«Королевский театр» находится в самом центре мерзлого крохотного городишка Ллунинднно. Против главного входа в театр стоит фонарный столб. Подходя к этому столбу, я увидел какого-то человека. Человек был высокого роста, и, судя по его внешнему виду, с ним только что случилась катастрофа. Пальто его было забрызгано грязью. Шляпу он потерял. Услышав мои шаги, он обернулся, и при свете фонаря я узнал знакомые черты моего старого друга Стэнли-Фетерстонго Акриджа.

– Господи! – вскрикнул я. – Что ты тут делаешь?

Нет, это не галлюцинация. Это живой настоящий Акридж, собственной персоной. Что может Акридж делать в Ллунинднно, в этом мрачном, грязном валлийском городишке, населенном угрюмыми, небритыми людьми с подозрительными глазами!

Акридж в недоумении глядел на меня.

– Старина, – сказал он, – сегодняшняя встреча – самый удивительный случай в мировой истории! Вот уж кого не надеялся здесь увидеть!

– Я тоже. Что с тобой случилось? – спросил я, разглядывая его забрызганное грязью пальто…

– Случилось? – переспросил Акридж и вдруг покраснел от внезапного гнева. – Меня выставили за дверь.

– Выставили за дверь? Кто? Откуда?

– Из этого проклятого театра, старина! Взяли с меня деньги выставили. Никогда, старина, не ищи правосудия, ибо его нет в этом мире. После первого акта я вышел подышать воздухом, а в это время какой-то негодяй занял мое место. Я взял его за уши и хотел поднять с кресла, как вдруг на меня набросилась дюжина наемных убийц и выставила меня за дверь. Меня! Ты понимаешь? Меня! Ведь это было мое место. Подождите, – закричал он, бросая яростные взгляды в сторону двери, – я вам еще покажу…

– Не стоит, – сказал я, стараясь его успокоить, – что ты горячишься? Это может случиться со всяким. Деловой человек должен уметь со смехом переносить подобные неприятности.

– Да, но…

– Пойдем выпьем!

Это предложение заставило его поколебаться. Пламень гнева потух в его глазах. Он погрузился в глубокую задумчивость и наконец произнес:

– Взять бы камень и перебить бы все окна в этом проклятом театре!

– Брось, не стоит!

– Пожалуй, ты прав.

Он взял меня под руку, и мы пошли на главную улицу, озаренную окнами кабаков. Кризис миновал.

– Старина, – сказал Акридж, ставя свою опустевшую кружку на столик. – Я до сих пор не могу опомниться. Как ты попал в этот гнусный город?

Я объяснил ему, в чем дело. В Ллунинднно приехал знаменитый проповедник Ивэн Джонс. Завтра он будет говорить проповедь. Лондонская газета, в которой я работаю, послала меня послушать его и написать отчет о его проповеди.

– А ты что здесь делаешь? – спросил я.

– Что я здесь делаю? – переспросил Акридж. – Кто, я? Неужели ты еще не слыхал?

– Чего?

– Ты не видел афиш?

– Каких афиш? Я приехал только час тому назад.

– Старина! Ты не имеешь ни малейшего представления о том, что волнует весь город.

Он осушил еще одну кружку пива и вывел меня на улицу.

– Смотри!

Он показал мне афишу, висевшую на стене какого-то фабричного склада. Хотя улицы в Ллунинднно освещены очень плохо, я все же прочел:

– Матч состоится завтра, – сказал Акридж. – Скажу тебе по секрету, старина, это дело принесет мне кучу денег.

– Ты снова антрепренер Биллсона? – спросил я, удивленный его упрямой настойчивостью. – Я думал, что ты после первых двух неудач не захочешь с ним связываться.

– На этот раз он отнесся к делу вполне серьезно. Я отечески поговорил с ним.

– Сколько он получит?

– Двадцать фунтов стерлингов.

