– Я отправил вас к спасательным капсулам!

Корсин передернулся. Капсулы были не спасательными, скорее наоборот – в прямом смысле слова. Выяснилось это еще в космосе, когда первая, застряв в стыковочных захватах, взорвалась прямо внутри корабля. Он не знал, что случилось с оставшимися, но там были такие повреждения, что они, пожалуй, потеряли весь отсек.

– Грузовой отсек, – тяжело дыша, проговорила Сиела, когда Девор добрался до нее и схватил за руки. – Рядом с нашими каютами.

Взгляд Девора метнулся к проходу за ее спиной.

– Девор, нельзя пройти к спасательным капсулам…

– Заткнись, Яру!

– Прекратите, – потребовала Сиела. – Там земля.

Когда Девор непонимающе уставился на нее, женщина выдохнула и перевела взгляд на капитана:

– Земля!

Корсина озарило: «Грузовой отсек!»

Кристаллы находились в трюме – самом защищенном отсеке на корабле. И там были угловые иллюминаторы, дающие нижний обзор. Под всей этой синевой что-то было. Значит, у них есть шанс.

– Левый маневровый заведется. – В голосе женщины послышались умоляющие нотки.

– Нет, не получится, – возразил Корсин. В любом случае для этого мало просто отдать команду с мостика. – Придется, так сказать, вручную.

Он шагнул мимо обмякшего Маркома к правому экрану, откуда был виден широкий клин, замыкающий корму. С каждой стороны корабля находилось по четыре больших колпака торпедных аппаратов, их сферические заслонки, в зависимости от месторасположения, поворачивались выше или ниже горизонтальной проекции судна. Они никогда не открывались в атмосфере из-за создаваемого ими аэродинамического сопротивления. Но сейчас это может их спасти.

– Глойд, они сработают?

– Только один раз. Но энергии нет, нам придется как-то детонировать стержни взрывателей, чтобы заслонки открылись.

Девор уставился на них:

– Мы туда не полезем!

Они продолжали стремительно падать, но Корсин уже действовал. Спешно миновав брата, он оказался у левого экрана:

– Всем на другую сторону, быстро!

Сиела и еще один член экипажа шагнули вправо. Девор, глянув сердито, неохотно последовал за ними. Оставшись слева в одиночестве, Яру Корсин положил руку на холодную, запотевшую поверхность переборки. Снаружи, в нескольких метрах, он разглядел один из внушительных круглых колпаков и маленькую – не больше комлинка – коробочку, вмонтированную сбоку. Она была меньше, чем он помнил со времени последней инспекции. Где же механизм? Вот он. Он потянулся через Силу. Осторожно…

– Надо открыть торпедные заслонки по обе стороны. Сейчас!

Решительно направив Силу, Корсин активировал взрыватели. Массивный затвор сорвало взрывом, и огромный круглый колпак сдвинулся, прокрутившись на своем единственном крепеже. Корабль и без того трясло, а как только заслонка отклонилась максимально, своеобразным элероном выпятившись над поверхностью «Знамения», раздался оглушительный скрип. Корсин нетерпеливо обернулся. Выражение лица Сиелы убедило его в том, что и с другой стороны все прошло успешно. На мгновение он решил, что это сработает…

Гру-у-ум! Мощный толчок сбил всех с ног. «Знамение» клюнуло носом. Скорость падения не уменьшилась настолько, насколько ожидал Корсин, но не это важно. Теперь они смогут увидеть, куда летят; что там – внизу. Если проклятые облака когда-нибудь кончатся…

И на какое-то мгновение он ее увидел. Действительно – земля, но еще больше воды. Намного больше. Высокие зубчатые пики поднимались из зеленоватых волн. Будто каменный скелет, освещенный закатным солнцем чужой планеты, едва различимым на горизонте. Они быстро неслись в ночь. Их время истекало…

…и Корсин знал, что выбора нет. Хотя бо́льшая часть экипажа выживет, если приводнится, они все равно недолго протянут после того, как их хозяева узнают, что ценный груз лежит на дне чужого океана. Лучше уж пусть подберут кристаллы среди наших обгоревших трупов. Нахмурившись, капитан приказал стоящим справа открыть нижние торпедные заслонки.

