— Останься, — сказал Габорн.
У Иом отлегло от сердца. Она не хотела с ним расставаться.
Биннесман же, все еще занятый с зеленой женщиной, попросил:
— Позвольте мне задержаться на секундочку. Защитные руны пишутся древесным соком, и мне надо закончить, пока он не засох.
Для Габорна с его пятью дарами метаболизма «секундочка» Биннесмана растянулась бы надолго. Он сейчас ходил быстрее, чем другие бегали, и речь обычного человека казалась ему медленной и тягучей.
Но завершить работу над вильде было очень важно. Это существо было воином Земли, но не могло сражаться, пока Биннесман его не освободит, не даст ему свободную волю. А для этого вильде нужно было связать защитными рунами и научить сражаться самостоятельно.
— Конечно, оставайтесь, — тихо сказал Габорн. — Вильде нам необходима. Каждое мгновение на счету.
Иом и Габорн встали и взялись за руки.
Умы вошли в дом Большинство из них оказалось стариками. Самым молодым было не менее сорока лет. Все — с коротко остриженными волосами, в скромных коричневых одеяниях, какие носят мастера очага в Доме Разумения.
— Габорн! — воскликнул высокий старик с седою бородой. И Габорн услышал в его голосе любовь, которую питал к нему отец. Этот бывший Посвященный провел, возможно, все двадцать лет жизни Габорна в Голубой Башне, будучи полным идиотом, пока ум его принадлежал королю Ордину.
Габорн потянулся было пожать руку, но вовремя спохватился и заключил его в объятия.
— Приветствую, друг мой, — сказал Габорн. — Вы…?
— Джеримас, — неуверенно ответил тот, словно припомнив свое имя с трудом. Он не сводил глаз с лица Габорна. — Я… мое имя Джеримас.
Он был худощав, с треугольным лицом, широко расставленными темными, почти черными, глазами и с пышной серебряной бородой. Голова его облысела, только над ушами остались прядки седых волос.
— Джеримас, — повторил Габорн. Он окинул взглядом остальных и заметил, что многие держат голову чуть склоненной влево, совсем как его отец.
— Вы готовы выслушать Рассказ о Смерти?
— Давайте подождем более удобного случая, — ответил Габорн. — Я вызвал вас сюда не за этим. Как умер мой отец, мне хорошо известно.
— Перед смертью он думал о вас, — сказал один из Умов.
— Я знаю, что он меня любил, — кивнул Габорн. — И ваше присутствие мне весьма приятно. Но у нас есть более важные дела.
Он глубоко вздохнул. После событий в Каррисе он чувствовал себя подавленным и опустошенным. И размышлял последние несколько часов, что же делать дальше. Теперь ему была нужна их помощь.
— Вам поручена пока забота о Каррисе. Защищать его, управлять жителями. Но мне требуется от вас больше… гораздо больше.
Каждый из вас, служивших моему отцу, и есть мой отец. Вы переняли и его знания, и его образ мышления. Я призвал вас сюда, господа, потому что нуждаюсь в вашей мудрости и ваших советах. Одному мне не управиться с делами государства.
Как уже должен был сообщить Джурим вам и Скалбейну, я утратил часть Сил Земли. Я еще могу чувствовать опасность и чувствую, что она грозит нам всем. Но предупреждать Избранных я не могу. Мне нужна ваша помощь. Вы должны проследить за обороной Мистаррии и Гередона.
— Вы будете с нами, поможете нам? — спросил Джеримас. И трудно было не заметить вспыхнувшую в его глазах надежду.
— Все, что смогу, я сделаю, — сказал Габорн. — Но обещать ничего не буду. На рассвете я еду в Каррис, постараюсь хоть немного помочь раненым. Но потом я вместе со Скалбейном начну сражаться с опустошителями. Мы должны наказать их за Каррис. Должны заставить их бояться нас.
Несколько стариков задумчиво кивнули в знак согласия.
— Потом же… пока не могу сказать. Земля, как я чувствую, желает, чтобы я вступил в бой в каком-то другом месте.
— Мы можем поехать с вами, — предложил Джеримас, — и будем со своими советами всегда рядом.
— Возможно, — сказал Габорн. Он собирался перейти к главному, к тому вопросу, который тревожил его более всего. — Скажите, слышал ли кто-нибудь из вас о Месте Костей?
Все Умы ответили ему непонимающими взглядами. Кое-кто покачал головой.
— Видите ли… — продолжал Габорн. — Может быть, это место называется и не так. Возможно, это только описание его. Земля призывает меня туда для сражения. Скорее всего, оно должно находиться… под землей. Это может быть рудник, или кладбище, или древний город даскинов.
Старики вновь покачали головами. Сам Габорн долго размышлял об этом. Биннесман ему помочь не смог. Охранитель Земли жил уже не первый век, знал о многих далеких и странных местах, в том числе о руинах даскинов в глубинах земли, вроде Молтара и Винхаммина. Но о Месте Костей он не слыхал ничего.
— А может, это старинное поле битвы, — сказал Джеримас. — Пещеры, что в Уоррене, уж точно можно назвать «Местом Костей». Там, сражаясь с тотами, пало четыреста тысяч славных воинов Фаллиона.
— И о них я думал, — признался Габорн. — Я бы отправился туда, но что-то не дает мне успокоиться на этой мысли. Земля призывает меня в какое-то другое место.
— Потерпите, — посоветовал Биннесман. — В надлежащий час Земля откроет свою волю.
Габорн покачал головой. Мысли его вновь и вновь, как он ни старался отвлечься, возвращались к этому вопросу.
— Милорд, — заговорил Джеримас, — Джурим сказал, что вы потеряли часть своих сил, но опасность вы же чувствуете по-прежнему? Вы беспокоитесь из-за опустошителей, Инкарры, Андерса, Ловикера. А Радж Ахтен? Голубую Башню он разрушил одним только голосом. Он нам не угрожает? Мы ничего не знаем о том, где он сейчас.
— Я знаю. Он бежит в Индопал, — ответил Габорн, — по горным тропам, где не проедет ни один конный. Пока что он меня не беспокоит. Если он снова двинется на Рофехаван, я это почувствую.
— А как там наши воины, что преследуют опустошителей? — спросил другой Ум.
— За последние пять часов пало много Избранных, — признался Габорн. — Опасность я чувствовал, но предупредить их не мог.
Джеримас сказал:
— Но то, что сообщает Скалбейн, просто поразительно. Его рыцари убили уже тысячи опустошителей. Небольшие потери вполне допустимы.