– Двадцать фунтов стерлингов? Где же твое огромное состояние? Ведь на твою долю достанется только десять фунтов.

– Нет, старина. Ты ничего не понял. На этот раз я веду дело по-другому. Я – устроитель матча.

– Устроитель?!

– Да, один из устроителей. Помнишь Исаака О'Бриена? Его настоящее имя Иззи Прэвин. Мы разделим с ним весь сбор пополам. Иззи приехал в Ллунинднно неделю тому назад, снял зал и развесил афиши. Мы с добрым Биллсоном явились сюда только вчера. Мы дадим ему двадцать фунтов, его противник тоже получит двадцать фунтов, а мы с Иззи разделим весь остальной доход пополам. Вот это капитал, старина! О таком богатстве не мечтал и Монте-Кристо. Благодаря этому проповеднику Джонсу город завтра будет полон крестьян, съехавшихся из всех окрестных деревень. Джонс проповедует утром, а вечером наш матч. Лучшие места по пяти шиллингов, места на галерке по два с половиной, «стоячие» места по шиллингу. Тут же буфет с лимонадом и копченой рыбой. Такого доходного предприятия не видано еще с основания мира.

Я поздравил его.

– А как чувствует себя Биллсон? – спросил я.

– Он великолепно тренирован. Одним ударом свалит с ног быка. Приходи к нам в гостиницу завтра утром.

– Утром не могу. Я пойду слушать Джонса.

– Ах, да! Ну, тогда приходи днем. Только не позже трех, потому что Биллсон должен отдохнуть перед выступлением. Наш адрес – Керлионская улица, дом семь. Спроси трактир «Шляпа с перьями» и поверни сразу налево.

На другой день, отправившись к Акриджу, я был в приподнятом состоянии духа. Я только что выслушал пламенную проповедь. Ивэн Джонс действительно прекрасный оратор. Его слова пронзали сердца крестьян, как пламень. Это был настоящий пророк, похожий на пророков, описанных в Библии. На меня, просвещенного столичного жителя, слова его, конечно, не действовали, но простодушные провинциалы внимали ему, как зачарованные. Он говорил больше часу, ни разу не замолкая. Когда он кончил, я встал и пошел искать трактир «Шляпа с перьями». Найти его было нетрудно. Огромная вывеска, изображавшая шляпу и перья, висела на самом видном месте улицы.

Это был сомнительного вида трактир в сомнительной части города. Из его открытой двери вырывались звуки, напоминавшие грохот битвы. Я ясно различал звон разбиваемых стаканов. Когда я вплотную подошел к двери, оттуда выскочил хорошо знакомый мне человек и пустился бежать без оглядки. Через секунду на пороге появилась какая-то женщина.

Это была маленькая женщина с огромной шваброй в руках. С швабры капала липкая грязь. Она потрясала ею, как пикой. Бегущий человек обернулся, взглянул на швабру и побежал еще быстрее.

– Эй, мистер Биллсон! – закричал я ему вдогонку.

Но я выбрал неудачное время для разговоров. Он помчался дальше, даже не взглянув на меня. Когда он завернул за угол, женщина сказала ему несколько грозных напутственных слов, победоносно встряхнула шваброй и скрылась за дверью трактира. Я пошел дальше. За углом ко мне подошел мистер Биллсон.

– Простите, я не узнал вас, – сказал он.

– Вы так торопились, – сказал я.

– Ы! – произнес мистер Биллсон и умолк.

– Кто такая эта ваша знакомая с шваброй? – бестактно спросил я.

Мистер Биллсон смущенно взглянул на меня. Ему совершенно не следовало смущаться. Даже самые храбрые герои не раз в страхе обращались в бегство при виде взбешенной женщины.

– Она вышла из задней комнаты, – сказал он в замешательстве. – Увидела меня и подняла скандал. Мне пришлось бежать. Не могу же я бить женщину, – галантно прибавил мистер Биллсон.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru