Мы проговорили весь обед, снова и снова повторяя свои доводы и попивая из стаканов кларет – любимое вино Дженкинса. Встреча продолжалась пять с половиной часов и завершилась в 22:50. Подводя итоги, Вильсон сказал, что британское правительство понимало необходимость оказания помощи Сингапуру в поддержании стабильности. Но он подчеркнул, что на постоянной основе безопасность Сингапура можно обеспечить только в рамках более широкого регионального оборонительного союза с другими заинтересованными государствами Содружества наций. По его мнению, Сингапуру нецелесообразно принимать поспешные решения относительно приобретения военной техники до тех пор, пока возможность заключения такого соглашения не будет проработана более детально. Он обещал, что британское правительство сделает все, чтобы помочь Сингапуру в обеспечении безопасности, насколько это возможно в контексте выполнения главной задачи – полного вывода войск к 1971 году. Он подчеркнул, что британское правительство надеялось, что правительство Сингапура последует этому совету.
На следующий день, в понедельник, 15 января 1968 года, выступая в Палате общин, Хили объявил, что британские вооруженные силы к востоку от Суэца будут выведены в 1971 году, но он изменил фактическую дату окончательного вывода с марта на декабрь 1971 года. Эти девять месяцев играли существенную роль, потому что всеобщие выборы планировалось провести до декабря 1971 года. Иными словами, решение о дате окончательного вывода войск могло либо подтвердиться новым лейбористским правительством, либо отложиться правительством консерваторов. Мне пришлось довольствоваться этой уступкой. Военные корреспонденты, сообщавшие о речи Хили, отметили, что он оставил эту лазейку открытой. Моя поездка в Лондон в целом не оказалась напрасной.
Но Вильсон понимал, что это конец эпохи. Во время дебатов в парламенте он процитировал четверостишие Киплинга:
Far-called our navies melt away
On dune and headland sinks the fire
Lo, all our pomp of yesterday
Is one with Nineveh and Tyre[7].
В течение тех пяти дней в январе 1968 года я упорно трудился в Лондоне, чтобы продлить сроки британского военного присутствия в Сингапуре. Помимо дискуссий с Вильсоном, я обсуждал свои проблемы с лидерами консервативной партии, в первую очередь с Тэдом Хитом, Реджинальдом Маудлингом и Яном Маклеодом. Они были настроены весьма сочувственно и благосклонно, заверяя меня, что если бы им принадлежала власть, то они не стали бы долго тянуть с обнародованием даты окончательного вывода войск. Это повлияло на конечный результат переговоров. Британское телевидение и пресса широко освещали мой визит, я имел возможность аргументированно, без ненужных эмоций изложить свою позицию. Я играл на глубоких чувствах англичан, говоря, что наш долгий и плодотворный союз не должен закончиться так, чтобы повредить будущему Сингапура. Мне хотелось произвести наилучшее впечатление. Но Кен Сви, вернувшись домой раньше меня, высказал прессе свое разочарование уже в аэропорту Сингапура: «Лейбористская партия забрала назад свои обещания – это позорное нарушение данных нам обязательств».
Я не видел никакого смысла в том, чтобы открыто выражать свое раздражение. Мои коллеги, включая Раджу, Чин Чая и Суй Сена глубоко разочаровались позицией англичан и опасались за последствия их действий для нашей безопасности и экономики. Но они не ругали англичан, ибо это только ухудшило бы отношения с британскими министрами и британскими военачальниками в Сингапуре, которые, в конце концов, оставались лояльными британскими подданными. Мы нуждались в развитии сотрудничества и проявлении доброй воли со стороны англичан, чтобы осуществить вывод войск с минимальными сложностями и максимальной доброжелательностью, а не принять от них военные базы раскуроченными, как это случилось в Гвинее (Западная Африка) после вывода французских войск в 60-х годах.
