– Вот ваши вчерашние заметки, лорд Маршмортон, – сказала Алиса. – Перепечатала в двух экземплярах.

Мисс Фарадей говорила тихо и почтительно, но не без властности. Это была удивительная личность. Все те, кто пользовались ее услугами, находили, что такая секретарша – истинное сокровище. Все – но не лорд Маршмортон; ему она казалась истинным бесом. Их взгляды на ценность садоводства и ценность семейных историй никак не совпадали. Для него история Маршмортонов была занятием в часы праздности, для нее – делом всей жизни. Задремав в очередной раз и проснувшись слишком поздно, чтобы возобновлять работу, граф бросал расплывчатое обещание «поработать завтра», с горечью подумывая о том, что его секретарше должно бы хватить ума и такта, чтобы не воспринимать эти слова буквально.

– Они очень сырые, – продолжала Алиса, обращаясь к вельветовому седалищу. Лорд Маршмортон всегда нагибался, завидев ее с бумагами в руке, ибо пребывал в печальном заблуждении, что, не увидев его лица, она удалится.

– Вчера вечером вы обещали, что поработаете сегодня. – Она помолчала ровно столько, чтобы дождаться ответа, но дождалась неясного хрюканья. – Если вы слишком заняты, тогда, конечно… – миролюбиво добавила она, бросая косой взгляд на леди Каролину, которая немедленно воскликнула, радуясь возможности наказать невнимательного брата:

– Джон, разогнись! Немедленно ступай в дом. И за работу!

– Я и так работаю, – возразил лорд Маршмортон. Несмотря на его годы, сестра умела вернуть его в детство.

Когда они оба жили в детской, она была истинным тираном.

– Семейная история важнее, чем копание в земле. Я вообще не понимаю, почему бы тебе не предоставить все это Макферсону. Платишь ему такое жалование и потом делаешь за него всю работу! Не понимаю. Издатели ждут. Немедленно ступай и принимайся за дело.

– Вы обещали, что мы поработаем, – приветливо сказала Алиса.

Лорд Маршмортон вцепился в банку с раствором хваткой утопающего. Он лучше всех знал, что такие переговоры, особенно подкрепленные личностью леди Каролины, всегда заканчиваются одинаково.

– Да, да, да! – сказал он. – Только вечером. После ужина, а? Да, именно после ужина. Очень хорошо.

– Мне кажется, лучше работать с утра, – с мягкой настойчивостью сказала совестливая Алиса. Она хотела отрабатывать жалование и с энтузиазмом относилась к славной истории Маршмортонов.

Пальцы несчастного лорда ослабили свою хватку. Сотни спасенных тисаноптер мирно продолжили свой завтрак, не подозревая, какая участь их только что миновала.

– Ладно, ладно, ладно! Идемте в библиотеку.

– Хорошо, лорд Маршмортон. – Алиса повернулась к его сестре.

– Я посмотрела расписание, леди Каролина. Для вас лучше всего двенадцать пятнадцать. Останавливается в Бэлфере по требованию. Есть вагон-ресторан.

– Ты уезжаешь, Каролина? – с надеждой спросил лорд Маршмортон.

– Небольшой доклад в Лиге социального прогресса. Завтра вернусь, это в Льюишэме.

– А, вот что! – печально сказал граф.

– Благодарю вас, мисс Фарадей, – сказала леди Каролина. – Двенадцать пятнадцать.

– Машину подадут без четверти двенадцать.

– Спасибо. Да, кстати, мисс Фарадей, по дороге кликните, пожалуйста, Реджи, мне надо с ним поговорить.

Когда Алиса приблизилась к Реджи, Мод уже ушла. Пылкий юноша сидел на каменной скамье, куря сигарету и развлекая себя размышлениями, в которых мысли об Алисе боролись за первенство с рассуждениями о правильной позе для особого удара. Он пребывал в помраченном расположении духа. Ну, вы подумайте – влюблен, и никак не получается косой удар средней клюшкой! Душа его, можно сказать, корчилась в муках.

– Леди Каролине, – сказала Алиса, – надо поговорить с вами. Реджи вскочил со скамейки.

– Здрасьте! Это вы! То есть, я, м-м…м-м…э…

Как и всегда в ее присутствии, он ощутил какой-то жар в пояснице. Руки и ноги распухли до неимоверных размеров. Хорошо бы избавиться от этого визгливого смешка, всегда нападавшего на него в ее присутствии… Она еще подумает, что он – полный болван.

