– Но в книгах и на самом деле говорится, что Калике очень важен?

– Несомненно. В «Флайл ан Феер» написано: «Калике – средоточие всего, что мы считаем могуществом». «Поучение» содержит другое указание: там говорится о нашем священном праве на сокровища Каликса. Самое же важное другое: обе книги недвусмысленно утверждают, что Калике даст нам возможность жить среди людей и покинуть эту горную тюрьму.

– Но… – Дженн оборвала себя, нахмурилась и обвиняюще ткнула в Финлея пальцем. – Если обе книги были написаны до возникновения Анклава, то как может Калике указать вам путь освобождения из тюрьмы, которая тогда еще не существовала?

– Ну, это просто… – начал Финлей и неожиданно умолк, затряс головой и откинулся назад, опираясь на локти. – Не имею ни малейшего представления.

– Может быть, в книгах шла речь о тюрьме совсем иного рода. Впрочем, не вижу в этом особой важности. В конце концов, в пророчестве Ключа Калике даже не упоминается. Что мне хотелось бы узнать, это почему вообще Ключ произнес пророчество. Разве не должна за этим скрываться какая-то цель?

– Не обязательно, – улыбнулся Финлей. – Считается, что пророчество слепое предсказание того, что нечто свершится. Если это нечто в любом случае должно свершиться, не обязательно нас об этом предупреждать.

– Но ведь мы были предупреждены, не так ли? – Улыбка сбежала с лица Финлея, и Дженн медленно покачала головой. – Не знаю, как ты, а я умираю от голода. Где тут можно раздобыть что-нибудь вкусное?

– Ну, на этот вопрос ответить легко: вкусного ты не найдешь нигде. Впрочем, я могу показать тебе, где можно раздобыть сытную еду. А после этого советую тебе еще немного поспать.

– Почему? Разве я так плохо выгляжу?

– Вовсе нет. Просто мне кажется, что усталость может ослабить твою защиту: ты ведь уже начала вежливо со мной разговаривать.

Дженн размахнулась и ударила Финлея в плечо. С шутливым стоном тот поднялся на ноги и протянул Дженн руку, чтобы помочь встать. Девушка снизу вверх смотрела на него, поражаясь сходству между братьями. Даже разговор с Финлеем чем-то напоминал ее разговоры с Робертом… за тем исключением, что Финлей не избегал трудных вопросов. Однако оставался еще один вопрос, ответ на который она должна была получить.

Дженн ухватилась за руку Финлея, поднялась с травы и отряхнула юбку.

– Может быть, я не должны была бы спрашивать об этом, но не происходит ли между тобой и Фионой чего-то, о чем мне следовало бы знать?

Финлей вытаращил глаза и покраснел.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе не было необходимости рассказывать все при ней прошлой ночью. Ты мог дождаться, пока она уйдет в свои покои. Но нет, ты хотел, чтобы она присутствовала, чтобы приняла во всем участие. И первый твой вопрос ко мне был о ней. Так что происходит, Финлей? Ну-ка рассказывай – Ничего не происходит. Абсолютно ничего. Ты все не поняла. Фиона уже много лет влюблена в Роберта. Ох, он никогда и не подозревал об этом. Ты же знаешь, какой он, обходится со всеми одинаково. Но меня Фиона ненавидит. Она всегда винила меня в том, что я отпугиваю Роберта от Анклава. Потом Роберт женился на Беренике. Для Фионы не имело значения, что этот брак был устроен родителями, когда и Роберт, и Береника были еще детьми. А теперь, я уверен, Фиона винит меня в том, что Роберта изгнали из Анклава. Уж можешь поверить: на меня она никогда и не взглянет, она считает меня бледной тенью моего великолепного братца.

– Да неужели? – протянула Дженн. – Поэтому-то, должно быть, она и не сводит с тебя глаз, стоит вам оказаться в одном помещении. Кстати, это заметила не только я. Впрочем, ты, вероятно, прав. Ну, я отправляюсь завтракать. Пока, Финлей.

