12. Итак, надо было, должно было в этих словах обольстителя уловить обман и ясно указать ему: «Следовательно, если Богородица — не мать тебе, то тогда и ты — не Христос; и будучи всегда лжецом, только в этом и единственном ты сказал истину, заявив ныне, что Богородица — не мать твоя, как нет никакого общения между светом и тьмою: потому что Она — Матерь истинного Света, твоя же мать — гибель и геенна вечного огня и беспросветный мрак ада». И затем следовало произнести: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его» и проч. «Я же почитаю и воспеваю и поклоняюсь пречистому образу Божией Матери и неизреченно Родившегося от Нее, и Кресту Его честному и святым начертаниям Его божественных Служителей, а твои умствования я считаю за ерунду и детский лепет». — Но ничего из всего этого обольщенный не сказал. Потому что он всецело попал во власть воров, которые обокрали и заклали и убили его ум и сердце, почему теперь и со всей безопасностью для себя они уже поступали с ним так, как им было угодно.

13. Затем, в добавление, обманщик сказал обольщенному: «Завтра, в поздний час ночи, стань лицом на север при боковых дверях твоего столба и громко назови эти три имени: Савва, Симеон и Стефан». — И заметь мне ухищрение сатаны и великое его злодейство в том, как он устраивает, чтобы сам монах призвал бесов, а не сами от себя пришли они «И призови, — говорит он, — «Савву», т. е. — сатану; «Симеона» — т. е. соседателя [33] повелевшего это; «Стефана» же — как князя, носящего демонический венец [34] и как отъемлющего божественный венец от тех, которые доверили себя ему. «И громко призови, — говорит он, — этих трех моих служителей, с которыми и будут посланы, обещанные тебе, три великие дара: потому что этих трех я назначил служить тебе и все время пребывать с тобою». И заметь хитрость его: он говорит: «служить тебе» и «пребывать с тобою», — вместо того, чтобы сказать: «наблюдать за тобою» и «бить тебя». Итак, коварно и обольстительно предъявив это обольщенному, оный глубинный змий (дракон) вместе со своим сборищем стал невидим. Монах же, на следующую ночь став при указанных ему дверях (своего столба), громким голосом воскликнул преждереченные имена. Монахи же Лавры, услышав оные бесчинные вопли, немало обеспокоились, заподозрив, что произошел набег неких мародеров».

14. И, вот, сразу же после того, как он их призвал, пред ним предстала оная званная всегубительная тройка бесов и сказала ему: «Мы — те дары, которые тебе Христос послал. Но сначала изрыгни оную материю, которая находится внутри тебя и очисти от нее твой желудок, и после сего прими дарования». Возможно, что это благодать святой воды и (наипаче) благодать Святого Дара — Тела Владычня — вселукавые демоны назвали «материей» и пожелали, чтобы он обнажил себя от нее и тогда, вот, они спокойно вошли бы в него. Потому что, после того как он нагнулся и вызвал у себя рвоту и жалким образом его чрезмерно рвало и он вызывал у себя дальнейшие позывы к рвоте, так что чуть ли не самый внутренний организм [35] должен был вылиться вон, и когда поистине его желудок стал открытым для такого страшного дела, тогда один из бесов, прыгнув, через его уста, вошел в его внутренности; другие же два, сообразно с первым, вошли чрез его уши; и как только завладели [36] им, бросили его на землю и страшно мучили.

15. И тут же внушив ему блудную похоть и представляя ему беса в образе женщины, они толкали его на грех. Дальнейшие же кощунства и всю ту мерзость и беззаконие, о чем и говорить невозможно и что могло бы причинить большой вред читателю, я не хочу предавать писанию; однако, в кратких словах, я поведаю благоразумным, чем это дело кончилось. Так, он оказался изверженным, увы мне! в глубину сердца моря нечистых помыслов, и реки кощунства бедственно и тяжко и в еще большей мере, чем Иону, объяли его. И, вот, тогда уже он осознал сию великую прелесть и по опыту познал, что впал в сеть диавола и бесов.

