Вы спрашиваете, есть ли симптомы оранжевой революции в России? Симптомов нет — оранжевая революция началась. Она проходит одну классическую стадию за другой. Она собирает в свой поток всё большие массы недовольных. Она уже прошла первичный этап, когда Интернет сработал, как спусковой крючок. Она использовала думские выборы как повод начать фронтальное наступление на Кремль. Она проводит митинги и марши, и каждый превосходит предшествующий своим количеством, энергией, целеустремлённостью. В недрах оранжистов вырабатывается всё больше оригинальных и творческих технологий, придающих угрюмому людскому сопротивлению лик политического театра. Множится число оранжевых активистов. В их ряды вливаются деятели культуры, писатели, музыканты, талантливые арт-критики и дизайнеры. В оранжевой стихии всё больше рациональных политиков, которые поэтапно наращивают давление на власть. Сначала требования "Честные выборы!" "Долой фальсификатора Чурова!" Затем "Ни одного голоса Владимиру Путину", "Вынесем Путина из Кремля". 

Многотысячные толпы, заполняющие Болотную площадь или Проспект Сахарова, совершающие марш от французского посольства — это многоликий стомерный народ, измученный, исполненный возмущения, требующий справедливости и честности. В этой толпе есть явные подстрекатели и бессеребренники, либеральные интеллигенты и русские националисты, представители радикально левых и монархисты, военные, прошедшие чеченские войны и активисты гей-парадов. И каждый по-своему выносит на площадь своё возмущение, негодование, в каждом наступил предел терпения. 

Повальное воровство чиновников, обкрадывающих государство и народ, облагающих бизнес непосильной данью. Наглые коррупционеры в правительстве, в судах, в прокуратуре, превращающие внутреннюю политику в сплошное нелегальное казино. У этого разноликого, возмущённого, вовлечённого в оранжевую революцию народа своя правда, совесть и истина. Эту правду, совесть и истину упаковывают в оранжевую оболочку умные и искусные лидеры, многие из которых возникли на волне чудовищных девяностых. Они являются жонглёрами и канатоходцами ельцинизма, когда разворовывалось и расхищалось гигантское советское наследие. Когда русофобия была содержанием ельцинской идеологии. 

Эти люди захватили трибуну митингов, их на плечах разгневанного народа станут вносить в Кремль. И они второй раз усядутся в Грановитой палате и завинтят страну такой ужасной железной гайкой, из-под которой не будет раздаваться ни стона, ни писка. 

Бесы девяностых придают оранжевой революции вид стенобитной машины, которая долбит кремлёвскую твердыню. И когда посыплются красные кирпичи, вместе  с ними посыплется хрупкое, робкое, почти эфемерное государство российское, которое одно удерживает гигантские накопившиеся в стране противоречия. 

Как только рухнет эта плотина, чудовищное разрушение хлынет на великие российские пространства между трёх океанов, когда все поднимутся против всех: татарин против башкира, кабардинец против балкарца, аварец против лакца, русский против русского. И кровавый дым заклубится над русскими городами, и небо запотеет от русской крови. 

Так было в феврале семнадцатого, когда бессильный и одинокий царь был брошен на растерзание либеральной пропаганды, и Гучков выхватил из-под бледной руки царя отречение. И загуляла, засвистела кровавая метель русских пространств, начались несусветная бойня, распад империи, жуткий русский хаос, из которого Сталин своей жестокой окровавленной рукой вырвал русскую цивилизацию, поставил её на ноги, одержав мистическую победу сорок пятого года.

То же самое было в августе девяносто первого, когда восторженные ликующие толпы, восставшие "за нашу и вашу свободу", воодушевленные идеей новой свободной России, валили большевистские памятники, ловили, как зайцев, последних большевистских правителей и засовывали в тюремные клетки. А потом начались чудовищный обвал территории, непрерывные кровавые войны, вопиющая бедность, вышвыривание России из исторического пространства. 

И вот теперь снова заскрипело, завращалось жуткое колесо русской истории, которое уже в который раз прокручивает всё тот же дьявольский разрушительный сюжет, превращая русскую жизнь в кровавый фарш. Под возгласы о справедливости и честных выборах происходит колесование России. 

Как воспрепятствовать вращению этого жуткого колеса? Этому хрусту русских костей? Этой оранжевой кислоте, в которой, как в царской водке, растворяется русское государство? Я пошёл на митинг на Поклонную гору и с трибуны, задыхаясь от огненного морозного воздуха, кричал в несметную толпу слова, которые подсказывал мне мой изнывающий, не смирившийся перед историческим фатумом разум. Я кричал, что оранжевый — это цвет собачьей мочи на снегу, который неизбежно превратится в кроваво-красный. Я хотел сказать, что оранжевое нашествие на Кремль остановят не бойцы ОМОНа, не стальные шлемы внутренних войск, не пулемёты и танки кремлёвского полка. Этот оранжевый натиск способна остановить только власть, которая не завтра, не через час, а сию минуту откликнется на чаяния собравшихся на Болотной людей, отринет от себя олигархов, которые правят страной, превращая русский народ в подневольных рабов, а русские богатства — в источник своих неисчислимых оффшорных доходов. Пусть власть займётся пересадкой политических органов: вместо кудринской кишки, которая высасывает из России каждый заработанный народом рубль и переводит его в американские банки, в ценные облигации, пусть вместо этой чудовищной раковой опухоли появятся русские финансисты, которые направляют русские доходы в развитие, а оффшорные деньги возвращают в русскую экономику, в русские заводы, детские дома, университеты и звездолёты. 

Власть оседлала телевидение, которое 20 лет растлевает народ, ломает глубинные национальные коды, проповедует идеалы подлости и себялюбия, разврата и беспредельного хамства. Пусть телевидение станет инструментом национального воспитания, исповедником национальных святынь и ценностей, инструментом русского развития.

И конечно, это само развитие, которое постоянно, год за годом откладывается, заменяется блефами, беспомощным лепетом о модернизации. Это развитие начнётся немедленно и захватит в свои ряды весь изнывающий от безделия и безработицы народ. Пусть власть предложит народу общее дело, с которым вновь начнут стираться границы между чеченцем и русским, евреем и калмыком, мусульманином и православным.

И, безусловно, власть должна вернуть себе репутацию честной и бескорыстной. Стеклянные избирательные урны должны стать синонимом прозрачной, понятной народу власти, которая уберёт закопченные и затемнённые стёкла своих кабинетов и лимузинов. Заменит их на хрустальную чистоту честных выборов, честных судебных заседаний, честной состязательности в культуре, политике и бизнесе.

Поддержка власти в народе тает. Репутация лидеров превращается в жидкость, как тающие мартовские сосульки. Все, кто выступал на антиоранжистском митинге, поддерживали российскую власть не корысти ради, не были наймитами власти, а были искренними российскими государственниками, все эти жуткие 20 лет сражавшиеся с ельцинизмом и его наследием. Защищали государственные твердыни не благодаря кремлёвской политике, а вопреки ей, испытывая на себе непомерное давление чубайсов, швыдких, дворковичей и шуваловых — давление тайных либеральных оранжистов, которые давно уже превратили монолит кремлёвских стен в рыхлую пористую пемзу, в кирпичную труху, которую в любой момент может развеять оранжистский вихрь.

Власть вырастила либеральную культуру, которая предаёт ее. Власть вырастила миллиардеров, которые за спиной точат ножи и плюются ядовитой слюной. Власть вырастила придворных политиков, которые тайно летают на консультации в Вашингтон и привозят оттуда очередную порцию оранжистских рекомендаций. И теперь власть должна со всем этим разобраться.