Снова яростный рывок, и «Знамение» завалилось влево, поворачивая к грозной горной цепи. Сзади из корабля выскочила спасательная капсула – и врезалась прямо в горный кряж. Огненный столб исчез с экранов мостика буквально через секунду. «Вот это взрыв – артиллеристы Глойда обзавидовались бы», – подумал Корсин, шумно выдохнув. Люди еще живы. Еще борются.

«Знамение» разминулось с заснеженным пиком метров на сто, не больше. Внизу показалась темная вода. Новая корректировка курса – больше торпедных аппаратов у «Знамения» нет. Стартовала еще одна спасательная капсула, ушла по дуге вниз и в сторону. Пилот – если он был один – завел двигатель, только когда суденышко приблизилось к волнам. Включившись сразу на полную тягу, реактивные двигатели бросили капсулу прямо в океан.

Стерев заливающий глаза пот, Корсин обернулся к своему экипажу:

– Глубинная бомба! Отличное время для изучения смешанной тактики ведения войны!

Даже Глойд не засмеялся. Но не потому, что шутка была неуместна. Капитан понял это, обернувшись. Все дело в том, что ожидало их впереди. Новая, еще более мрачная горная гряда вздымалась из моря – и одна из вершин предназначалась им. Корсин рухнул в кресло:

– По местам!

Сиела в панике металась по мостику. Покачнувшись, она едва не выронила плачущего Джериада. Ей некуда было приткнуться, негде спрятаться. Она двинулась к Девору, замершему за своим пультом. Но времени не оставалось. Вдруг кто-то протянул ей руку. Яру дернул женщину к себе, толкая вниз, за капитанское кресло. Это дорого ему обошлось.

«Знамение» ударилось о гранитный хребет, проиграв эту битву и самое себя. Удар отбросил капитана Корсина к переборке. Он едва не рухнул на торчащие осколки разбитого экрана. Глойд и Марком попытались было кинуться к нему, но «Знамение» еще двигалось. Корабль врезался в следующий каменный склон и покатился вниз. Что-то взорвалось, усыпая горящими осколками глубокий след, оставленный судном.

Умирающее «Знамение» снова развернулось, торпедные заслонки, послужившие им воздушным тормозом, защелкали с сухим треском. Корабль заскользил по осыпи, разбрасывая во все стороны камни. Корсин поднял голову – его разбитый лоб кровоточил, – посмотрел вперед…

…и ничего не увидел. «Знамение» скользило к пропасти. Это закончились горы.

Стой. Стой!

– Стой!

Тишина. Корсин закашлял и открыл глаза.

Они все еще живы.

– Нет. – Сиела стояла на коленях, прижимая к себе Джериада. – Мы уже мертвы.

Благодаря тебе. Она не произнесла этого вслух, но Корсин чувствовал слова, текущие к нему через Силу. Подсказка тут не нужна. Ее взгляд был достаточно красноречив.

Основной экипаж «Знамения» состоял из людей, принадлежащих к тому же народу, что и Корсин: осколки благородного дома, выброшенные в никуда столетия назад бурей, с которой началось становление империи Тапани. А потом их нашли ситхи и признали находку полезной. Беженцы с Тапани были искусны в торговле и промышленности – в этом владыки ситхов крайне нуждались, но у них, поглощенных созиданием и разрушением миров, не было времени. Его предки управляли кораблями и заводами. И делали это хорошо. Вскоре, смешивая свою кровь с кровью темных джедаев, они обрели и Силу.

У них было будущее. Об этом не говорили открыто, но так оно и было. Многие ситхские повелители еще несли в себе кровь тех красных экзотов, которые очень долго составляли ядро их общества. Но их становилось все меньше, и, если Нага Садоу хотел править Галактикой, они должны были исчезнуть.

Нага Садоу. Темный владыка с отростками на лице, как у красных ситхов, наследник древней Силы. Нага Садоу, пославший «Знамение» и «Предвестник» на поиски лигнанских кристаллов; Нага Садоу, которому эти кристаллы необходимы на Кирреке, чтобы нанести поражение Республике и ее джедаям.

Или джедаям и их Республике? Не имеет значения. Нага Садоу уничтожит капитана Корсина и весь его экипаж за потерю своего корабля. Сиела во многом была права.