Замаячила новая дата нападения на СССР — 1 января 1957 года. Кодовое название плана — «Дропшот». Предусматривалось участие всех стран НАТО. Готовясь к нему, американцы активизировали работу по сбору разведывательной информации. По инициативе ЦРУ была проведена операция «Моби Дик», в ходе которой на территорию Советского Союза, от Западной Европы до Японии, запускались большие воздушные шары, на которых были установлены камеры ВВС. Была осуществлена (с 1949 по 1953 год) программа «Рингер». В ее проведении участвовали 1300 военных и гражданских служащих в Западной Германии, Австрии и Японии, которые опрашивали бывших советских граждан для выявления перечня объектов для атомного поражения[562].
Одновременно с этим командование ВВС, стараясь до предела накалить военную истерию, создало в 1952 году «из запуганных русской угрозой обывателей добровольный корпус по наблюдению за воздушным пространством. В разгар этой кампании по обнаружению „низколетящих советских бомбардировщиков“ на 19 тысячах наблюдательных пунктов дежурило свыше 500 тысяч одураченных американцев»[563].
Срок претворения в жизнь плана «Дропшот», несомненно, связывался с завершением ремилитаризации ФРГ и был рассчитан на максимальное использование западногерманского и японского «пушечного мяса». Территория и население этих стран обрекались на уничтожение.
На первом этапе войны планировалось сбросить на Советский Союз свыше 300 атомных и 250 тысяч тонн обычных бомб, уничтожить до 85 процентов промышленности. На втором этапе продолжаются наступательные операции и готовятся наземные силы НАТО — 164 дивизии, включая 69 американских. На третьем этапе с запада в наступление переходят 114 дивизий НАТО, с юга (с высадкой на побережье Черного моря) — 50 дивизий. Все это, по замыслам, принуждает СССР к капитуляции. В целом по плану «Дропшот» предполагалось задействовать объединенную армию в 20 миллионов человек.
Расправившись таким образом с Советским Союзом, американские милитаристы, жмурясь от удовольствия, начинают «творить» будущее советского народа. Во-первых, СССР оккупируется. Наземные оккупационные войска насчитывают 1 миллион человек в составе 38 дивизий. Территория Советского Союза делится на 4 зоны: западная часть СССР; Кавказ — Украина; Урал — Западная Сибирь — Туркестан; Восточная Сибирь — Забайкалье — Приморье. Зоны разделены на 22 подрайона. В Москве — две дивизии оккупантов, по одной — в Ленинграде, Минске, Мурманске, Горьком, Куйбышеве, Киеве, Харькове, Одессе, Севастополе, Ростове-на-Дону, Новороссийске, Батуми, Баку, Свердловске, Челябинске, Ташкенте, Омске, Новосибирске, Иркутске, Хабаровске, Владивостоке. В обязанности оккупационных войск вменяются и карательные функции. Главной задачей оккупационных войск являлось «уничтожение организационной структуры, посредством которой руководители коммунистической партии способны оказывать политическое, моральное и воспитательное влияние на отдельных граждан или группы граждан…»[564].
Когда читаешь эти мерзкие документы, вновь и вновь возвращаешься к мысли о том, что все это уже было, и не так давно. Гитлеровская преступная клика уже сочиняла подобные планы, и не только сочиняла, но и совершила попытку осуществить их. И все кончилось крахом, позором, а также виселицей для составителей подобных планов. Возможно, последнее в какой-то мере охлаждает слишком разгоряченные головы некоторых американских поджигателей войны. Кто знает!
