- Опаньки! Есть первый смертничек. - Лихо посигналила, но "Двойная Ярость" уже притормозила и, разворачивалась, согласно договорённости Алмаза с Батлаем: подразумевавшей под собой - экономию патронов.
Правый "Корд" протарахтел скупо, раскатисто. И, пучеглазая головенка тёмно-фиолетовой многоножки, чем-то схожей с недавно упомянутым Книжником - шипачом, тело которой было покрыто мелкими, острыми, шевелящимися шипами: исчезла бесследно, брызнув многочисленными красноватыми ошмётками. Можно было бы проехать мимо, но тварюга больно уж недвусмысленно, сноровисто направлялась именно к едущему кортежу, напрашиваясь на неизбежные сложности. Патроны пришлось тратить только по причине габаритности многоножки, которую не представлялось возможным - творчески отутюжить гусеницами "Двойной Ярости".
- Пора, что ли? - Шатун неторопливо взял "Карающие Длани". - Ну, кто не спрятался - я не виноват. А уж кто ещё - вдобавок первый рыпнулся...
- Охолони немного. - Блондинка попыталась осадить громилу. - Подумаешь, в чистом поле - два чучела нарисовалось... Куда тебе, удаль молодецкую показывать-то?
- Разогреюсь хоть. - Шатун сосредоточенно входил в контакт с высокими технологиями. - Притормози, неохота законченного супермена лепить, на ходу десантироваться: Книжника лишний раз ущемлять морально... Шутка, книголюб. Шутка.
Очкарик, не оборачиваясь, неразборчиво пробухтел что-то непечатное. Лихо притоптала тормоз, и Шатун ловко выпрыгнул из кабины: на ходу, согласно инструкции - резко сжав кулаки. Телескопические лезвия из высоколегированной стали с лазерной начинкой, исправно сработали: и, громила - из хищного зверя, при виде которого, хотелось бежать далеко-далеко; стал похож на хищного зверя, при виде которого, хотелось улететь, провалиться сквозь землю, раствориться в воздухе. Лишь бы - не находиться в пределах его прямой видимости.
Шатун размеренной рысцой побежал недалеко от УБК, бдительно следя, чтобы в случае чего, не перекрыть Алмазу сектор обстрела. Впрочем, за это он не особенно беспокоился; если понадобится, "стеклорез" наверняка найдёт способ заставить пули - лететь к цели по дуге, огибая его друзей и соратников. Одарённый, ебулдыцкий шапокляк...
- Что, общая готовность? - Лихо прищёлкнула языком; вдалеке показалось несколько вёртких силуэтов, проявивших признаки беспокойства при виде транспортной кавалькады. - Да сиди ты спокойно, видишь - Шатун пошёл по душам поговорить.
Дёрнувшийся было выставлять "дыродел" в окно, Книжник, опустился на своё место. Шатун, давший Алмазу знак "Моя очередь", вышел на передовую, не активируя лазер. Семь свистоплясок, выводящих пронзительные рулады, устремились к нему. Хотя, если посмотреть с другой стороны, то можно было решить, что молчащий громила, устремился к стайке ящероподобных созданий.
- Он что... - Пятый член экипажа "Горыныча" заметно напрягся, приняв выходку Шатуна - за вспышку некоего сумасшествия. - Они же его порвут!
- Если они его порвут, то я съем деактиватор. - Пробормотал Книжник, не отрывая взгляда от удаляющегося громилы. - Потому что, здесь нам будет нечего ловить.
Человек и, стая представителей послесдвиговой фауны, сблизились. После чего - Шатун показал высший класс работы с группой противников.
Он не рисовался, как это было в Набережных Челнах, с шушерой Демона: позволяя взять себя в кольцо. Не подпускал никого со спины, не давал передышки. Он убивал сразу, как только мог дотянуться до врага. Убивал одним взмахом, одним ударом клинков. Экономными, мощными движениями. Протыкая жизненно важные органы, рассекая артерии, разрубая позвонки.
Это был очень быстрый и, очень жуткий в своей убийственной красоте танец, который никто не смог рассмотреть в деталях. Падали бьющиеся в короткой агонии, или - уже бездыханные свистопляски: а Шатун двигался дальше, дальше...