Новая библиотека нравилась Финлею уже только потому, что совсем не походила на старую. Прежняя была темной и сырой; эта же находилась в просторном помещении, освещенном несколькими лампами и хорошо проветриваемом. Потолок пещеры круто уходил вверх, напоминая арку церкви Святого Бастиана в Баллохфорде. В нем еще несколько столетий назад пробили вентиляционные шахты такие широкие, что по ним мог бы пролезть человек; теперь отверстия шахт были забраны решетками. Вдоль стен стояли столы, большие и маленькие, окруженные самыми разнообразными стульями и табуретами. Посередине по всей длине пещеры тянулись две огромные книжные полки. В помещение вели три двери – две по концам и еще одна в южной стене. За этой дверью находилась комната, где хранились карты предмет увлечения старого Аселина. Карт было не особенно много, но библиотекарь продолжал надеяться на пополнение своей драгоценной коллекции.

Как и ожидал Финлей, Аселин оказался на месте вскарабкавшись на высокую лестницу, он менял фитиль в масляной лампе, подвешенной к потолку на длинной цепи. Финлей остановился рядом с лестницей и, прищурившись, вгляделся в сумрак.

– Почему бы тебе не воспользоваться тем чертежом, который для тебя сделал Патрик? Если пропустить цепь через блок, ты смог бы опускать лампу вниз, чтобы менять в ней фитиль.

Аселин едва удостоил его взгляда.

– Все прекрасно работает так, как есть. – Большие руки Аселина были покрыты застарелыми чернильными пятнами. Он кончил возиться с лампой, зажег ее от свечи и, балансируя на верхушке лестницы, осторожно поставил на место стеклянный колпак. Задув свечу, библиотекарь медленно спустился по лестнице. Его жилистое длинное тело, было, казалось, специально приспособлено для таких дел: Аселин напоминал большого седого паука.

– Чего ты хочешь, Финлей, – кроме, конечно, того, чтобы поучить меня, как мне выполнять свою работу?

Финлей попятился к стене: Аселин принялся складывать лестницу.

– Я… – начал он, но библиотекарь только крякнул, взвалил лестницу на плечо и исчез в комнате, где хранились карты. Что ж, когда-нибудь ему придется оттуда выйти: другого выхода не существовало.

Пожав плечами, Финлей повернулся к двойному ряду книжных полок. Бесшумно двигаясь вдоль него, он дошел до конца и уже собрался повернуть обратно, когда его внимание привлекло какое-то движение. Финлей остановился и присмотрелся. Это оказалась Фиона, устроившаяся в большом кресле с тремя книгами.

Финлей оглянулся через плечо: Аселина все еще не было видно. Откашлявшись, Финлей спросил:

– Что ты здесь делаешь?

Фиона не подняла глаз от страницы:

– Читаю.

– Что читаешь? – Финлей подошел на шаг ближе.

– Книги. Глупый разговор…

– Послушай, Фиона, – снова начал Финлей, – я хочу извиниться за случившееся прошлой ночью…

Фиона резко захлопнула книгу, подхватила остальные и опустила ноги на пол.

– Клянусь богами! Финлей Дуглас, приносящий извинения? Я так и знала: прийти в библиотеку в это время, когда все приличные люди заняты делом, было удачной мыслью. Я, правда, рассчитывала только почитать в тишине и покое – я и представить себе не могла, какая мне выпадет честь.

Фиона собрала книги и двинулась прочь прежде, чем Финлей сообразил что сказать. Все же он попытался ее догнать:

– Фиона!

Она остановилась:

– Да?

Финлей растерялся, и Фиона воспользовалась этим.

– Брось, Финлей. – Голос ее звучал ровно и бесстрастно. – Дженн здесь нет, так что можешь не притворяться, будто мы друзья.

– Да нет, я… – окончательно смутился Финлей; Фиона уже шла прочь, и он не мог ничего сделать, чтобы задержать ее.

– Ну? – раздался голос сзади. Финлей обернулся и обнаружил, что рядом стоит, протирая очки тряпицей, Аселин. – Так чего ты хотел? Или ты просто явился распугивать моих читателей?

– Патрик твердит, что я должен использовать время с толком. Он говорил, что тебе требуется помощь в переводе некоторых старинных книг, потому что их теперь никто не может читать.

Аселин бросил на Финлея недоверчивый взгляд:

– Так ты явился сюда как доброволец?

– Ну да.

– И сколько же это продлится? – Аселин отвернулся и двинулся вдоль книжных полок. Финлею пришлось почти бежать, чтобы не отстать. – Ты и в самом деле думаешь, что я соглашусь дать тебе самые драгоценные манускрипты, ты ведь просто поиграешь в перевод, пока тебе не надоест. Ты в жизни ничем не занимался серьезно, я ведь тебя знаю.