– Леди Каролина уезжает поездом двенадцать пятнадцать.

– Это хорошо. То есть, я хотел сказать, вот как, уезжает? Ясно, – он мобилизовал все свои силы. – Может, когда я с ней поговорю, мы с вами погуляем? Или покатаемся на лодке? Ну, всякое такое…

– Спасибо, но я должна помочь лорду Маршмортону с его книгой.

– А, чер… то есть, я хотел сказать, как жаль!

Сердце у него разрывалось, пылая благородным гневом против лорда Маршмортона, нового Саймона Легри, держащего девушку в рабстве, когда весь мир купается в солнечных лучах.

– Пойти попросить, чтобы отложил?

– Нет, нет, спасибо! Уверяю вас, он и слушать не захочет. С милой улыбкой она проследовала дальше. Реджи поднялся на верхнюю террасу.

– Привет, мамаша, – сказал он, – Ну, как, в добром здравии?

– Как дела, Реджи? Что нового?

– А? Нового? Ты не видела утренних газет? Ничего особенного, Тим Дагген выиграл у Алека Фрезера, три-два. Больше ничего вроде нет. Да, новая оперетка. Вчера была премьера, вроде бы – класс. «Морнинг Пост» хвалит. Надо бы слинять в город, посмотреть.

Леди Каролина нахмурилась. Такая тупость, да еще после беседы с братом, огорчила ее.

– Нет, нет. Вы с Мод так долго беседовали. Кажется, ей было интересно тебя слушать. Я и понадеялась, что у тебя есть хорошие новости.

Лицо у Реджи просветлело.

– А! Ясно, ясно. Нет, ничего такого… ну, этакого.

– О чем же ты с ней говорил? Что ее так заинтересовало?

– Я рассказывал, как вчера приземлился точно у колышка, хотя завяз в песке у одиннадцатой лунки. Да, я вам доложу, могучий удар! Я бы попал косым прямо в этот чертов бункер, но у меня просто не получается держать такую клюшку прямо, а собачий шарик прямо скалится мне в лицо. Конечно, строго говоря, надо было попробовать нибликом, но…

– Ты хочешь сказать, Реджи, что ты упустил такую возможность? Не предложил Мод выйти за тебя замуж?

– А, ясно, ясно! Да, по сути дела, я, так сказать, не предложил.

Леди Каролина издала какой-то звук без слов.

– Кстати, мамаша, – сказал Реджи, – забыл сказать. Это все отменяется.

– Что?!

– Абсолютно. Она влюблена абсолютно по уши. Кажется, познакомились в Уэльсе. Она попала под дождь, а он проходил мимо, предложил ей дождевик и так далее. В Уэльсе вечно дожди. Впрочем, рыбалка недурная. Да, так этот типус был очень обходителен, она теперь ни на кого другого и не смотрит. Он, понимаешь ли, принц ее мечты, а у всех других шансы – как у слепого и еще однорукого, если он хочет зубочисткой выбить мяч из лунки.

– Какая ерунда! Мне все известно об этом увлечении. Мимолетная фантазия! Мод давно о ней забыла.

– По ней этого не скажешь.

– Реджи, – натянуто произнесла леди Каролина, – послушай меня, пожалуйста. Ты знаешь, здесь будет масса народу, все-таки совершеннолетие Перси, и сейчас твой последний шанс на серьезный, долгий разговор. Я буду крайне огорчена, если ты упустишь эту возможность. Тебе нет оправдания. Мод – очаровательная девушка…

– Абсолютно! Высший класс.

– Ну и прекрасно.

– Но, я хочу сказать…

– Я не потерплю никаких промедлений!

– Нет, нет! Абсолютно! – послушно сказал Реджи, думая о том, что она имеет в виду, и от души желая, чтобы жизнь не становилась столь сложной.

– Отчего бы тебе не прокатиться с Мод на машине? Реджи повеселел. По крайней мере, на это у него был готов ответ.

– Боюсь, ничего не выйдет. Мне надо в город, встретить Перси. Он утром приезжает из Оксфорда. Я обещал его встретить и доставить сюда.

– Вот как! Ну что ж, может быть, тогда…

– А тебе пора идти, – заторопился Реджи, – еще опоздаешь. Если хочешь успеть на двенадцать пятнадцать, подсуетись. Вот и машина!

– Надо мне было выбрать поезд попозже.

– Что ты, что ты! Двенадцать пятнадцать, абсолютно. Отличный поезд, высший класс. Все хвалят. Ну, до скорого!

– Помни, что я сказала.