Шестая, седьмая... Последняя свистопляска грузно осела на землю. Маховый удар снизу вверх, прошедший немного по диагонали, глубоко развалил ей грудную клетку. Свист быстро стихал, сменяясь негромким бульканьем: которое через несколько секунд, исчезло тоже.
- Не свистите, жизни не будет. - Лихо криво улыбнулась, проезжая мимо импровизированной скотобойни. Одна из свистоплясок, смотрела на неё затухающим взглядом, полураскрыв пасть.
- Ещё километра три. - Арсений Олегович, сжимающий в руках "Вал" Батлая, наклонился вперёд, как будто боялся, что Лихо могла его не услышать. - А перепахало местность-то, не узнать, право слово... Так, частично выхватываю знакомые детали. Но Батлай точно не заблудится, он в этих краях с рождения. Даже если тут всё, до полной схожести с лунным пейзажем перепахать: всё равно сориентируется.
- Вот и чудненько. - Сказала Лихо с прежней невозмутимостью. - Вот и ладненько.
Пейзаж, натурально, был иллюстрацией к какому-нибудь набегу инопланетян, живущих по кодексу беспредела и, применивших оружие массового уничтожения: на миролюбивое поселение животноводов. Частные дома по характеру разрушений - вобрали в себя всё самое негативное, что четвёрке довелось повидать на своём продолжительном пути.
Собственно, никаких домов - почти не было в помине: только остатки оплавившихся, перекорёженных фундаментов. Кое-где, с элементами стен и, обрушившихся крыш. Неизвестная аномалия, прокатилась, пропрыгала по левому берегу прежнего русла Селенги, сатанински громадным, раскалённым мячом, сделанным из чего-то, не самого мягкого. След от "ожога" - тянулся по обе стороны от кортежа, насколько было видно глазу.
Минуты на две, установилось хрупкое затишье. Не было видно ни одной пакости, передвигающейся на каком-либо наборе конечностей, или же - без оных. Многоножка со свистоплясками, по всей видимости, были чем-то вроде отставшего отряда, или ещё какими дезертирами. А, поди их разбери, кем они там были? - главное, что в тылу никого не осталось.
- Ох ты, ёпт... - Изумлённо выдохнул Книжник, вдруг подавшийся вперёд и, разглядывающий что-то, притягивающее его внимание. - Вот это мы приехали.
Лихо сперва не поняла, что он имеет в виду, с удвоенной настороженностью разглядывая дорогу. С заднего сиденья, глухо выматерился Арсений Олегович; и блондинка вдруг увидела, что так поразило их. И, сама вытолкнула сквозь зубы, несколько резких непечатностей.
Впереди, метров через триста - земля была абсолютно, нестерпимо, шокирующе белой. "Родимое пятно Сдвига", диаметром несколько километров. Самое большое из всех, которые им приходилось встречать. Гарантированные головные боли, лютая тошнота, и другие телесные "блаженства". Не сию минуту, естественно; но через час-другой - точно. Во всяком случае, по прежним параметрам сдвигового бытия. Нельзя было быть уверенным, что время ожидания - не сократилось вдвое. Или - втрое. Или, вообще имеется.
- Что делаем? - Книжник повернулся к Лихо: в глазах мельтешили искорки растерянности. - Что делаем? Что делаем?
- Ишь, заклинило тебя. - Блондинка затормозила, завидев, что "Двойная Ярость" - начинает сбрасывать скорость, явно намереваясь остановиться. - Ты мне ещё в долгосрочную истерику впади, книголюб. Заткнись, сказала!
Очкарик осёкся, и умолк. Из УБК выбрался Алмаз. Шатун вернулся к "Горынычу", безо всякого воодушевления глядя на Лихо.
- А что вы на меня уставились? - Лихо высунулась в открытое окно внедорожника, краем глаза наблюдая, как пока ещё - далеко впереди: копошится грандиозная свора, разномастного зверья. Пока ещё не принимающая еле заметные машинки и людей, за какое-то подобие угрозы. - Думаете, что я волшебные слова знаю? Знаю. Вот они. "Мне так же поплохело, как и вам". Конец цитаты. Все довольны? А теперь, хлопцы - разбегаемся по своим местам. За нами - Суровцы. Отступать некуда.
Хлопцы вернулись на свои места, наверняка став в душе - вдвое злее, чем были до этого.
