Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Конкретнее.

— Знаешь, я ведь приехала позавчера. На вокзале Лев встречает меня. Весь из себя — сама любезность. Цветы, нежный поцелуй в щеку, — Юлия подернула плечами, словно замерзла. — И потом, не знаю, как это получилось… Короче, мы поехали домой.

— К тебе домой, — уточнила Надя.

— Да, — неохотно согласилась Щеголева.

В этот момент подошел официант, и они заказали по шоколадному крему и стакану кока-колы со льдом. Юлия поглядывала на улыбчивого молодого человека, застывшего возле их столика. Он держал маленький блокнот и ручку, но ничего не записывал, потому что не сводил глаз с Юлии. Под конец ее это даже стало раздражать. Она чуть было не сказала что-то резкое по этому поводу, но он вовремя удалился, лучезарно улыбнувшись напоследок.

— Это Терминатор просто. Только вместо: «Я еще вернусь» — дурацкая улыбка до ушей, — сказала ему вслед Щеголева, чем вызвала приступ смеха у Нади. — Что я такого смешного сказала?

— Перестань злиться. В этом состоянии ты никогда не сможешь реально оценить ситуацию. Злость отбрасываем, раздражение и предубеждение тоже — к черту! — Андреева достала сигарету.

— Ты же говорила, что бросаешь? — нашла повод придраться Юлия. Ее вдруг захватила злость и раздражение на весь мир.

— Бросаю, ты права. Вот смотри, не табак, а бумагу курю, практически. «R1» называется. Это мне мой Андреев подсунул, — пододвигая пачку поближе к Юлии, начала оправдываться Надя, но вдруг вспылила: — И при чем тут мои сигареты к тому, что у тебя на душе сто кошек нагадило?

— Если бы сто! — простонала Юлия. Даже через загар стало видно, что ее бросило в краску.

— Тогда дело серьезнее, чем я предполагала, — глубоко затянувшись, произнесла Надежда.

— Представляешь, я даже не знаю, как это получилось… Короче, у нас была постель, — выдохнула Юлия и опустила глаза, как будто сказала что-то невероятно постыдное, что роняло ее в глазах подруги.

— Как ты это интересно назвала, — медленно выговаривая слова, заметила Андреева. — Не «мы занимались любовью» или «мы занимались сексом». Постель, говоришь? Ну, и что из этого? Что ты зарделась, как выпускница Смольного?

— А то, что я не испытала ничего, ровным счетом ничего.

— Извини, Юль, но не у тебя одной такие проблемы. Порой даже неловко за себя делается и начинаешь изображать небывалый прилив эмоций, — Надя утвердительно кивнула. — Мужики — они в этом плане самовлюбленные павлины. Они и не подозревают, как их обманывают день за днем, год за годом. Ты знаешь, я иногда спрашиваю себя: ради чего мы так пыжимся?

В этот момент улыбчивый официант принес на небольшом подносе крем и напитки. Он быстро составил все на стол, добавив к заказу многозначительный взгляд, адресованный Юлии. Она вздохнула и, поглядывая на Андрееву, достала из сумочки деньги.

— Возьмите, молодой человек, — делая ударение на слове «молодой», сказала Щеголева.

— Приятного аппетита, — ответил он и немедленно удалился к соседнему столику, где расположились новые посетители.

— Черт возьми, этот мальчишка заглядывал мне за пазуху, только не облизывался! — не выдержала Щеголева.

— Аппетитная пазуха — сама виновата! — поглощая любимый десерт, ответила Надежда.

Юлия уничтожающе посмотрела на нее, но в следующее мгновение обе смеялись до слез. Андреева всегда умела развеять ее мрачное, ворчливо-недовольное всем и вся настроение.

— Надюха, ты хоть понимаешь, о чем я тебе сказала? — возвращаясь к прерванному разговору, спросила Юлия.

— Ты переспала с бывшим мужем и не испытала ничего, кроме разочарования. Ты поняла, что не сможешь начать все сначала. То ли тень женщины, которая недавно доставляла ему удовольствие, мешает тебе, то ли что-то еще — ты не разобралась. Очевидно, что Щеголев — прошедший этап. Теперь тебе ужасно неудобно перед ним, так как он уверен, что у вас все на грани примирения. А еще тебя, праведницу, мучает совесть. Она вопрошает тебя, несчастную, а не является ли это изменой по отношению к Рогозину. Права я?

