искала, во что бы переодеться, когда раздался сигнал вызова.

— Кто там? — крикнула телохранительница.

— Это я, — голос сквозь дверную панель прозвучал глухо и мало разборчиво. — Можно войти?

Шада вздохнула, натянула первую попавшуюся рубаху и перетянула ее ремнем. Для верности, надо полагать. Особого желания видеть посетителя — и конкретно этого — у нее не было. Тем более сейчас. Но она подписалась на путешествие и едва ли сумеет выполнить задание, если станет прятаться от капитана.

Кроме того, боль от случайного предательства по большей части унялась. В достаточной степени, по крайней мере.

От рубахи пахло дорогим мужским одеколоном.

— Заходи, — сказала Шада, выбивая на дистанционке приказ открыть дверь. — Не заперто.

Панель скользнула в сторону; Каррде, пригнувшись, чтобы не расшибить лоб о комингс, шагнул внутрь.