55. Воинская повинность, как система комплектования армии, была порождена Великой Французской Революцией. По этому параметру наполеоновские войны могут быть отнесены к индустриальному периоду.
Значительные структурные перемены в оснащении войск вновь, как и в начале мануфактурного периода, привели к кризису управления: за редким исключением "индустриальные войны" не внесли сколько-нибудь ярких страниц в историю военного искусства.
К войнам XIX столетия относятся:
1. Колониальные войны, которые мы вправе рассматривать, как форму индукции европейской цивилизации. С военной точки зрения были, как правило, малоинтересны, поскольку сталкивались войска, отличающиеся по своему оснащению на несколько эпох. (К исключениям, пожалуй, можно отнести только англо-зулусские столкновения; афганские войны лишь подтвердили неэффективность антипартизанских действий вне всякой зависимости от соотношения сил, итало-эфиопская война, которая закончилась поражением колонизаторов, свидетельствует исключительно об уровне боеспособности итальянцев.)
2. Ограниченные войны в Европе и на американском континенте. По большей части представляли собой запоздавшие попытки решить в новых условиях задачи, характерные для эпохи Возрождения. Из этих войн значение для истории имели Гражданская война в США и бисмарковские войны в Европе, послужившие фундаментом для создания великих империй Современности.
3. Войны за передел мира, которые, по сути, были лишь симптомами кризиса, положившего конец индустриальной страте и открывшего эпоху мировых войн.
Из этой классификации выпадает Южноамериканская война (1864 - 1870 гг.), содержанием которой стало уничтожение культуры Парагвая, единственной на Латиноамериканском континенте страны, вступившей в начале XIX века индустриальную стадию. Насколько можно судить, культура Парагвая, созданная под значительным влиянием ордена Иезуитов, была одним из последних примеров организации общественной жизни вне рамок национального государства56.
56. Победители - Аргентина, Бразилия и Уругвай - отторгли свыше половины территории Парагвая и истребили около 4\5 населения страны. По масштабности уничтожения мирного населения эта война превзошла более поздние достижения А.Гитлера.
Из "ограниченных войн" XIX столетия наименьший интерес имеет, по видимому, Крымская война (1854 - 1855 гг.) О ней можно говорить только как о примере полного поражения русской дипломатии, усилиями которой Российская Империя была втянута в войну с заметно превосходящей ее по силам коалицией. Содержание войны свелось к неожиданно неудачной для англичан периферийной экспедиции против Петропавловска и мучительно долгой осаде Севастополя. Единственным результатом войны было продление агонии Турецкой Империи на несколько десятков лет.
Война Севера и Юга (1861 - 1865 гг.) часто рассматривается американскими военными историками, как "война будущего", чуть ли не предвосхитившая оперативные и тактические приемы Первой Мировой. От этого взгляда не вполне свободен и Б. Лиддел-Гарт, посвятивший описаниям перипетий Гражданской войны в США целую главу. Хотя действия Шермана в Атланте и, особенно, в Джорджии действительно можно назвать образцовыми, они не должны затушевывать тот факт, что для разгрома Конфедерации, неизмеримо уступающей Северу в экономическом, финансовом, промышленном, военном и морском отношении да еще к тому же подвергнутой воздействию почти абсолютной блокады, полководцам Линкольна потребовалось четыре года. Перефразируя А. Конан-Дойля и его любимого героя, хочется сказать: "По этой войне нужно учить стратегов, как не надо работать".
Значительно больший интерес представляют три взаимно "сцепленные" европейские войны, итогом которых было превращение Пруссии из "первого среди второстепенных государств Европы" в великую европейскую Империю, которая сорока годами позже бросит перчатку Великобритании и попытается оспорить у нее контроль над мировыми торговыми путями. Очень трудно понять, почему Б. Лиддел-Гарт считает эти кампании, в которых немцам удалось быстро и с малыми потерями добиться стратегически значимых результатов, примерами прямых действий.
Мне представляется, что войны 1864 - 1871 гг. представляют собой триумф непрямых действий - Бисмарка в политике, Роона - в организации армии и Мольтке - в стратегии.