— Ты разложила все мои проблемы, как игральные карты в пасьянсе, — Щеголева отпила кока-колы. Помешала трубочкой лед в высоком стакане. Льдинки бились о его тонкие стенки, издавая приятный звук. — Я поняла, что Щеголев — прошлое. И мне стало страшно.

Надя перестала есть и внимательно посмотрела на подругу. Ее повлажневшие глаза говорили о том, что она не думает ничего преувеличивать.

— Понимаешь, все это время я думала, что мне не хватает его. Как же я страдала, Наденька… А теперь, когда одна моя фраза может все решить, я чувствую, что Лев мне больше не нужен. Мне страшно потому, что я смогу перешагнуть через долгие двадцать лет, которые мы были вместе. Стоп!

На лице Юлии вдруг застыло выражение, которое означало «эврика»! Словно она пришла к сногсшибательному открытию. Она стала качать головой, прижала ладонь к губам, все время продолжая смотреть на Надю широко открытыми глазами. Андреева испуганно замерла, наблюдая за подругой. А она вдруг улыбнулась, и черты лица ее разгладились, теряя противоестественную остроту. Юля поняла, что с ней происходит. Она теперь точно знала, что побывала на месте Льва. Сейчас она тоже была готова навсегда порвать с прошлым, вступая в новую жизнь. Она была готова забыть все хорошее, что связывало ее с бывшим мужем. Щеголева снова держала в руках ключ от запретной комнаты. Она вставила его в замок и провернула. Вот-вот дверь откроется — наказание, будущее не пугало Юлию. В душе она не нашла и намека на раскаяние. И в этот момент она точно утвердилась в одном своем решении — назад хода нет.

— Нельзя прощать и оставаться вместе ради прошлого. Это обречено… Щеголев не стал чужим настолько, чтобы я вычеркнула его из своей жизни. Нас навсегда связывает Наташа. Я не против, не собираюсь забывать об этом. Но в моей новой жизни ему больше не достанется место мужа. Я могу общаться с ним, сочувствовать его проблемам, даже в гости согласна звать, но не больше, понимаешь? — Юлия снова заговорила громким шепотом, слегка подавшись вперед. Она бессознательно сокращала расстояние между собой и Надей, словно так подруге было бы легче понять, что у нее на душе.

— Значит, проблемы нет. Что ты распереживалась? — спокойно заметила Надя и повела бровями. — Ты радоваться должна, ведь все становится на свои места. Осталось выяснить последнее: что о Рогозине?

Юлия откинулась на высокую плетеную спинку стула и развела руками. Она не произнесла ни слова в ответ, и Андреева терпеливо ждала. Наконец Щеголева сказала:

— Я не верю ему! Не верю, и все тут.

— Вы встречаетесь?

— Я прихожу к нему в салон раз в месяц. Он колдует с моими волосами и держится так, как будто в его жизни все в полном порядке. Он подтянут, красив, спокоен, полон шуток. Он не пытается напроситься в гости, хотя сам позволяет себе приглашать меня провести время.

— Ты отказываешься? — поинтересовалась Надя.

— Да. Свиданий я ему не обещала. Мы ведь договорились, что я думаю, а он ждет… Он регулярно звонит. Мы разговариваем как старые знакомые, но это пустые разговоры. Я ведь прекрасно понимаю, что ни одна тема его не занимает. Может быть, у него есть кто-то, а со мной он не порвал окончательно просто ради принципа.

— О чем ты говоришь? — возмутилась Надежда. — Человек влюблен!

— Да я поверить не могу, что он испытывает ко мне серьезное чувство.

— Интересно, что бы помогло тебе в этом убедиться? Его попытка суицида, алкогольный запой? Обычно так ведут себя слабаки. Ты ждешь от него этого?

— Нет, что ты! Совсем нет. Он такой молодой, красивый, удачливый. Ну зачем ему сорокалетняя переводчица с массой комплексов? Я боюсь, что он остыл… — ответила Юлия и прижала ладонь к дрожащим губам. Справляясь с волнением, она залпом выпила кока-колу. — Понимаешь, я не боюсь остаться у разбитого корыта. Полгода — срок проверки. Я так решила. И знаешь почему? Я заметила, что все важные события обычно успевают уложиться в этот временной промежуток.

— Хорошо. Я так поняла, что раньше конца сентября ты не перестанешь мучиться сама и изводить Рогозина?

59
{"b":"3","o":1}