Козимо хорошо знал мрачного, вечно всем недовольного Джулио де Пацци, отчима Джакомо, который одновременно был и его дядей. После смерти своего старшего брата он не особо медлил – женился на красавице вдове Лючии, матери Джакомо. Он ежедневно молился, не меньше раза в неделю исповедался. Никто не видел его улыбающимся. Козимо невольно вспомнил улыбку Арианны. Она, конечно, узнала их. Возможно, она даже догадалась, что благочестивый, лишенный чувства юмора отчим Джакомо мог запугать его.

– А тебе не приходило в голову, что ради этой тайны стоит рискнуть и выдержать даже сорокадневный пост? Неужели так трудно отказаться от жареных голубей и стакана вина? Разве тебе не хочется жить своей жизнью и самому решать, что можно, а чего нельзя? Или твой отчим будет до конца дней все решать за тебя?

– Тсс, не говори так громко, – в страхе зашептал Джакомо, боязливо оглядываясь по сторонам, словно здесь мог скрываться шпион его отчима. – Это церковь, и мы здесь не одни. Если эти старухи…

– Какое мне дело до этих старух? – гневно перебил его Козимо, но все же понизил голос. Даже если мнение этих старух было ему глубоко безразлично, никто не должен слышать их разговора. Ведь речь шла о тайне. Об их тайне. – Разве не ты предложил мне пойти к колдунье?

– Да, но…

– То-то же! Послушай, Джакомо, мы вместе заварили эту кашу, вместе нам и расхлебывать. Сейчас мы пойдем к Арианне в Сан Миниато аль Монте и выслушаем то, что она нам скажет.

– Но…

– Никаких «но». Я обязательно пойду туда, а если ты откажешься сопровождать меня, никогда тебе этого не прощу. Идем, поторопись.

Джакомо медлил. Он снова оглянулся по сторонам, боясь, что из-за соседней колонны вдруг появится отчим и будет взывать к здравому смыслу. Однако никто не появился. Не считая двух старушек, снова принявшихся за молитву, они были одни.

– Ладно, – сказал Джакомо. И поднявшись, протянул Козимо руку. – Ты прав. Это наша тайна. И мы должны ее разгадать.

– Вот таким ты мне нравишься больше, – ответил Козимо. – А теперь поспешим, иначе Арианна уйдет, не дождавшись нас.

И оба быстро вышли из церкви. Когда они пересекали реку Арно через мост, который был ровесником Флоренции, зазвонили колокола городских церквей, и в общем звоне Козимо ясно различал колокола Санта-Мария дель Фьоре и церкви Сан-Лоренцо, которую обычно посещали Медичи. Наступило время обедни, и колокола звонили в честь Благовещения. То были привычные звуки, но сейчас каждый удар колокола звучал напоминанием, что надо торопиться. Друзья бежали со всех ног, с развевающимися на ветру волосами. Они мчались чуть не сбивая прохожих. Некоторые с улыбкой покачивали головами, глядя им вслед, другие осыпали их ругательствами или грозили кулаками. Но это не смущало молодых людей. Они мчались навстречу волнующему приключению. Много лет спустя Козимо часто будет вспоминать этот день, раздумывая над словами друга, сказанными в маленькой церковке семьи Пацци. И каждый раз он будет спрашивать себя, мог ли предвидеть Джакомо – в самом потайном уголке души, – в какую авантюру они пускаются, охваченные юношеским порывом.

До рощи близ городских ворот они добрались довольно быстро. Их молодые ноги и легкие были полны сил. И все же они изрядно устали, когда с раскрасневшимися лицами, промокнув до нитки, вскарабкались на холм, откуда открывался чудесный вид на Флоренцию. Церковь Сан-Миниато аль Монте и прилегающий к ней монастырь были еще не видны. Впереди серебристой лентой извивалась река Арно со Старым мостом и многочисленными лавками на берегу. Издали виднелись крыши домов, башни дворцов и замков флорентийских богачей. Рядом высились колокольни крупных церквей – Сан-Лоренцо, Санта-Мария Новелла, Санта-Кроче. Общую картину венчал дивный купол Санта Мариа дель Фьоре, истинный шедевр зодчества. От этой красоты захватывало дух и к горлу подступали слезы. Но Козимо и Джакомо сейчас было не до красот родного города. Они пришли на встречу с колдуньей Арианной.

– Ты видишь ее? – спросил Джакомо, закашлявшись от напряжения.

– Нет, – ответил Козимо, почувствовав резкую боль в боку, будто кто-то вонзил ему кинжал под ребра. Он несколько раз оглянулся и в отчаянии так топнул ногой, что вокруг них поднялось облако пыли. Козимо пришел в ярость оттого, что они опоздали, что Арианна не дождалась их, хотя опоздали они совсем немного, и им уже никогда не узнать той тайны. – А что, если… – Но Козимо был Медичи, а Медичи так просто не сдаются.

– Эй! Арианна! – крикнул он что было мочи. – Где ты, Арианна?

– Бесполезно, – сказал Джакомо, опустив плечи. – Она ушла. Ее уже нет во Флоренции.

– А что, если она недалеко и слышит нас? – мрачно заметил Козимо. Сложив руки рупором, он крикнул во весь голос: – Арианна! Мы здесь!

– Прекрати орать, – сказал Джакомо, со страхом оглядываясь по сторонам. – Монахи в монастыре услышат.

Он был, безусловно, прав.

– Проклятие! – воскликнул Козимо, впившись в свисавшие мокрыми прядями волосы. Еще никогда в жизни ему не приходилось бежать с такой сумасшедшей скоростью, и все напрасно. А может, ведьма вовсе и не приходила, а просто подшутила над ними? Он живо представил, как она в этот момент трясется в своей арбе, направляясь в другой город, и посмеивается над двумя молодыми олухами, которые ждут ее у монастыря Сан-Миниато аль Монте с ее тайной. А никакой тайны и нет!

– Вы все-таки пришли? А я уже решила, что вы не придете.

Чистый, звонкий голос заставил Козимо обернуться. В десяти шагах от них, в тени деревьев стояла Арианна. Ее платье сливалось с цветом коры буковых деревьев. Поэтому ее легко было не заметить. Возможно, она стояла здесь давно и наблюдала за ними.

– Наша встреча чуть не сорвалась, – сказал Джакомо, оправившись от удивления. – Дело в том…

– Нас задержали, – перебил друга Козимо. Колдунье незачем знать о сомнениях Джакомо, иначе она может не поведать им тайны. – Поэтому мы опоздали.

Она улыбнулась своей мягкой улыбкой, и Козимо, догадавшись, что она разгадала их невинную ложь, густо покраснел.

– Понимаю, – сказала колдунья. – Главное, что вы здесь, что вы пришли по доброй воле.