Этот неожиданный поворот событий только усилил то давление, под которым мы уже находились. Наши экономические проблемы, включая безработицу, должны были еще усугубиться. Проблем в сфере обороны также стало больше, ибо теперь мы нуждались в создании военно-воздушных сил. Нам предстояло создать военно-воздушные силы с нуля и иметь в своем распоряжении боеспособную эскадрилью истребителей к концу 1971 года. Но как? Когда мы во второй раз попросили Хили продать нам эскадрилью истребителей «Хоукер Хантер», он с готовностью согласился, пообещав помочь в организации эксплуатации этих самолетов, что стало радикальным изменением его позиции по сравнению с октябрем 1966 года. Тогда, менее чем за два года до принятого им решения, в ответ на нашу просьбу продать Сингапуру истребители он погрозил пальцем за то, что мы, по его мнению, вынашивали «зловещие намерения».
Британские средства массовой информации выражали свои симпатии по отношению к Сингапуру, но в целом были пессимистично настроены относительно его будущего. Прекращение финансирования Великобританией своих военных расходов в Сингапуре означало бы потерю Сингапуром примерно 20 % ВНП, а без военной помощи со стороны Великобритании наши перспективы представлялись им весьма сомнительными. На моей пресс-конференции в январе, по возращении из Лондона в Сингапур, присутствовал председатель Daily Mirror Group Сэсиль Кинг. Он сказал моему пресс-секретарю Алексу Джоси, что поддерживал нас всем сердцем, но положение наше не внушало надежды. Высокая безработица и отсутствие гарантий безопасности после вывода британских войск могли привести к упадку экономики. В своих пессимистических взглядах на будущее Сингапура Кинг не был одинок.
Чтобы заполнить вакуум, образовавшийся с окончанием Англо-Малайского оборонного соглашения (АМОС – Anglo-Malayan Defense Agreement), Великобритания предложила заключить Оборонное соглашение пяти держав (ОСПД – Five-Power Defense Agreement), которое носило бы консультативный характер и не налагало строгих обязательств в сфере обороны. Я знал, что австралийцы опасались того, что у Индонезии могло возникнуть неверное впечатление, что пять государств: Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Малайзия и Сингапур – хотели заключить союз, направленный против Индонезии. В феврале 1968 года министр иностранных дел Австралии Пол Хаслук, находясь в Сингапуре, сказал мне, что Австралия постарается сохранить свои силы в регионе на прежнем уровне до 1971 года, а вот что случится после того, оставалось неясным. Другими словами, австралийцы могли уйти вместе с англичанами. Во время беседы с ним я подчеркнул, что необходимо дать ясно понять всем, что после 1971 года западные союзники не намеревались оставить в регионе вакуум, который мог быть заполнен Россией, Китаем или кем-либо еще. Он подчеркнул, что сотрудничество между Малайзией и Сингапуром играло исключительно важную роль в оборонительных планах Австралии. Я заверил его, что мы рассматривали любое нападение на Малайзию как угрозу в адрес Сингапура, но попросил дать ясно понять правительству Малайзии, что заключение любого двустороннего соглашения с Австралией, которое не включало бы Сингапур, просто исключалось. Я рассказал ему, как во время моей поездки в Мельбурн для участия в церемонии по увековечиванию памяти премьер-министра Гарольда Холта на борту самолета вместе со мной находился руководитель Малайзии Разак, который буквально игнорировал меня. Тем не менее после того как заместитель премьер-министра Австралии Макивен, выполнявший обязанности премьер-министра до Джона Гортона, категорически отказал Разаку в заключении двустороннего оборонительного соглашения между Австралией и Малайзией, поведение Разака мгновенно изменилось. На обратном пути он стал сама любезность и благоразумие, обсуждая со мной в самолете проблемы обороны и безопасности Малайзии на протяжении трех часов. После этого двусторонние отношения между Малайзией и Сингапуром в сфере обороны значительно улучшились.