А. Браун, анализируя план «Дропшот», задается вопросом: «Разве не глупость разглашать „Дропшот“?» И отвечает: «Я много размышлял над этим и вынужден заключить: да, предание гласности этого документа — глупость. Его нужно было сжечь, закопать или хранить в самом тайном сейфе, ибо он отнюдь не придает Америке привлекательности в глазах России. „Дропшот“ был не только планом атомного разгрома России, но предусматривал оккупацию громадной страны американскими войсками[565]. А. Браун беспокоится за репутацию своей страны, жалеет о факте рассекречивания документов, хотя это мало что меняло по существу. Уже с первых мирных дней правящие круги США вели активный интервенционистский курс с прицелом на мировое господство посредством ядерной войны. Документы только подтвердили это. И их опубликование лишний раз свидетельствовало о воинственном и циничном пренебрежении США к морали и элементарным нормам международной жизни. Они даже не сомневаются в своем праве определять, что «хорошо, а что плохо в мире». От США, по словам Р. Рейгана, зависит человечество со всеми своими страхами и надеждами[566]. Считает же, например, Миз, принадлежащий к узкому кругу доверенных лиц президента, что все, с чем он, Миз, не согласен, является преступным. Сочинили планы атомной атаки против СССР, а затем опубликовали их, значит, так надо, и никому не дано права ставить под сомнение действия людей, отмеченных «божественной» печатью исторической «предназначенности». Пораженный манией мирового господства, Вашингтон не упускает случая для демонстрации своих амбиций.
В начале 1957 года были развернуты первые атомные ракеты класса «воздух — воздух» МБ-1 «Дженни», за ними в 1958 году последовали атомные зенитные ракеты «Ника-Геркулес». Продолжала расти стратегическая авиация: в 1959 году насчитывалось почти 500 бомбардировщиков Б-52, более 2500 бомбардировщиков Б-47 и более 1000 винтовых и реактивных самолетов-заправщиков. Увеличивалось количество бомбардировщиков — росло и число целей в Советском Союзе. Если в 1956 году их было 2997, то в начале 1957 года — уже 3261, В мае 1959 года штаб ВВС одобрил будущие ориентиры для ведения боевых действий против СССР, подсчитав, что к 1963 году будет 8400 целей, а к 1970-му — уже 10 400. На все эти каннибальские операции требовались новые сотни самолетов, ракет, подводных лодок, новые миллиарды долларов. В 1960 году Эйзенхауэр одобрил предложение о создании объединенного штаба планирования стратегических целей под командованием начальника штаба ВВС генерала Т. Пауэра для подготовки списка этих целей и единого интегрированного оперативного: плана, который и был принят 2 декабря Объединенным комитетом начальников штабов.
Д. Эйзенхауэр оставил своему преемнику готовый оперативный план ядерной войны на 1962 год[567]. Дж. Кеннеди, которому сегодня создают в США образ «миротворца», шел на президентские выборы с программой, которая звучит сегодня вполне по-рейгановски. Он обвинял республиканцев в «слабости» по отношению к СССР, сокрушался о том, что США, мол, теряют «силовое основание политики — ядерную силу», призывал к ликвидации некоего «ракетного разрыва», пугал «советской угрозой», тем, что СССР воспользуется отставанием американских сил устрашения[568]. Место «массированного возмездия» заняла доктрина «гибкого реагирования», в основе которой осталось использование ядерного оружия. Стратегическая ядерная сила «по-прежнему остается ключевым пунктом национальной безопасности, но дополнения Кеннеди доводят ее точно до требований сегодняшнего дня… Плановики Кеннеди размышляют более четко о ядерном нападении, чем их предшественники. Планируется не только выживание, но и способность точно действовать в кромешном аду послеатаковой атмосферы!»[569]. Дж. Кеннеди не раз говорил о возможности превентивного удара по Советскому Союзу, а его министр обороны Макнамара — об «ограниченной войне», «контрсиле». О готовности администрации Кеннеди применить ядерную бомбу против Лаоса, Вьетнама, КНР и Советского Союза свидетельствует его ближайший соратник Т. Соренсен[570]. И все же у Кеннеди хватило здравого смысла и понимания необходимости тщательно проанализировать возможные катастрофические последствия ядерной войны для самих США. Проявленный реализм способствовал некоторому очищению душной атмосферы в советско-американских отношениях. Но американские правящие круги уже настолько были поражены идеей ядерной войны, что в первые же часы после убийства Дж. Кеннеди его наследник Л. Джонсон немедленно поднял в воздух стратегическую авиацию, используя эту акцию для нагнетания напряженности[571].