16. Поскольку же демоны всегда имеют неутолимую жажду делать зло, то они не удовлетворились вышереченными ужасами, но и следующим образом толкали его к совершению убийства. Так, в некоем расстоянии от его столба подвизался в молчании некий другой искусный монах, по имени Давид. И, вот, бес, притворно приняв на себя его облик, пришел к оному обольщенному монаху и сказал ему: «Что такое, брат Гавриил, и зачем ты размышляешь в сердце твоем, будто бы ты был обольщен демонами? Знай же, что это — ангелы, кто стали близкими тебе, а не — бесы; и уже отнюдь не имей подозрения, будто бы ты пал в прелесть». Он же по опыту зная, что был поруган бесами и тяжко страждет, воспылал бешенством и восскрежетал зубами на реченного Давида, думая, что тот насмехается и издевается над ним за то, что он принял бесов за ангелов. Поелику же демон часто приходил к его столбу, взяв на себя обличье Давида, и при этом повторял, что это ангелы явились к нему, то безумец спустился со столба, обезумев от гнева и бешенства, направляясь, чтобы убить его за то, что будто тот издевается и насмехается над ним.

17. Пойдя же и, по Божиему усмотрению, встретив затруднения, чтобы войти внутрь в келью Давида, он, стоя извне, стал осыпать его бранью и поношениями. «И для чего, — говорил он, — ты каждый день приходишь к моему столбу и издеваешься и насмехаешься надо мной, говоря мне, что те, кто приходят ко мне — не бесы, а ангелы?» Поразился же Давид, слыша это, и познал, что тот пал в прелесть, и сказал ему: «Что такое говоришь ты, брат? что говоришь ты, будучи введен в заблуждение? — Ведь уже много времени прошло, как я не приходил к тебе; а ты говоришь, что я каждый день прихожу к тебе и говорю тебе эти вещи? Что такое говоришь ты и что такое случилось с тобою, поведай мне?» Тогда уже тот подробно рассказал ему о сатанинском обольщении и о своих видениях [37], а также о том, что три беса вселились в него. Тогда Давид, приняв его, отправил его в Лавру; и каждый из монахов, глубоко переживая то, каким образом он был обольщен, все были потрясены этим страшным и неслыханным делом (ориг. — зрелищем) и сказали, что «и мы слышали его вопли, когда он в ту ночь громко призывал Савву, Симеона и Стефана, и весьма устрашились, боясь, что произошел набег каких — то мародеров» [38].

18. Тогда, суждением игумна кир Саввы и сущих под ним монахов, он был послан в киновию Великого Евфимия, в которой игумном был честнейший старец кир Феостирикт, который дал ему послушание носить дрова в пекарню и на кухню. И, говорят, можно было видеть его ежедневно носящим на плечах груз дров, ничуть не уступающим в этом отношении верблюду. И даже сущего в таком положении демоны решили его не оставлять, но его, и без того настолько измученного, они, терзая, и сами мучили со своей стороны. Затем, благодаря теплому попечению великого отца Евфимия, оные два беса, которые вошли в него чрез его уши, были изгнаны. Но один, возобитавший в его внутренностях, остался по — прежнему, муча его и сжимая его внутренности и говоря ему: «Я наследовал (или «захватил») твою душу и имею власть над ней, и я ее вырву из тебя, когда придет время». О, как неумолимо бешенство на нас сатаны! Умолим Господа, дабы никому из нас не случилось испытать сие. Потому что отнюдь небезопасно отведать кому ядовитое зелие; и невозможно для впавшего в диавольскую сеть и ставшего причастным яду лукавых демонов, этим ужасно не повредить своей душе и телу, как это случилось с оным, ныне сущим в Божиих руках и почтенном [39] и хорошо известном монахе, который усердно нес свое послушание в вышереченной обители, пока сын погибели, Саладин, как бешеный кабан, ворвавшись, не попрал Виноград Господень [40].