— Проклятое вино, — тоскливо произнес он. — Мы выпили оба графина, и Диган стал приставать ко мне с просьбами найти Лизаэра.

К этому времени зрение Дакара несколько прояснилось, и он заметил едва различимое сияние магической защиты невдалеке от Сетвира. Безумный Пророк сощурился и по очертаниям узнал печать заточения, внутри которой извивался свет. Дакар почувствовал, что его сейчас вытошнит. Дело было не в обильных возлияниях и не в приближении нового пророчества, всегда выворачивавшего его наизнанку. Причина тошноты была совсем иной.

Дакар заметно протрезвел.

— Вы знали! — с упреком бросил он.

— Подозревали, — тут же поправил его Асандир. — Без владения Именем у нас не было возможности предвидеть, какой способ изберет Деш-Тир для своего удара. А учитывая, что твое второе пророчество вошло в противоречие с первым, мы не знали, какой способ избрать нам.

— Я вот тоже не знаю, о чем было мое второе пророчество, — обиженно пробубнил Дакар.

Пророк стал оглядывать пол, будто хотел удостовериться в его крепости и надежности. Убедившись, Дакар начал озираться вокруг в поисках какого-нибудь устойчивого предмета, к которому можно прислониться. Наткнувшись взглядом на лежащего Лизаэра, он продолжил упреки Содружеству:

— Значит, вы предпочли не вмешиваться.

Ругань в адрес всемогущих магов сменилась обычным пьяным бормотанием:

— Эт милосердный, а ведь Лизаэр вам доверял.

Через приотворенную дверь в арсенал долетал гул разъяренной толпы, перекрываемый громогласными приказами Гнадсога. За стенами последними словами поносили магов и королевское правление. Потом толпа затянула какую-то песню.

— Вы и теперь ничего не намерены делать? — резко спросил Диган, морщась от презрения к беснующейся черни.

Сетвир встал. Он махнул рукой, и факел вновь загорелся. После тьмы его свет показался очень ярким. Блики заиграли на куче металлических опилок под точильным кругом. Вспыхнули лезвия мечей, которым вскоре опять предстояло потускнеть от свежей крови. Заблестели бриллианты и аметисты на камзоле Дигана.

Хранитель Альтейна заморгал и мягким, точно лоскут старого бархата, голосом спросил:

— Вы желаете, чтобы мы вам помогли?

— Я желаю, чтобы Даркарон вас всех побрал! Никогда я еще так сильно этого не желал, как сейчас!

Диган порывисто шагнул вперед, к лежащему Лизаэру.

— Что вы сделали с ним? Убили? И все потому, что он высказался против вашего ставленника?

— Ничего они с ним не сделали, — вмешался Дакар. — Чтобы разогнать созданные Аритоном тени, необходим дар Лизаэра.

— Стало быть, это правда? — Черные глаза Дигана вспыхивали, перебегая от Асандира к Сетвиру и обратно. — Король, которого вы попытались нам навязать, — один из вас, прирожденный маг, прошедший солидную выучку? Под угрозой мятежа вы заставили членов государственного совета отказаться от власти. И что же? Вся Итарра охвачена мятежом. Здания гильдий пылают, подожженные чернью. А теперь толпа рвется к зданию государственного совета!

Сетвир, равнодушно выслушивая обвинения Дигана, теребил бороду. Потом, повернувшись к Асандиру, сказал:

— Я бы не стал отпускать Лизаэра, пока мы не узнаем о судьбе Аритона.

— У нас нет иного выбора.

Асандир коснулся светлых волос Лизаэра и осторожно потряс принца, чтобы разбудить. Чудовищное открытие Сетвира, касающееся человеческого происхождения сущностей, перевернуло все представления. Первое, что теперь должны будут сделать маги, — это переместить плененного Деш-Тира в Рокфальские горы. Итарра пусть выкарабкивается из случившегося собственными силами. Репутация наместника подорвана до такой степени, что он вряд ли сохранит былую власть. Лизаэр вполне сможет сжечь завесу теней, созданных Аритоном, и тем самым прекратить беспорядки и кровопролитие в городе, даже если потом яд, влитый в него Деш-Тиром, заставит Илессида поднять городской гарнизон и пойти войной на своего брата.

Как-никак, нити судьбы ясно предвещали войну.