Во всех трех войнах Пруссия, будучи по существу агрессивной стороной, добивающейся силой достижения своих внешнеполитических целей, с точки зрения европейского права вела исключительно справедливую войну, направленную либо на поддержку международных договоров (Датский конфликт), либо на защиту своей территории от неспровоцированной агрессии. Так Бисмарк обеспечил Пруссии благожелательный нейтралитет России, а в войне 1870-1871 гг. - и Англии.
Реорганизация армии, проведенная Вильгельмом I и Бисмарком по идеям Мольтке и Роона, превратил прусский рейхсвер в современное войско, оснащенное превосходной артиллерией. Высший орган управления операциями - Генеральный Штаб - впервые осознал при Мольтке свое предназначение, став "мозгом армии", центром планирования и осуществления войны. С этого момента по технике управления войск и, особенно, по технике их перемещения вне поля боя Пруссия\Германия заметно превосходит своих противников.
В войнах 1864 - 1870 гг. для Бисмарка особое значение имел темп. Важно было вовремя закончить одну войну, чтобы политика успела корректно подготовиться к следующей. Чрезвычайно важно, чтобы противник в одной войне во всех остальных был союзником или по крайней мере соблюдал нейтралитет. Еще более важно, чтобы государства, не входящие в "зону конфликта" не сумели использовать европейские войны в своих целях. (Добиться последнего Бисмарку удалось не в полной мере: после и вследствие Франко-Прусской войны России удалось денонсировать статьи Парижского мирного договора о нейтрализации Черного моря. Последующие события - Русско-Турецкая война 1877-1878 гг., и Берлинский конгресс 1878 г. способствовали охлаждению отношений между Германией и Российской Империей, что имело далеко идущие последствия).
С точки зрения Бисмарка в войне 1866 г., важнейшее значение имело не столько сражение при Садовой57, сколько своевременное заключение мира без вступления прусской армии в Вену. Это "преждевременное" прекращение войны было по мысли "железного канцлера" непрямым действием в будущем конфликте с Францией.
57. Сражение при Садовой состоялось 3 июля 1866 г. В трех Прусских армиях насчитывалось 221 тысяча человек и 924 орудия, им противостояла армия Бенедека в составе 195 тысяч человек и 770 орудий. Сражение было выиграно марш-маневром армии Кронпринца Прусского во фланг и тыл австрийцам. Потери пруссаков составляли 9,2 тысячи человек, Австрия потеряла 18.000 убитыми и 24 тысячи пленными. Армия Бенедека развалилась.
Следует подчеркнуть, что Садовая-Кенигриц было высшей точкой стратегии Мольтке и прежде всего - блестящей операции против Саксонии.
В войне с Францией залогом успеха была политическая изоляция Наполеона III и быстрота мобилизация, возможная лишь при новых, внедренных Мольтке, принципах штабной работы. Во всех сражениях пруссаки имели преимущество в силах и в темпе маневра. Превосходная организация боя французами и высокие тактико-технические данные их ружья привели к некоторому успеху в кровопролитном сражении у Гравелот-Сен-Прива 18 августа 1870 г., где французы, хотя и уступили поле сражения, но нанесли противнику серьезные потери (при соотношении сил 220 тысяч человек и 726 орудий на 130 тысяч человек и 450 орудий, потери французов составили 13.000 человек, а пруссаков - 20 тысяч). Тем не менее, общестратегическая обстановка складывалась для французов безрадостно: Мольтке имел полное право назвать себя победителем при Гравелоте, потому что Базену пришлось отступить в Мец, где он и был блокирован. С этого момента война для французов была проиграна. Непонимание этого вынудило Мак-Магона предпринять нерешительную и бессмысленную попытку освободить Мец, которая кончилась 1-2 сентября под Седаном. Продемонстрировав генштабовскую четкость в управлении войсками Мольтке одними маршами запер противника в крепости Седан, которая на следующий день капитулировала. Французы потеряли 17.000 убитыми, 103.000 пленными и 469 орудий - то есть всю свою армию. (Мольтке имел, конечно, подавляющее превосходство в силах - Мак-Магона окружали 224.000 человек при 813 орудиях).