— Вы получите все, о чем просили, — спокойно ответил на злобные слова Дигана Асандир, и его невозмутимость сделала следующие слова еще более ужасными. — Да, все, о чем просили: войну, взаимное непонимание и предостаточно оснований для еще большей ненависти.

Лизаэр зашевелился и тихо застонал.

Диган склонился над ним и потряс Илессида за плечо.

— Как вы себя чувствуете? Они не причинили вам вреда?

Лизаэр открыл глаза, поначалу полные откровенного недоумения. Затем, обведя взглядом собравшихся, он нахмурился и остановился на Асандире.

— Эт милосердный, прости меня, — прошептал Лизаэр. — Я видел кошмарный сон, будто я уничтожил лиранту Эльшаны. Или то был не сон?

Асандир едва не вздрогнул; его вопрошающий взгляд превратился в презрительный, когда он увидел, что Сетвир, отвечая на вопрос принца, утвердительно кивнул.

Потом с сожалением в голосе маг объяснил:

— Все твои видения не были сном. Итарра охвачена беспорядками. Поскольку ты своими действиями очернил и опозорил Аритона, ты должен хотя бы частично загладить вину, восстановив в городе порядок.

Только теперь гул толпы за стенами арсенала достиг ушей Лизаэра. Он сел на подстилке, увидел Дигана и покраснел, захлестнутый воспоминаниями.

— Аритон. Что бы я там ни говорил, а это он вызвал все эти беспорядки своими тенями. Это он посеял ужас и панику в городе.

Внезапно понизив голос до хриплого шепота, Лизаэр спросил:

— Где он?

— Ты ведь говоришь о единоутробном брате, — с упреком произнес Сетвир, понимая, что бессмысленно пытаться пробудить в Лизаэре хоть искру совести.

Увы, последствия вторжения Деш-Тира оказались необратимыми, и давняя злоба вспыхнула с новой силой.

— Этот ублюдок мне не брат.

— Бранными словами не опровергнуть очевидных фактов, тейр-Илессид, — сурово ответил Асандир. — Ты стремишься пролить кровь твоего ближайшего родственника?

Лизаэра эти слова совершенно не тронули.

— Я стремлюсь восстановить справедливость. Запомните это. Когда я найду этого фаленитского пирата, я не успокоюсь, пока не увижу его мертвым, а его труп — разрезанным на куски и брошенным на съедение псам!

— Тогда нам больше нечего тебе сказать.

Асандир встал. Сейчас казалось, что он высечен из глыбы льда. Он молча переступил через Дакара, пьяно храпевшего на полу.

Главнокомандующий Диган был первым, кто устремился к двери, широко раскрытой Асандиром. Обычно не склонный расточать похвалы, он сказал Лизаэру:

— Я восхищаюсь вашей решимостью. Однако сначала, друг мой, мы должны поймать этого «теневого принца».

— Он вообще никакой не принц! А поймать и схватить его не составит труда.

Лизаэр догнал элегантного главнокомандующего и пошел с ним рядом. Не переставая отпускать угрозы в адрес Аритона, он покинул арсенал, ни разу не оглянувшись.

Из караульного помещения донесся голос Дигана:

— Гнадсог! Забудь о дополнительном оружии. Немедленно собери караульных. Живо, тебе сказано! Пусть прочешут все улицы и закоулки вокруг арсенала. Этот самозваный король должен скрываться где-то поблизости. Пошевеливайся! Он нам ответит за освобождение преступников!

Дверь, ведущая в караульное помещение, с грохотом закрылась. Снова подул ветер, но уже иной природы. Он пронесся между стоек с оружием, выбив из факела россыпь красных искр. По углам заметались тени, заклубилась поднятая пыль. Асандир сидел на низкой бочке, мрачно созерцая проносившийся вихрь.

— Я уверен: Аритон действительно был где-то вблизи арсенала, а потом исчез.

— Не берусь этого утверждать, — степенно ответил Люэйн. — Малолетних рабов освободили менее чем за час. Кузнецу и возницам, нанятым, чтобы снять с них кандалы и вывезти из города, было щедро заплачено золотом. Золото дал ростовщик, которому заложили изумруд из королевской короны. Найти и выкупить этот камень было несколько хлопотно.

— Что с детьми? — перебил его Сетвир.

Вопрос не был праздным, ибо Хранитель Альтейна оглядел магическим зрением прилегающие улицы и вскоре обнаружил, что все упомянутые Люэйном повозки опрокинуты обезумевшей от ярости толпой.